Испанские репортажи 1931-1939 - Илья Эренбург

Он разводит картошку на балконах шестиэтажных домов и в мастерских, где недавно изготовляли детские игрушки, он изготовляет снаряды. Так в слащавые и циничные беседы европейских дипломатов вмешивается голос Испании, которая хочет жить.

Барселона, 25 декабря 1938

Три конкистадора

Вчера я провел день с итальянцами. Для этого мне не пришлось даже съездить в Рим. С двумя итальянскими фашистами я беседовал на испанской земле. Мистер Чемберлен заявил в парламенте, что Муссолини вывел из Италии всех «волонтеров», которые находились в законной отлучке свыше 18 месяцев. Однако итальянец, с которым я беседовал, а именно капрал Кармело Индичелли, прибыл в Испанию в феврале 1937 года. Таким образом, Индичелли воюет в Испании 22 месяца, и если со вчерашнего дня он перестал убивать испанцев, то в этом повинны не столько английские дипломаты, сколько бойцы республиканской армии, которые взяли в плен капрала. Индичелли преспокойно рассказал мне, что в его роте все — «ветераны» — участники героического бегства под Гвадалахарой. Значит, капрал не исключение.

Английское правительство столь же категорично заявило, что после 1 октября в Испанию прибыло весьма малое количество итальянцев. Капрал Индичелли, видимо, не посвящен в дипломатические тонкости. С живостью, присущей его южному темпераменту, он указывает, что Италия шлет в Испанию подкрепления: «В нашем батальоне много солдат, которые приехали из Италии в начале декабря, за несколько дней до наступления». Обидно, если мистер Чемберлен перед тем, как беседовать с Муссолини, не поговорит по душам с Кармело Индичелли. Последний мог бы рассказать английскому премьеру о том, как 15 тысяч новых «волонтеров» заменили 10 тысяч эвакуированных. В наступлении на Сегре принимают участие итальянские дивизии «Литторио» и «Черные стрелы». В резерве находятся 4 итальянские дивизии: «Синие стрелы», «Зеленые стрелы», «Черное пламя» и «23 марцо» (две последние, якобы расформированные, на самом деле пополнены).

Капрал Кармело Индичелли, конечно, заявляет, что он — пламенный фашист. Но его политические познания весьма ограниченны. Он говорит, что генерал Франко всем генералам генерал и что в генеральских владениях не жизнь, но рай. Четверть часа спустя капрал сокрушенно объясняет, что в раю не всем сладко: «У рабочих и крестьян нет никаких прав». Почему же фашистская Испания кажется капралу, который родом из нищей Сицилии, раем? «Мне платили в день жалованье в песетах, а помимо этого в Италии накапливаются денежки — каждый день 20 лир!»

Капрал Кармело Индичелли, как я сказал, был под Гвадалахарой. Не останавливаясь, он бежал от Трихуэки до Бриуэги. Это — лавры истории. Что касается новых побед, то капрал простодушно поясняет: «Нам приказали вступить в Барселону». Слов нет, капрал вчера вступил в Барселону, правда, несколько иначе, нежели он предполагал.

Лейтенант артиллерии Ладислао Эдельштейн, тщедушный и уродливый человечек, он родом из Южного Тироля и хорошо говорит по-немецки. Однако будучи патриотом, он переменил фамилию Эдельштейн на Эдели. Это, конечно, самое невинное из его занятий. Он — военный инженер, полиглот и тонкий политик. Он охотно поясняет высокие мысли дуче: «Мы приехали в Испанию, чтобы освободить эту страну от иностранных влияний, именно от английского, французского и русского. Англия в своей ненависти к Италии готова была опереться на Россию, но этому мы помешаем. Англия и Франция должны быть удалены с Иберийского полуострова».

Должен признаться, что накануне римского свидания133 мысли лейтенанта Эдельштейна — Эдели о коварстве англичан звучат особенно трогательно.

Лейтенант думает, что Италии не придется воевать против Франции: «Мы добьемся своего и без войны». Конечно, не сразу. Сначала мы получим автономию итальянцев в Тунисе, на Корсике и в Ницце. А потом все пойдет само собой…»

Лейтенант спешит добавить, что Корсика всегда принадлежала Италии и что в Ницце нет французов.

Лейтенант по природе неглуп. На нем нашли письмо итальянского полковника, который горячо рекомендует лейтенанта Эдельштейна — Эдели как образцового командира. Если рассуждения лейтенанта кажутся пародийными, то виноват в этом не он. Я приведу несколько афоризмов лейтенанта: «Папа непогрешим только в канонических вопросах, а Муссолини непогрешим везде и во всем. Я люблю стихи Д'Аннунцио, а вот поэт Леопарди — почти фашист. Большевики — фаталисты вроде Льва Толстого. Испанская история показывает, что испанцы могут только воевать, в то время как Италия с древнейших времен создавала и создает мирную цивилизацию. В Испании было два выдающихся человека — Сервантес и Примо де Ривера».

