Попадать, так с музыкой! - Михаил Гуткин

   Я в некотором обалдении от скорости прибытия связистов говорю, что связь восстанавливать уже можно, и тут до меня доходит. Какой нафиг мотоцикл? Связисты же поехали на лошадях! Хорошо еще, что не успела положит трубку.

   - Товарищ Геворгян. Слушайте приказ. Связистов тщательно обыскать, связать, замаскироваться и ждать моего прибытия. Сообщите точные координаты.

   - Дорога в квадрате 27. Там как раз перелесок и дорога немного изгибается. Ждем вас, товарищ лейтенант.

   Я пулей выскочила из помещения штаба, нашла начальника особого отдела и потребовала срочно мотоцикл с водителем. Особист по званию был майором, но у помощника самого товарища Мехлиса выяснять, зачем это надо, не рискнул. Вместо этого он предложил свой автомобиль с шофером и с собой впридачу. Ушлый мужик, видно что-то смекнул. Я с благодарностью согласилась. Пока ждала машину, увидела Мехлиса, который шел откуда-то с комдивом. Подбежав к нему, я отрапортовала.

   - Разрешите обратиться, товарищ армейский комиссар первого ранга.

   Мехлис кивнул.

   - Мне нужно срочно отлучиться из части примерно на час. Меня будет сопровождать начальник особого отдела дивизии. Разрешите причину объяснить позже. Дело срочное.

   Мехлис внимательно посмотрел на меня, кажется, прочувствовал, что мне действительно это нужно, и дал свое согласие.

   Я запрыгнула в подкативший автомобиль, и мы поехали к Геворгяну. По дороге обогнали трусивших на лошадях связистов. Сначала я решила отправить их назад, но потом передумала. Ничего, пусть растрясут жиры. Заодно связь получше проверят. Минут через двадцать мы снизили ход и я стала всматриваться в перелесок. Вот изгиб дороги. Машина остановилась и я вышла. Тут же, как чертик из табакерки, из за соседнего куста выскочил Геворгян.

   - Товарищ лейтенант, мы здесь. Связистов обыскали. У каждого нашли пистолет ТТ и документы о принадлежности к 56-й стрелковой дивизии.

   137.

   Мы с особистом подошли к задержанным. Два бойца средних лет и совершенно непримечательной внешности.

   - Кто вы такие?

   - Мы связисты 56-й стрелковой дивизии. Нас направили сюда для проверки связи.

   - Товарищ майор, - повернулась я к особисту. - Это ваши бойцы?

   Он внимательно посмотрел сначала на одного, потом на другого.

   - Никак нет, товарищ лейтенант. Первый раз вижу.

   Все понятно. Осталось решить один вопрос.

   - Товарищ майор, давайте немного отойдем.

   Майор уже начал понимать в чем дело и без возражений отошел со мной метров на двадцать.

   - Товарищ майор. Моя группа проводила проверку действий связистов вашей дивизии по обнаружению и устранению неисправностей в проводной связи. Но это двое к вашей дивизии никакого отношения не имеют. А на столб с проводами залезть хотели.

   - Отсюда следует, - прервал меня майор, - что никакие они не связисты, а шпионы и хотели либо связь нарушить, либо подключиться для прослушки.

   - Вот именно. Поэтому давайте сделаем так. Напишем в отчете, что сотрудниками НКГБ Белоруссии совместно с особым отделом 56-й стрелковой дивизии были задержаны два подозрительных человека, выдававших себя за бойцов дивизии. Задержание непосредственно проводил лейтенант НКГБ Геворгян.

   Майор быстро сообразил, что с этого он тоже поимеет свой профит, и сразу согласился.

   - Куда будем их доставлять, товарищ лейтенант?

   - Предлагаю сначала доставить их в особый отдел дивизии для первоначального допроса, а потом связаться с начальником НКГБ Барановичской области майором Григорьевым. Он скажет, куда их переправить. Только вот еще что. До конца недели прошу не сообщать вашему комдиву о том, что мои люди здесь делали. Это секретная операция.

   - Договорились, товарищ лейтенант.

   Задержанных погрузили в грузовичок с бойцами, и мы уже на двух машинах и одном мотоцикле двинулись в дивизию. Там этих типов быстро увели, а я побежала разыскивать Мехлиса. Геворгяна прихватила с собой - лейтенант отличился, и пусть его за это похвалит высокое начальство.

   Мехлис в это время беседовал с комдивом, поэтому я попросила адъютанта комдива доложить Мехлису обо мне, и мы остались ждать снаружи. Минут через десять вышел Мехлис, увидел нас и кивнул, чтобы мы подошли.

   - Что у вас, Аня, случилось, и почему сюда приехала ваша группа?

   - Товарищ армейский комиссар первого ранга. Прошу отойти в сторону, чтобы я могла обо всем доложить.

