Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти - Павел Владимирович Шилов

у стены лежал старый матрас.

Киллер сидел на стуле с зафиксированными пластиковыми стяжками руками и ногами. Рядом с ним стоял один из охранников, а другой находился у двери.

Михаил Иванович подошёл к наёмнику и, посмотрев в его пустые спокойные глаза, понял, что разговор будет не таким лёгким. Терять киллеру было нечего и готов он был практически ко всему. Для него не было проблемой умереть. Согласившись на подобное дело, сложно было не допускать возможность полного провала. Его можно было избить до полусмерти или отрезать от него по кусочку, но это едва ли заставит говорить правду. «Ликвидаторы» высокого уровня подготовки могут на ходу сочинить такую драматичную цепочку, что ты сам не заметишь, как раскроешь убийство Джона Кеннеди или Индиры Ганди.

— Имя, фамилия, год рождения! — сухо произнёс Громов, уперевшись кулаками в металлическую поверхность стола.

— 28 августа 1530 года. Иоанн Васильевич! — рассмеявшись, ответил наёмник.

— Смешно! — нервно улыбнувшись в ответ, добавил Михаил Иванович.

— Да, нет, командир! Скорее грустно! — сделав круговое движение головой, сказал киллер.

— Кто ты? — смотря в пустые глаза наёмника, спросил Громов.

— Такой же, как ты! — посмотрев в усталые глаза Михаила Ивановича, ответил киллер. — Грозный. Январь 1995 года…

— Ты участник первой компании? — настороженно спросил Громов.

— Подразделение морской пехоты Северного Флота. Я не сразу тебя узнал, но поездка в багажнике хорошо стимулирует память. Надо запатентовать это, как возможную терапию амнезии. Может, кому и поможет! — улыбнувшись на мгновение, ответил наёмник.

— Назови своё имя. Я не припоминаю.

— Что изменит моё имя? Я ходячий мертвец! Это имя мне больше всего подходит сейчас, да и подходило всегда! Невозможно остаться «живым» после того января! Размокший грунт под ногами, засасывающий, как болото. Сырой, пробирающий до костей холод. И смерть за каждым углом. Очень часто настолько глупая и жестокая, что сводит от боли зубы… Знакомо?! Не правда ли, командир?!

В первый раз за долгие годы Михаил Иванович не знал, что сказать. Он закрыл глаза, видя полыхающие в огне танки и БМП, развалины «мёртвого» города, выстрелы в спины и руки, лихорадочно заряжающие пустой магазин автомата последними патронами из цинка. Сердце Громова пронизала выжигающая боль, а в памяти возникли размытые силуэты боевых друзей, от которых остались лишь выцветшие фотографии на фоне полуразрушенных построек.

— Ты всё помнишь, командир! И также, как и я это никогда не забудешь!

Михаил Иванович открыл глаза, не понимая, где сейчас находится. Прошлое и настоящее в очередной раз слились воедино, чтобы напомнить молодость…

— Как тебя зовут?

— Лейтенант Зотов. Станислав Фёдорович.

— Позывной «Зулус», — вдумчиво, добавил Громов и вытащил из кармана брюк пачку сигарет.

— Вот видишь?! Вспомнил, — по-доброму улыбнувшись, сказал киллер.

— Расскажи всё, как есть, а я постараюсь тебе помочь!

— Нет, командир! Помочь мне ты не сможешь. Правила игры одни для всех! Ты это знаешь! Я проиграл!

— Зачем тебе нужно было всё это? — прикурив сигарету Зулусу и вставив ему её в рот, спросил Громов.

— Я умею только убивать! Я чужой в этом обществе потребления, где нет приличий и порядочности…

— Кто организатор акции? — закурив сигарету, спросил Михаил Иванович. — И, откуда у вас такое вооружение?

— Да, ты сам хорошо знаешь ответ на свой вопрос, — ответил киллер, продолжая, зажимать губами сигарету и курить. — Организовал и подготовил акцию военный атташе посольства США Рекс Торховски. Снаряжением и оружием занимался он сам. Откуда поступила информация о месте нахождения объекта понятия не имею, но желающих что-либо подороже продать во все времена хватало…

Громов взял окурок Зулуса и бросил его на бетонный пол, затушив подошвой туфель.

— Прощай, командир! Тебе не выиграть эту войну!

— Прощай! — посмотрев в пустые глаза наёмника, добавил Михаил Иванович и бросил окурок на бетонный пол, затушив его подошвой туфель. Он вышел из комнаты и поднялся по лестнице на первый этаж. Прощальные слова Зулуса были правдивы на все сто процентов, но сдаваться без боя Громов не собирался, понимая, при этом, всю серьёзность сложившейся ситуации…

Глава 13

Цюрих. Квартира Робинсона

Кайл сидел на диване в гостиной, держа в правой руке стакан с односолодовым виски, и делал маленькие глотки, наслаждаясь тонким ароматом с нотками цитрусовых. Мысли разбегались по закоулкам сознания, частично теряясь среди дилемм и собственных ошибок. Старость имеет важную особенность: даёт понять человеку его уязвимость перед неизбежностями. Истина — одна из них! Многие мудрецы и философы предлагали свои толкования с разных точек зрения, где среди кучи умных выражений и слов описывали простое хитросплетение действий и событий.

Тишина в гостиной тихо напевала реквием собственной беспомощности, которую Робинсон с каждым новым днём чувствовал всё острее. Материалы, скопированные в архиве клиники, не то, что потрясли Кайла, нет! Просто в очередной раз он понял, насколько мир уязвим перед централизованной угрозой, всегда скрывавшейся за красивым занавесом, созданным для большинства людей.

Робинсон допил виски и встал с дивана, направившись на кухню, сварить кофе. Он поставил пустой стакан на обеденный стол в столовой и внезапно замер, неотрывно смотря на циферблат настенных часов.

Кайл ухмыльнулся и зашёл на кухню, где в открытое окно дул сырой ветер. Его рука коснулась переключателя варочной панели и загорелось синеватое пламя. Огонь для Робинсона был особой стихией, с которой у него были свои счёты. В обжигающих пульсирующих язычках сочетаются: искупление грехов и воскрешение.

Постоянные попытки забыть о прошлом лишь разжигали ещё больший костёр непонимания. Объятый пламенем дом, детские крики и жена, тщетно пытавшаяся спасти малышей из огня…

В тот злополучный поздний вечер он умер, а ночной ливень и пожарные команды оставили после себя лишь запах гари и вымокшие угли на пепелище.

Кайл поставил турку на плиту и принялся варить кофе. Аромат гватемальской арабики мягким невидимым прикосновением дотронулся его обоняния и отвлёк от бессмысленных терзаний. Жизнь продолжалась! Это было самое удивительное! Человек способен пережить очень многое, но никогда при этом не остаётся прежним!

Робинсон налил свежесваренный кофе в чашку, стоявшую на блюдце на кухонном столе, и сел на стул. Он сделал небольшой глоток, ощутив вкусовыми рецепторами жжёную горечь и резко сморщился.

— Поминки с утра плохая примета! — тихими шагами зайдя на кухню, произнесла синьорина Конте и сняла солнцезащитные очки в пластиковой оправе.

— С чего вы это решили? — недовольно буркнул в ответ Кайл.

— Кофе без сахара пьют только на поминках, мистер Робинсон. Я думала вы об этом знаете?! — расстегнув пуговицу на бордовом жакете, сказала Изабелла и присела на стул, закинув ногу на ногу. Чёрная блузка добавляла