Чёрная река - Токацин

— Делгин! Разве в вашей стране… в Мэйсине… больше нет Чёрных Речников? И ты раньше не встречал их?

— Никогда, — мотнул головой Оборотень. — Ни в наших лесах, ни в Хоугете, ни у каменного дерева. А я много где побывал, не смотри, что борода у меня короткая!

Его гулкий рык на мгновение истончился, и он прикрыл рот ладонью. Кесса скрыла усмешку. «Он — как я или Сима, не старше,» — поняла она. «Ну надо же…»

— Ты даже дерево видел? А меня не подпустили к нему, — вздохнула она. — Не знаешь, если на крышу влезть, я увижу хотя бы его макушку?

— Я лазил, — усмехнулся Делгин. — Видел много зелёных веток, а над ними — облака. За Быстрым Лесом ничего не разглядеть.

— А почему его называют Быстрым? Он ходит? — спросила Кесса, прощаясь с надеждой увидеть Амарис — хотя бы издалека. «Если бы Амариски не были такими суровыми! Интересно, как Чёрные Речники к ним пробирались?..»

— Слушай, — Оборотень ладонью оттопырил ухо. — Слышишь, как скрипит земля?

Кесса прислушалась. За вздохами и шорохами готовящихся ко сну ихуланов, за хрустом веток в челюстях анкехьо был слышен едва заметный скрип.

— Они пробиваются из земли, — усмехнулся Делгин. — Деревья Быстрого Леса так быстро растут, что кора лопается на стволах. Говорят, если там уснуть, не заметишь, как ветви прорастут сквозь тебя!

— Так у нас говорили о Высокой Траве — когда она прорастает весной! — хихикнула Кесса, вспомнив далёкий Фейр. — Но говорили ещё, что это выдумка.

— Я сам видел, как растут ветки в Быстром Лесу, — надулся Оборотень. — Мерял их пальцами. Про траву не знаю, но про Быстрый Лес — правда.

Он заворчал на ихулана, пробующего на вкус верёвку, и снова посмотрел на Кессу.

— Деревья-то деревьями, — проворчал он, насупившись, — но ты не на них пришла глазеть. У нас тут тихо, и давно. Никакой работы для изыскателей. Зачем ты пришла? Может, из-за Волны? Ты хочешь предупредить нас?

Кесса замотала головой.

— Я не знаю ничего о Волне, поглоти её Бездна, — быстро ответила она. — Я иду… Тут есть один скверный маг, он уже причинил много зла хескам. Теперь он идёт к Хоугету. Делгин, предупреди своих собратьев, что Саркес, знорк-Некромант, превратился в нетопыря и летит к ним! Если его снова упустят, он тут наделает дел…

— Э-эррх! Некромант? — Оборотень сверкнул глазами. — Наши Ониэфьены только посмеются над ним. Они не боятся ходячих костей! Кого он тут хочет напугать?!

— Он не пугает, — нахмурилась Кесса. — Он ломает, гноит и убивает. Если он прикажет вашей нежити напасть на вас… а вы и знать не будете…

— А-а! Да, Квайет не больно-то умны, — почесал за ухом Делгин. — Это будет скверно. Тебе надо поговорить со старшим! Утром он за мной вернётся, и я вас сведу. Вот он удивится!

— Пусть удивляется, лишь бы послал гонца в Хоугет, — махнула рукой Кесса. — Мне никак не догнать этого мага!

Она посмотрела на рукав куртки и расправила смятую бахрому, потом бросила взгляд на сапоги и многократно зашитые штанины и покачала головой. «Немудрено, что меня никто не слушает,» — подумала она, собирая в ладонь сухие травинки и оттирая прилипшую к голенищам грязь. «И что все меня обнюхивают… Где бы найти купальный чан?»

За её спиной раздался тяжёлый вздох. Панцирный ящер решил дать лапам отдых и улёгся на брюхо, его глаза были закрыты, но из пасти всё ещё торчала недоеденная ветка, и челюсти медленно двигались.

— Анкехьо ест даже во сне, — усмехнулась Кесса. — Он не съел бы только… Делгин! А череп над входом… что это за зверь? Дракон? Анкехьо так испугался его…

— Эрр! Откуда тут драконы? Это кости тзульга, — Оборотень оскалил клыки в усмешке. — Были такие ящеры. Сейчас — нет. Но их помнят. И анкехьо, и ихуланы, и даже харайги. Все боятся даже их костей. Я повесил бы такой зуб на ремешок — но мало чести, если не я убил тзульга!

— Тзульг, — повторила Кесса, подходя к двери и разглядывая выбеленную челюсть. — Хорошо, что их сейчас нет! Это у них были когти в два локтя длиной?

— Эррр-хе! — Делгин коротко хохотнул и заворочался, устраиваясь на зыбком ложе. — Не у них. Я слышал и о таких зверях. Они живут внизу, в моховых лесах. Тут им холодно. Да тут и нам бывает холодно, особенно зимой! Раньше, говорят родичи, мы отходили на берега Огнистой, но сейчас туда нельзя. А там было кого съесть…

Он задумался, мечтательно сглатывая слюну и облизывая клыки. Кессе в иное время стало бы не по себе, но услышанное встревожило её куда больше, чем один небольшой Оборотень.

— Делгин! Значит, когтистые чудища из легенды о Кирке Проныре… они существуют взаправду?!

— Эрр! Ты знаешь эту легенду?! — хеск мигом забыл о еде и навалился на хлипкую стену. — Там всё — правда! Это же история о Чёрном Речнике — разве он стал бы врать?!

— Никогда, — покачала головой Кесса. — У них хватало настоящих деяний, и лишнего они не присочиняли.

«То тзульги, то чудища с когтями…» — призрак огромной и очень злой харайги снова предстал перед Кессой, как живой. «Интересно, отгонит ли их колдовская печать?»

— А ты знаешь эту историю до конца? — осторожно спросила странница. — Я слышала только начало, и там, где Кирк остался в подвале с чудищами, рассказ закончился. Ты расскажешь, что было там дальше?

— Эррх! Это хорошая история, — закивал Делгин. — На чём закончился рассказ?

— На том, как чудовища растерзали товега, — тихо ответила Кесса, прижимаясь к стене и дрожа от волнения. — Что было потом?

«Если я пойду туда, где побывал Кирк,» — думала она, зажмурившись, — «если я увижу таких тварей… мне надо знать, что с ними делать!»

— Ага, они съели всё — и кости, и шкуру, — кивнул Оборотень. — Их лапы и морды были в засохшей крови. Они стали чиститься, лизать когти и тереть их о стены. И кровь у них осталась только на мордах — сами они не могли умыться. Тогда один подошёл к другому и стал вылизывать его — и нос, и челюсти, всё, что запачкалось.

Кесса растерянно мигнула.

— И другой не кинулся на него? Не ударил ни хвостом, ни когтями? — спросила она.

— Другой сидел смирно, а потом так же умыл первого, до последнего пятнышка крови, — Делгин досадливо сощурился — его не вовремя прервали. — Потом один толкнул другого носом, сам повернулся к висящей клетке. И они подошли и уставились на неё. Они были огромные, но достать её могли самыми концами когтей. Она высоко висела, Ильзур не хотел, чтобы Кирк умер слишком рано…

— А что делал Кирк? — Кесса надеялась, что у Речника найдётся хотя бы засапожный нож. «Длинное оружие нашла бы стража, а маленьким — ну что им сделаешь с такими громадинами?!» — с досадой вздохнула она.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});