Крестовый поход в Европу - Дуайт Эйзенхауэр

Когда боевые действия приобретают маневренный характер, как это было во Франции в конце августа и начале сентября, всеми — от командира дивизии и выше — овладевает идея, что если бы получить всего несколько тонн боеприпасов и горючего, то можно было бы сделать еще один бросок вперед и выиграть войну. Это именно тот боевой дух, который приводит к победе в войне, и его всегда нужно поддерживать. Инициатива, уверенность и смелость во все времена остаются лучшими чертами хорошего боевого командира. Когда мы быстро продвигались по Франции и Бельгии, все командиры требовали приоритета над другими частями и соединениями в вопросах снабжения. И каждый из них, бесспорно, рисовал заманчивые перспективы для решительных и эффективных действий. В результате требования таких командиров выглядели вполне обоснованными и логичными.

В последние дни лета 1944 года, как нам было известно, немцы все еще располагали значительными резервами внутри Германии. Любое предложение о решительном броске небольшими силами с целью форсирования Рейна и дальнейшего наступления к центру Германии было бы совершенно неприемлемым. Даже если бы эти силы составили около дюжины дивизий, а большому числу войск просто невозможно было обеспечить поддержку, то наступающая колонна по мере выделения из своего состава частей для прикрытия флангов постепенно настолько уменьшилась бы, что в конечном счете оказалась бы перед фактом неизбежного поражения. Такая попытка с нашей стороны была бы на руку противнику.

Чем больше мы изучали обстановку, тем яснее становилось, что разработанный в течение многих месяцев план операции все еще оставался в силе, хотя некоторые конкретные моменты в сложившейся обстановке не были предусмотрены в нем. Поэтому я решил, что мы будем наступать на правом фланге до места встречи с войсками генерала Деверса, то есть приблизительно, по нашим расчетам, до района Дижона, в то время как на левом фланге Монтгомери получит распоряжение продвигаться вперед как можно быстрее, чтобы обязательно выйти на рубеж, на котором можно будет надежно прикрыть Антверпен. Брэдли приказал 1-й армии генерала Ходжеса наступать на одной линии с английскими соединениями приблизительно в направлении на Ахен, с тем чтобы обеспечить успех на нашем левом фланге.

Это наступление в северо-восточном направлении, как мы надеялись, будет настолько быстрым, что мы, возможно, даже сумеем овладеть плацдармом на восточном берегу Рейна до того, как произойдет неизбежная остановка наших войск. Захват такого плацдарма явился бы непосредственной угрозой Руру.

Именно в соответствии с этим планом развернулись бои в последующие недели.

Боевые действия 12-й и 21-й групп армий развертывались вполне удовлетворительно, 7-я же армия под командованием генерал-лейтенанта Александра Патча добилась крупного успеха на юге Франции.

На конференции в Тегеране в конце 1943 года западные союзники информировали генералиссимуса Сталина, что вспомогательное наступление на юге Франции будет неотъемлемой частью нашего наступления через Ла-Манш, для того чтобы открыть второй фронт в Европе. Однако в начале 1944 года союзники вели кампанию в Италии и были заняты разработкой планов крупнейшей операции «Оверлорд». Поэтому в течение всей первой половины 1944 года генералу Вильсону, командующему войсками на Средиземноморском ТВД, трудно было точно установить, какие силы будут выделены для участия в операции «Драгун».

Принятое мною в январе решение о том, что операция «Оверлорд» должна быть начата высадкой десанта в составе пяти дивизий, сделало невозможной одновременную десантную операцию на юге Франции. В результате вновь началось обстоятельное изучение наших возможностей и обмен мнениями между Объединенным англоамериканским штабом, генералом Вильсоном и мною относительно целесообразности проведения операции «Драгун». С самого начала я был горячим сторонником идеи вспомогательного наступления на юге и никогда в ходе длительной дискуссии вокруг этого вопроса не соглашался с исключением этой операции из наших планов. В этом меня поддерживал генерал Маршалл.

Все эти споры сразу же отошли в прошлое, когда нас заверили, что вскоре будут выделены силы в составе по меньшей мере десяти американских и французских дивизий, которые войдут в 6-ю группу армий генерала Деверса. Они будут наступать на север, чтобы соединиться с нами. Затем из США вскоре начнут прибывать в качестве подкрепления новые американские дивизии. В тот период не было никаких других факторов, которые воздействовали бы столь решающим образом на создание для нас благоприятных условий для обеспечения окончательного и полного разгрома немецких войск, чем это вспомогательное наступление с юга вверх по долине реки Роны.