   Мехлис на пару секунд задумался, потом кивнул, и мы отошли на несколько метров. Тут я доложила, что во время проверки линии связи товарищ Геворгян проявил похвальную бдительность, и его бойцы задержали двух крайне подозрительных людей, выдававших себя за бойцов этой дивизии. Мехлис немного оторопел от моих слов, но быстро сориентировался. Он объявил благодарность Геворгяну и его группе за четкие действия и отпустил. Тот ушел очень довольный. Не каждый день получаешь благодарность от члена Правительства. После этого Мехлис обратился ко мне.

   - Теперь прошу вас, Аня, точно доложить, как все происходило.

   Я подробно все рассказала.

   - Вы действовали совершенно правильно, - одобрил Мехлис. - По возвращении в Москву я информирую об этом товарища Берию. Выражаю вам благодарность.

   - Служу трудовому народу, - вытянулась я точно так же, как за несколько минут до этого тянулся Геворгян.

138.

   Еще полтора дня мы работали, если можно так сказать, в штатном режиме, но на второй день после обеда Мехлис после очередного "разбора полетов" мрачный как туча заявил.

   - Считаю, что проверку следует прекратить. Результаты крайне неутешительные, о чем я сейчас доложу товарищу Сталину. Уверен, что оставшиеся два дня покажут примерно то же самое. А у нас, возможно, - тут он кинул быстрый взгляд на меня, - времени на исправление ситуации почти не остается.

   С этими словами Мехлис вышел, чтобы позвонить по ВЧ наверх, а мы остались вдвоем с Серковым, причем теперь на меня уставился уже майор.

   - Мне почему-то кажется, Аня, что у вас и у товарища Мехлиса есть какая-то дополнительная информация, которую в Генштабе не знают.

   - Товарищ майор. О том, что знают и что не знают в Генштабе спрашивать надо не у меня, да и не у товарища Мехлиса, так как не мы определяем, кому и что сообщать.

   Майор увидел, что даже, если я что и знаю, то говорить об этом не намерена. Впрочем, как человек военный, да еще работник Генштаба, он меня прекрасно понял и, надеюсь, не обиделся.

   Минут через тридцать вернулся Мехлис.

   - Товарищи командиры. Через 10 минут мы выезжаем в Минск. Там нас будет ждать самолет. Вместе с нами полетит товарищ Павлов. Охрану я уже предупредил. Собирайтесь.

   А чего собираться? Взяли свои немногочисленные вещички и в машину. И пяти минут хватило. Через два часа к нашему кортежу присоединились две машины Павлова и всем кагалом мы въехали на аэродром. Еще через тридцать минут мы уже взлетели и взяли курс на Москву. Выглянув в иллюминатор, я заметила, что параллельно нашему курсу летит самолет. Посмотрела в иллюминатор другого борта - и там виден самолет.

   - Это наше сопровождение, - пояснил Серков.

   - А когда мы летели в Минск, они тоже были?

   - Конечно. Члена Правительства полагается охранять не только на земле, но и в воздухе. Вы просто тогда на это внимания не обратили.

   Ух, какие же мы важные персоны! Пусть главный - Мехлис, но мы ведь при нем. Значит можно считать, что и нам положена такая охрана, как людям из аппарата Правительства.

   Ладно, пока летим есть время немножко подумать. Что, если весь список выявленных проблем и недостатков упорядочить (ну въелась в меня эта привычка упорядочивать информацию - в конце концов я программер или кто) по степени ответственности Павлова: например, за общую организацию дел в округе отвечает именно он, а за некомплект личного состава или, скажем, явную нехватку транспортных средств ответственность на него возлагать не стоит. И так далее. В самолете авторучкой писать неудобно, ухабы, то есть воздушные ямы, попадаются. Сама я вроде бы не очень от этого страдаю, но авторучка из-з атряски может давать кляксы, что нежелательно. Поэтому я в первый раз решила использовать второй компонент подарочного набора - карандаш. Выпросила у запасливого Серкова пару листов бумаги и стала чиркать на них свои мысли по этому поводу. Ясное дело, что Серков бумагу выдал мне не просто так, а поинтересовался "на что, мол, нужен барину фрак?"1). Я от коллеги секретов не держу (кроме государственных), поэтому майор вытащил листки и для себя - чем он хуже!

   Вот так за работой время пролетело совсем незаметно, и я даже была недовольна, что полет закончился слишком быстро - не все успела записать. Сразу после посадки Мехлис подозвал нас к себе и спросил, что это мы там писали. Интересно, у него глаза на затылке что ли? Ведь сидел - не оборачивался. Но нам скрывать нечего - доложили. Мехлис тут же отобрал все наши записи и спрятал в свой портфель. Правда, за инициативу похвалил.