Распускающийся можжевельник - Кери Лэйк

нас нет такой роскоши, как душ и уютные ванны с пеной. Опуская лезвие, она расстегивает наручники, освобождая мои руки.

— Никто не хочет держать тебя в цепях, но если ты собираешься нести эту чушь, у меня нет причин позволять тебе разгуливать здесь.

— Они делают тебе надрез или что-то в этом роде? Что ты получаешь от порабощения женщин?

— Я уже говорила тебе раньше. Здесь никто не является рабом.

— Ты вытаскиваешь этих женщин из их ульев, чтобы… что? Переспать со здешними мужчинами? Я видела это, так что не говори мне, что ты этого не делаешь.

— Каждая из этих женщин хочет быть здесь, так что следи за своим гребаным языком. Здесь они в большей безопасности, чем там. Она выпячивает подбородок и поднимается на ноги.

— Тебе повезло, что Ригс нашел тебя. Наклоняясь ко мне, она щелкает пальцами, но я отбрасываю ее руку, поднимаясь на ноги без ее помощи.

— Ты бредишь. Единственное, что сделал Ригс, это перевез меня из одной тюрьмы в другую.

— Горди неплохой человек. Конечно, не самый худший. Но он, черт возьми, сделает все, что должен, ради своей семьи. Это включает в себя продажу молодых женщин мужчинам, которые, не задумываясь, отрезали бы язык такому умнику, как ты.

Я не говорю ей, что ей придется отрезать мне ноги, чтобы я не взлетела. Вместо этого я выхожу вслед за ней из пещеры вместе с четырьмя другими женщинами, ни одна из которых не была в группе прошлой ночью.

Как только мы проходим мимо охраны, я оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто из байкеров не следует за мной, и направляю свое внимание на свет впереди. Мы преодолеваем конец туннеля, и мои мышцы напрягаются, готовясь к бегству.

Снаружи Ред запрокидывает голову и посылает воздушный поцелуй. Я иду по ее следу к мужчине, расхаживающему по камням со своим ружьем. Соколиный глаз. Ригс сказал, что мужчина не стал бы снимать ничего с нашивкой или киской, но я подожду, пока мы не скроемся из виду, на случай, если он сделает для меня исключение.

Мы идем по тропе, все гуськом, Ред замыкает шествие. Через высокие каньоны мы достигаем области известняка, окруженной кучами сланца. В центре тропинки, врезанной в известняка, находится приличных размеров бассейн с водой — самый большой, который я когда-либо видела в горах, около двадцати футов в поперечнике. Временный, судя по линиям и гребням в скале.

Я оглядываюсь по сторонам, замечая, что мы вне поля зрения Соколиного Глаза, в то время как другие девушки собираются на краю тинаджи.

Глухой удар по моему плечу, когда Ред встает рядом со мной, и я смотрю вниз, чтобы взять флягу и маленький глиняный предмет, похожий на раковину, наполненную каким-то маслом.

— Пошли, принцесса. Ты можешь сходить в туалет там, — говорит она, указывая на дорожку за бассейном, окаймленную кустарником.

— Когда закончишь, возьми немного воды, чтобы вернуться.

Идеально.

— Что это? Я поднимаю глиняную миску, вдыхая аромат, наполняющий мой нос.

— Розовое масло жожоба. От него приятно пахнет.

— Почему я должна хотеть хорошо пахнуть для любого из вас?

Она пожимает плечами, делая шаг вперед меня.

— Не используй это. Мне было бы все равно.

Сначала я возьму воды, а потом сбегаю в горы. Фляги мне хватит на два дня, если я ее сохраню, и, надеюсь, я найду другой источник воды.

Словно читая мои мысли, Ред говорит: —Здесь нет другой воды на многие мили вокруг. Убедись, что ты наполнила ее до краев.

Угроза, которая удержала бы большинство от побега, я полагаю.

Но не меня.

Присаживаясь рядом с брюнеткой, я опускаю свою флягу в воду, наблюдая, как у горлышка собираются пузырьки.

— Что случилось с твоей рукой?

Я поднимаю взгляд ровно настолько, чтобы увидеть, что брюнетка смотрит на мое запястье и на очевидный шрам от самоубийства там.

— Упала на нож.

Ее губы растягиваются в улыбке, и она подносит флягу ко рту, чтобы сделать глоток.

— Не буду врать. Я сама думала об этом. Она кивает в сторону девушки чуть помоложе с песочно-каштановыми волосами на другой стороне пруда, соскальзывающей в воду в одном лифчике и трусиках.

— Но тогда моя сестра осталась бы в покое.

Секунды тикают, пока я заканчиваю наполнять флягу и брызгаю водой на лицо. Не то чтобы мне было все равно, что говорит мне эта женщина, это так, но мой разум подсчитывает, как далеко я смогу пробежать по этой тропинке, прежде чем Рэд сделает первый выстрел из своего пистолета.

Я закрываю воду и перекрещиваю ремень через голову, готовясь к решающему броску в своей жизни.

— Да. Что ж, если ты передумаешь, оно того не стоит.

Со смешком она проводит тряпкой по рукам, засовывая ее под рубашку к подмышкам.

— Я бы не стала. Теперь, когда я беременна.

Именно тогда я смотрю вниз и вижу выпуклость, торчащую из-под ее изодранной рубашки — маленькую при ее тощем телосложении, но определенно есть. Больные ублюдки, вероятно, оплодотворили ее.

Щелчок. Щелчок. Щелчок.

Мои мышцы напрягаются при звуке рычания вдалеке. Приближается. Быстро.

Я переключаю свое внимание на приближающихся Рейтов, несущихся к нам по противоположной тропинке.

— Анна! Женщина рядом со мной с трудом поднимается на ноги.

Я прыгаю к своему, медленно пятясь по тропинке позади меня.

Крики эхом разносятся по каньону, отражаясь от скал, когда женщины гребут к краю тинаджи.

В воздух раздаются выстрелы, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как Рэд бросается вперед, помогая женщинам выбраться из бассейна, когда она всаживает пулю одному из Рейтов прямо в голову.

Бешенный поднимает Анну с края бассейна и тащит ее прочь, в то время как она брыкается и кричит.

Другой вонзает зубы в одну из пожилых женщин.

— Анна! Та, что сидела рядом со мной несколько секунд назад, бросается на Бешенного, оттаскивающего ее сестру но один сильный удар деформированной мужской руки отправляет ее в полет на соседний камень.

Рэд стреляет в ту, которая сейчас питается от пожилой женщины, и еще две собираются у ее тела, разрывая его, когда она издает булькающий крик.

Все мои инстинкты говорят мне бежать.

Беги. Выживай.

Я разворачиваюсь на каблуках, чтобы сделать это, и мельком вижу Ред, она качает головой, прежде чем броситься в погоню за Рейтом, который украл девушку. По пути она помогает брюнетке, и они вдвоем ковыляют по тропинке позади них.

Разъяренный бросается ко мне, и я хватаю с земли камень размером с ладонь, швыряя его прямо ему в лоб. От удара его голова откидывается назад, а ноги выбиваются из-под него. Он падает, ползет на коленях по известняку ко мне. Я хватаю другой камень и бью им его по черепу. Один. Два. Три. Четвертый удар издает тошнотворный треск, и он падает на землю.

Нужно идти. Нужно идти. Нужно идти.

В