Памятуя об «оси», я посвятил часок еще одному пленному: унтер-офицеру рейхсвера Гергарду Импингу. Этот родился не в Тироле, а в Вестфалии, и ему не пришлось менять фамилию. С унтером приключился неприятный казус. По дороге возле Тремпа на мотоцикле ехал немец в испанской форме. Его остановил патруль. Унтер показал удостоверение. Испанцы в ответ отобрали у немца револьвер. Унтер закричал, но республиканские солдаты не понимали немецкого языка, а немец, который вот уже два года как сражается в Испании, не знал ни слова по-испански. В итоге злополучный унтер проснулся пленным.

Унтер охотно рассказывает о жизни немцев в Испании. Он нес главным образом тыловую службу. В Бургосе духовная семинария отведена под казармы для немцев. Что касается немецких офицеров, они забрали лучшую в Городе гостиницу «Мария Исабель». Живут немцы в Испании неплохо. Унтер получал в месяц полторы тысячи песет, из них часть в валюте — 300 марок. Унтер с презрением говорит об итальянцах, которые женятся на испанках: «Ни один немец не женился и не женится на испанке».

Рассуждения немецкого унтера находятся на уровне «оси». Он недоволен тем, что в фашистской Испании чересчур много ревностных католиков. Он считает, что, обладая Гитлером и расистской теорией, можно обойтись без других предрассудков. Я спрашиваю: «Почему немцы воюют в Испании?» Унтер отвечает: «Мы воюем против врагов Германии». Потом он поясняет, что у Германии, как у Карла в опере «Гугеноты», тьма-тьмущая врагов: Франция, Бельгия, Россия, США, Англия и т. д. Однако вспомнив о подписании франко-германской декларации, унтер, как истинный дипломат, спешит исправить оплошность: «Франция теперь не вполне враг, так как мы отказались от французских территорий. Зато Бельгия — вот это враг!» Каждому — свое.

Немцы в фашистской Испании расположились как у себя дома. Письма в Германию они посылают без почтовых марок, а письма из Германии вместо адреса снабжены пометкой «S-89». Унтер рассуждает, как колонизатор: «Конечно, в Испании красивые пейзажи, но это — отсталая страна, и ее необходимо просветить…»

Надо ли напоминать о том, как немцы и итальянцы «просвещают» Испанию? Об этом говорят развалины и могилы. В дни, когда итальянские дивизии, подкрепленные германской авиацией, под командой немцев наступают на Каталонию, мой долг, долг писателя, долг человека, любящего испанскую культуру, испанский народ, рассказать всем о полудиких конкистадорах, которые при трусливом молчании европейских демократов пытаются захватить эту прекрасную страну.

Барселона, 26 декабря 1938

На фронтах Испании

Наступление противника началось 23 декабря около полудня на всем фронте Сегре от Тремпа до Эбро. В первый день сильные ветры несколько препятствовали действиям неприятельской авиации. Но в последующие дни противник, как обычно, старался использовать свое превосходство в воздухе. За последние месяцы в Испанию были доставлены новые самолеты из Италии и Германии. Вчера на правом крыле противника действовали 200 фашистских бомбардировщиков, а на левом, тоже в районе Тремпа, — около 80. Такой концентрации авиации противника мы не видели даже при боях на Эбро. В районе Тремпа противник сосредоточил марокканский корпус и две дивизии. Достигнув в первый день незначительных успехов, он не мог продвинуться дальше.

Бои происходят при морозе до минус 20 градусов. Сопротивление республиканцев возрастает. Атаки неприятеля в центре не имели успеха, и теперь на этом участке затишье. Особенно ожесточенно неприятель атакует в районе Сероса. В бой пущены три итальянские дивизии и одна наваррская. В резерве находятся три итальянские дивизии и некоторые части мятежников. Неприятель пускает в ход итальянские танки. Артиллерийский огонь по интенсивности превосходит бои на Эбро. Несмотря на материальное превосходство противника, он и на этом участке до сих пор не одержал серьезных успехов. Неся крупные потери, он несколько продвинулся вперед и занял четыре деревушки.

Вчера на левом фланге участка Сероса противник столкнулся со славной 10-й дивизией республиканской армии. Произошел встречный бой. Дрались предпочтительно ручными гранатами. Обе стороны вернулись на исходные позиции. Республиканцы захватили некоторое количество пленных и трофеи. Сегодня неприятель продолжает атаковать. На левом фланге он пытается продвинуться к Борхас Бланкас, на правом — в сторону Фальсета. Повсюду он встречает упорное сопротивление.