Фонтаны на горизонте - Анатолий Вахов

Курилов утвердительно кивнул. Степанов протянул ему руку.

— Ну, попутного ветра, как говорят моряки.

Курилов вышел, думая об услышанном. Он знал, что не только ему одному дал Степанов такое боевое задание, подобные беседы тот вел с каждым коммунистом флотилии. __ Не схарчил? — спросил появившийся откуда-то Слива, но Курилов, занятый своими мыслями, не слышал его, и это обидело боцмана. Почему-то задело его и выражение лица Леонтия, безусловно довольного встречей со Степановым. — Товарищ Курилов, — официально произнес Слива, — готовьтесь к отъезду. Сегодня в ноль десять поездом отправляемся в Хельсинки, а оттуда в Норвегию, Сейчас явитесь к капитану.

— Есть явиться к капитану! — ответил Курилов, улыбнувшись вслед боцману.

2

Рандольф Дайльтон отличался вспыльчивостью и раздражительностью. С тех пор, как большевики выгнали флотилию «Вега» и задумали создать на Тихом океане свой китобойный промысел, президент компании рвал и метал. Достояние своего патрона хорошо понимал советник Гжеймс.

Поджарый, добродушный на первый взгляд, с лицом стареющего спортсмена, Гжеймс, как всегда, сидел в кресле спиной к огромному, во всю стену, окну и, не отрываясь, следил за Дайльтоном. Тот, высокий и худой, в отлично сшитом костюме, неторопливо ходил по мохнатому голубому ковру, в который раз возвращаясь от одной стены кабинета к другой.

Президент не мог спокойно оставаться в кресле. О, Гжеймс лучше чем кто-нибудь другой знал, в чем дело. В случае успеха большевиков компания «Дайльтон и Ко» теряла значительную прибыль от продажи китовой продукции России через своих немецких и норвежских посредников; русские обеспечат себя китовым сырьем. А закупали они до сих пор его на солидную сумму. Тут было отчего нервничать.

А в том, что большевики добьются успехов в создании своего промысла, Гжеймс не сомневался. Вот уже пятнадцать лет весь мир является свидетелем того, что они всегда выполняют задуманное, как бы им ни мешали. «Так и с китобойным промыслом будет, черт меня возьми, — сказал про себя Гжеймс и потер свои бритые щеки. — В чем мы можем помешать большевикам?» Пытаясь найти решение задачи, он сосредоточенно смотрел на узкие носки коричневых ботинок на своих длинных ногах.

Дайльтон подошел к столу и, опершись костяшками пальцев о его лакированную, зеркальную поверхность, в упор посмотрел на своего советника.

Как же получилось, что большевики так быстро купили у Свенсона китобойные суда? — Ударив костяшками по столу, президент добавил: — Почему мы их не перехватили? Где были вы?

Свенсон предлагал эти суда нам, но мы, — тут Гжеймс часть вины брал на себя, хотя во всем был виноват только Дайльтон, — мы предложили ему за них значительно меньше, чем он просил. Думали, что он уступит. Вот большевики и воспользовались...

- Что теперь можно сделать? — Дайльтону хотелось выругаться, но он сдержался. У рта еще резче стали складки.

Назад суда получить невозможно. Советские команды уже прибыли в Тёнсберг, и на китобойцах подняты советские флаги. Гарпунеры уже подписали договоры.

- Гарпунеры... — проговорил Дайльтон и на секунду задумался, что-то прикидывая, — Кто такие?

Оставшиеся без дела. Пьяница Андерсен, старый Харсен с помощником и Тран Майер. Свенсон точно выполнил указание Союза гарпунеров не продавать суда с гарпунными пушками иностранцам без гарпунеров-норвежцев. — Гжеймс усмехнулся и поднял глаза на патрона. — В документах так оговорено, что русские и близко к гарпунным пушкам не подойдут.

Дайльтон не разделял веселого настроения своего советника. Он опустился в кресло и тоном приказа сказал:

— Надо, чтобы в пути гарпунеры ушли, с китобойцев. Флотилия без них мертва! Договор не позволит русским поставить к пушкам кого-нибудь другого. Да у них и нет своих гарпунеров. Где сейчас флотилия русских?

— База «Приморье» уже в Киле. Ждет китобойцев.- Гжеймс стал озабоченным. — Согласятся ли гарпунеры...

Но его перебил Дайльтон:

— Деньги уговорят. Если будут сопротивляться, то тогда... — Дайльтон сжал губы и коротко отрывисто махнул вытянутой рукой, точно что-то сбивая ее ребром.

Советник президента понимающе кивнул, а Дайльтон продолжал, четко произнося слова:

— Вылетайте в Германию и там попытайтесь вы веста базу «Приморье» из строя. Кильский канал очень узкий.

Не так ли?

Советник снова кивнул. Дайльтон продолжал быстро,

решительно:

— Разыщите Отто Грауля. Пошлем его к большевикам.

Грауля? — у Гжеймса дрогнули рыжеватые брови. —Для русских он раскрытая карта.

У русских короткая память, да к тому же он был тогда норвежцем Юртом Бромсетом. Ха-ха-ха! — хохотнул Дайльтон и резко, оборвав смех, почти грубо сказал: — Времени не теряйте! Вылетайте первым самолетом!

3

— Вот наши китобойцы, — указал представитель советского торгпредства на три маленьких, низкобортных и довольно широких на вид судна, похожих друг на друга, как близнецы.

Курилов, стоявший на причале вместе с другими членами команды, жадно всматривался в пароходики, больше напоминающие буксиры, чем охотничьи суда, и его охватывало чувство, близкое к разочарованию. Метров тридцати длиной, с резко поднятым баком и большой, непропорциональной по отношению ко всему судну, трубой, они казались уродливыми, тихоходными.

— Если в Одессе узнают, что я топаю на такой шаланде, — поскреб в затылке Слива, — то мне туда хоть не показывайся!

-Вы напрасно, товарищ, огорчаетесь, - обратился к нему представитель торгпредства. - С виду эти суда неказистые, но их морские качества превосходны. Машины в девятьсот сил, а скорость могут развивать до четырнадцати миль в час!

Курилов уже с большей симпатией взглянул на китобойные суда. Моряки стояли на пирсе с чемоданами и саквояжами. «На каком же мне придется служить?» — подумал Курилов.

— Экипажу «Шторма» подняться на судно! — подал команду Можура.

На металлических, густо усеянных пятнами ржавчины, давно не крашенных корпусах еще не были выведены советские названия судов. Представитель торгпредства указал на правый крайний китобоец:

— Вот «Шторм». Следующие — «Фронт» и «Труд». Пошучивая, моряки поднялись по трапам на свои суда,

которые оказались сильно запущенными, грязными. Железные части запорошила ржавчина, медные покрылись сине-зеленой плесенью окиси.

Прежде эти суда принадлежали крупному норвежскому китобою Свенсону. Но он не выдержал конкуренции сильной американской китобойной компании Дайльтона, которая сосредоточила в своих руках большое количество акций многих китобойных компаний мира, и прекратил промысел. Суда были поставлены на прикол. Президент Дайльтон хотел их приобрести за бесценок, но Свенсон решил: пусть лучше съест их ржавчина. И неожиданно получил предложение от советского торгпредства на покупку этих судов. Сделка состоялась быстро.