Чёрные сны - Павел Корнев

– Вообще, Лёд, этот разговор мы затеяли исключительно ради тебя. Первоначально планировалось обойтись собственными силами, но ты весьма кстати вернулся в Форт, – дождавшись моего кивка, Линёв продолжил: – Знаешь, почему тебя не сжёг «Закатный муар»?

– Представления не имею, – пожал я плечами. – Повезло, наверное.

– Повезло – не то слово. Никто толком не может объяснить, из-за чего это произошло, но твоя энергетика замыкается сама на себя и отсекает любое внешнее воздействие. Лично мне представляется, что всё дело в том злополучном ноже, – не совсем понятно изложил свою точку зрения Кузнецов. – Куда ты его дел, кстати?

– Потерял, – честно глядя на своих собеседников, заявил я. Ну а про то, что этот «злополучный» нож потом сам собой нашёлся, говорить, понятно дело, не стал.

– Да и неважно, – решил не заострять этот вопрос Олежа и взглянул на Мстислава. – Есть мнение, что тебя невозможно поразить никакими чарами, но, думаю, определённый предел есть у всякой защиты. Как бы то ни было, в предстоящем деле нам это сыграет на руку.

– В каком деле? Давайте уже говорите прямо, чего от меня надо! – устав от этих недомолвок, заявил я. – Ну?

– Нам стало известно, что часть недовольных своим положением в Гимназии колдунов завербована агентами Города, – перешёл к сути вопроса Илья. – Самостоятельно провести чистку рядов гимназисты не могут – придётся соблюсти слишком много формальностей и обрубить изрядное количество весьма интересующих нас концов. Поэтому мы окажем посильную помощь в силовых мероприятиях, а потом с нами поделятся информацией.

– Обрубить концы – это как? – ничего не понял я.

– Некоторые знают слишком много, и наверху никогда не дадут санкцию на их арест, – как ребёнку, объяснил мне сложившуюся ситуацию Кузнецов. – Но и продолжить действовать мы им уже позволить не можем...

– Подождите, подождите, – замахал я руками. – Бергман операцию согласовал?

– Да! – рявкнул на меня взбешённый Олежа. – Но некоторые не должны дожить до суда! Ты это хотел услышать?

– А сами вы ручки замарать боитесь? – понял я, в чём подвох.

– Гимназия – это одна большая коммуналка, – с затаённой ненавистью вздохнул Кузнецов. – Мы не можем быть до конца уверены, что сумеем удержать в секрете планы ликвидации отдельных одиозных личностей.

– Ну так соберите их всех в одну кучу и решите вопрос окончательно.

– Так дела не делаются, – мотнул головой гимназист. – Нам вовсе не нужны массовые волнения. Многие не примут такой политики. А остальные перестанут чувствовать себя в безопасности. Это может привести к расколу.

– Развели плюрализм, вы ещё свободные выборы устройте, – хмыкнул я и решил прояснить ещё один интересующий меня вопрос. – Ладно, а зачем тогда спектакль в «Тополях»?

– Напустить немного тумана никогда не помешает, – снисходительно улыбнулся Илья. – А теперь все будут знать, с чем связана повышенная активность Дружины. Для Триады наступают тяжёлые дни, ну а мы под шумок провернём наше совместное дельце.

– Как служба безопасности в этом участвует?

– Их направление – пресечение утечки информации и общий контроль соблюдения договоренностей с Гимназией. О проведении операции мы их в известность поставили, но в детали не посвящали. И так должно оставаться впредь. Ясно? – недвусмысленно намекнул Илья.

– Ясно, – кивнул я. – И ещё. На кого ложится ликвидация тех самых отдельных одиозных личностей?

– Ты сначала их живыми возьми, – зло оскалился Олежа. – А потом уже поговорим. Как бы тебя ещё от этих бедных овечек оттаскивать не пришлось.

– Тебя мы этим напрягать не будем, – заявил Илья. – Устраивает?

– Да, – согласился работать на таких условиях я, прекрасно понимая, что иного ответа позволить себе просто не могу. И Олежа, гадёныш, в чём-то, как ни крути, прав: есть у меня с кем в Гимназии поквитаться, есть. Только вот они-то как раз под раздачу точно не попадут.

– Ещё б ты «нет» сказал. Мосты для тебя давно уже сожжены. Теперь только до победного конца, – без особой радости в голосе поддел меня Линёв. – Сейчас проведём общий сбор, на нём и цели распределим. Мстислав, вас не затруднит здесь подождать, пока народ не разойдётся?

– Разумеется, – сектантвновь раскрыл книгу. – До пятницы я совершенно свободен.

– Все собрались, что ли? – Я подошёл к двери и, приоткрыв её, выглянул в щель. А неплохая здесь звукоизоляция, однако. В комнате вокруг выдвинутого Гришей на середину комнаты стола расселось уже человек пятнадцать.

– Пошли, – тычком в спину Илья выпихнул меня в дверь.

– Оба-на! – во всю глотку завопил вскочивший из-за стола Напалм и, подлетев ко мне, радостно затряс мою руку. – Вот это я понимаю: «I'll be back»!

– Ну, приступим! – Илья вышел к школьной доске. – Думаю, большинство из вас уже знает, зачем мы здесь собрались, так что перейдём сразу к существу вопроса.

Я уселся на свободное место рядом с Напалмом, улыбнулся ошалело смотревшей на меня Веронике Крыловой и хмуро глянул на невесть как затесавшегося в эту тёплую компанию Колю Ветрицкого. Он-то каким боком к Дружине отношение имеет? Вроде как раз наоборот – с китайцами очень плотно сотрудничал.

Пиромант, на столешнице перед которым уже дымился свежевыжженный вензель, потянул меня за руку, но сидевший с другой стороны стола Григорий украдкой показал нам кулак.

Не особо прислушиваясь к словам Линёва, я оглядел собравшихся в помещении людей. Большинство с первого взгляда можно было отнести к рядовым сотрудникам Дружины: лет до тридцати, неплохая физическая форма, почти военная выправка. Но считать их тупыми служаками будет очень и очень большой ошибкой: просто у них интеллект не выпячивается из-за спокойной уверенности в себе сильного человека. А понадобись Илье простые костоломы, он бы это сборище устраивать не стал.

Куда больший интерес вызвали мои бывшие подельники Напалм и Вера. Пиромант, как обычно, весь в коже – даже безрукавка надета прямо на голое тело, – худой, как жердь, и вроде меня – лысый. Мы с ним, должно быть, смотримся почти как братья. Только он примерно на голову повыше будет.

– Не холодно тебе? – наклонившись к Напалму, поинтересовался я и уловил лёгкий запах палёной кожи.

– Греюсь, – не понижая голоса, ответил тот и заработал ещё один грозный взгляд Григория.

– Второй где? – понимая, что с расспросами лучше пока повременить, всё же поинтересовался я.

– В гетто, – машинально проведя пальцами по шраму, очертаниями напоминавшему африканский континент, Напалм потёр левую щёку. На мизинце сложной чеканкой блеснул серебряный перстень.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});