От всего сердца - Джо Гудмэн

Грей откланялся, и Беркли смотрела, как он уходит. Ей хотелось вернуть его, но она опустила руку и положила ее на спинку кресла, ища опору. Когда Беркли вновь повернулась к столику, на ее губах играла улыбка.

Она улыбалась и тогда, когда Андерсон Шоу протянул ей свою ладонь, прося погадать.

Кончики пальцев Беркли легко скользнули по его ладони. Она притворилась, будто изучает линии и бугорки.

— В Сан-Франциско вас привело довольно необычное дело, — начала она. — Вы не старатель и не торговец.

— Верно. — Андерсон обвел взглядом собравшихся у стола мужчин, давая понять, что первое откровение Беркли произвело на него должное впечатление. — Не скажете ли, чем я занимаюсь?

Беркли сделала вид, будто размышляет.

— Полагаю, вы актер и приехали сюда забавлять людей.

Андерсон одобрительно хмыкнул:

— Я позабавлюсь и сам.

— Судя по вашему голосу, вы опытный лицедей.

— Я учился актерскому мастерству. — Вынув из внутреннего кармана куртки визитную карточку, он попросил перо. Кто-то тут же протянул его Андерсону, и тот написал несколько строчек, прикрывая карточку свободной рукой. — Назовите мою любимую пьесу и роль, и мои последние со-мнения в ваших способностях будут развеяны.

Окружающие в один голос запротестовали. Никто не хотел, чтобы Беркли подвергли такому испытанию. Они слишком ценили ее общество, чтобы талант этой женщины пытались представить как обычное мошенничество.

Услышав недовольный ропот, Беркли беззаботно рассмеялась.

— Чем я заслужила подобное недоверие? — спросила она Андерсона. — Кажется, вы еще не успели обзавестись в Сан-Франциско друзьями, мистер…

— Лернер.

Сердце Беркли подпрыгнуло. Это была девичья фамилия ее матери. Она и сама ее носила до тех пор, пока не стала миссис Шоу. Андерсон намеренно так назвался, желая сбить Беркли с толку. Вспомнив о своем отражении в зеркале, она ощутила тяжесть бриллиантов на своей шее.

— Кажется, я неверно истолковала ваши намерения, — спокойно проговорила Беркли. — Может быть, сцена и вправду ваша страсть, но вы явились сюда, чтобы разоблачить меня. Не так ли, мистер Лернер?

— С моей стороны было бы неразумно признать это, — отозвался Андерсон, разглядывая окружавшие его сердитые лица. — Дай я положительный ответ, любой из этих джентльменов вызвал бы меня на дуэль.

— Не сомневайтесь. — Краешком глаза Беркли заметила, как от собравшейся по соседству компании отделился Доннел Кинкейд. Не пропустив ни одного слова из разговора Беркли и Андерсона, он отлично понимал, на какие мысли эта беседа наводит всех остальных. Беркли была уверена, что Доннел отправился за Греем. — Отдайте кому-нибудь вашу карточку, — предложила она. — В таком случае никто не заподозрит вас в обмане. — Она не имела понятия, чего ждет от нее Андерсон — успеха или поражения.

Этот человек мог написать на карточке все, что угодно. И, если бы его уличили в подлоге, он вряд ли ушел бы из «Феникса» живым.

Глаза Андерсона одобрительно блеснули, но это заметила только Беркли.

— Как угодно, — сухо отозвался он и сунул карточку стоявшему справа незнакомцу, даже не посмотрев на него.

Беркли наблюдала за Джозефом Алленом, читавшим написанное Андерсоном.

— Очень хорошо. — Она вновь опустила глаза на ладонь. — Полагаю, речь идет о пьесе Шекспира.

Джо Аллен хлопнул себя по бедрам.

— Будь я проклят, если она не попала в точку! — С опозданием сообразив, что, возможно, ошибся, он робко протянул карточку соседу. — Кто написал это? Шекспир? А, парни? Или кто-нибудь другой? Какой-нибудь Джонсон?

— Ага! — воскликнул Грей, подходя к столику. — Кажется, мы затеяли ученый спор? Ты поднял очень интересный вопрос, Джо, но, по-моему, его следует решать в другом месте. — Он положил руку на плечо Беркли. — Господа, заседания литературного кружка проходят по вторникам в доме миссис Ричарде на Пауэлл-стрит. А наше заведение было и остается игорным залом.

Окружающие одобрительно рассмеялись. Джо Аллен покраснел и забрал у соседа карточку.

— Если не ошибаюсь, за этим столиком заключили пари? — осведомился Грей.

Арт Мадден поднес к губам кружку с пивом.

— Кажется, этот незнакомец усомнился в способностях миссис Джейнуэй.

Грей посмотрел на Андерсона:

— Это правда, сэр?

— Ник Лернер. — Андерсон поднялся и протянул руку Грею. — Боюсь, ваши гости приняли мои слова слишком близко к сердцу. Я и не думал, что меня встретят в штыки. Видимо, здесь весьма высоко ценят таланты вашей супруги.

— Так же, как и ее самое. — Пожав протянутую руку, Грей жестом предложил Андерсону сесть. — Так в чем суть спора?

— Ничего особенного, — сказала Беркли. — Мистер Лернер — актер. Я должна назвать его любимую пьесу и роль, записанные на карточке, которую он отдал Джо. Я предположила, что это одна из пьес Шекспира, и Джо подтвердил мою догадку… в той или иной мере. Послышались смешки, и Джо Аллен вновь залился румянцем.

Грей, не разделяя общего веселья, пристально смотрел на Андерсона.

— Я лишен талантов прорицателя, но даже мне пришел бы на ум Шекспир. Какой актер не любит его?

Андерсон кивнул:

— Вы правы, но у Шекспира много пьес, и каждый волен отдать предпочтение любой из них. Вашей жене предстоит угадать ту, которая по вкусу мне.

Грей вынул из кармана золотую монету и бросил ее на стол.

— Уверен, это ей под силу.

Андерсон рассмеялся.

— Заведение всегда в выигрыше, не так ли? Очень хорошо. Я завел этот спор. Не вижу, почему бы мне не рискнуть. — Он достал такую же монету и положил ее рядом с монетой Грея. — Вот моя ставка. — Андерсон взглянул на Аллена. — А вас я попрошу хранить молчание. — Он с вызовом и насмешкой посмотрел на Беркли. — Итак, миссис Джейнуэй?

Беркли опять взяла в руки его ладонь, не видя смысла оттягивать исход,

— Вы загадали пьесу «Укрощение строптивой», хотя сами предпочитаете трагедийные роли. Думаю, больше всего вам нравится Шейлок из «Венецианского купца». — Она поняла, что угадала, еще до того, как Джо Аллен радостно завопил, молотя кулаками по столу. Взяв обе монеты, Беркли передала их Грею. Он заслужил свой выигрыш. Выигрыш самой Беркли состоял в том, что она утерла нос Андерсону.

Позже, встретив Беркли на пути к ее комнатам, Андерсон сказал:

— Ты, верно, решила, что я забыл о тебе.

— Ничего подобного. Порой твои поступки совсем нетрудно предсказать.

— Предсказуемость не имеет никакого отношения к твоей нынешней победе. Ты не могла знать, что я написал на карточке.

— Я и не знала.

— Но как же ты угадала? «Купец» не входит в число моих любимых произведений.

— Ты предпочитаешь роль Ричарда Третьего. Да, я знаю это. Но ты отдал карточку Джо Аллену, а он читает, шевеля губами.