В силу большого расстояния от армии генерала Патча до моего штаба и отсутствия достаточно надежной связи было решено, что за генералом Вильсоном остается оперативное руководство этой армией до тех пор, пока у меня не появится возможность взять ее под свой контроль. Как полагали, такое положение будет сохраняться примерно до 15 сентября. Однако с. началом вторжения на юг Франции все планы как боевого, так и материально-технического обеспечения были составлены из предположения, что вскоре все союзные войска создадут единый сплошной фронт. Мы хотели, чтобы это произошло быстрее, с завершением боев на Сене. В конце августа Брэдли приказал 3-й армии Паттона наступать в восточном направлении с основной задачей как можно скорее соединиться с 7-й армией.

Остальные силы союзников продолжали наступление в северо-восточном направлении, чтобы освободить Бельгию, захватить Антверпен и угрожать Руру. Это наступление осуществлялось на широком фронте, и с большим успехом. Например, американские 7-й и 19-й корпуса продвигались настолько быстро, что в районе Монса, где в Первую мировую войну произошло одно из крупнейших сражений, они окружили целый немецкий корпус. После ожесточенного боя было взято в плен 25 тыс. немецких солдат и офицеров. В иных условиях это было бы преподнесено как крупная победа, однако тогда этот эпизод прошел почти не замеченным прессой.

К концу августа остро встал вопрос о том, как быть с Парижем. В ходе всех предварительных операций мы прилагали большие усилия, чтобы избежать прямых бомбардировок французской столицы. Даже при нанесении ударов по французским линиям коммуникаций мы старались бомбить железнодорожные узлы, расположенные вблизи этого города, и совсем не трогали станций внутри самого Парижа. Мы хотели также избежать боев непосредственно в самой столице, намереваясь окружить ее и вынудить сдаться находившийся там немецкий гарнизон. Мы, конечно, не могли знать истинной обстановки в городе. В это время мы стремились беречь каждую унцию топлива и каждый снаряд, чтобы обеспечить себе выход на максимально выдвинутые рубежи, и я надеялся отложить фактический захват Парижа до тех пор, пока не получу сведений о том, что его жители голодают или оказались в отчаянном положении.

В этом вопросе на меня сильно влияли действия "свободных французов" в самом Париже. По всей Франции "свободные французы" оказывали нам неоценимую помощь в ходе боев, но особую активность они проявляли в Бретани. Без этого нам потребовалось бы значительно больше времени для освобождения Франции и нанесения поражения противнику в Западной Европе, потери при этом мы несли бы более серьезные. Так что когда "свободные французы" подняли восстание в Париже, нужно было быстро оказать им поддержку. Из имевшихся у нас сведений было ясно, что крупного сражения не произойдет, поэтому мы считали, что достаточно вступления в город одной или двух союзных дивизий, чтобы завершить освобождение столицы Франции.

По решению генерала Брэдли почетная миссия первой вступить в город была поручена французской 2-й дивизии под командованием генерала Леклерка. Ветераны этой дивизии начали боевой путь у озера Чад три года назад, совершили почти немыслимый переход через пустыню Сахара, присоединились к 8-й армии, чтобы принять участие в последних фазах африканской кампании, и теперь, 25 августа 1944 года, ее командир принял капитуляцию генерала, командовавшего немецким гарнизоном в Париже. Это была принесшая удовлетворение кульминация одиссеи, начавшейся в Центральной Африке и завершившейся в Берхтесгадене в Германии.

Однако для полного подавления противника в Париже и восстановления в столице порядка пришлось ввести туда американскую 4-ю дивизию. К счастью, бои не причинили большого материального ущерба городу. С нашей точки зрения, наиболее существенным из всех благоприятных обстоятельств было то, что мосты через Сену остались неповрежденными.

Сразу же после захвата Парижа я выразил генералу де Голлю надежду, что он быстро прибудет в Париж; я хотел, чтобы он, как символ французского Сопротивления, въехал в столицу Франции, прежде чем я войду или пройду через нее.