Бешеный прапощимк части 1-9 - Дмитрий Зурков

Отошел на пару десятков метров, чуть не поскользнулся на деревянных ногах, сел на травку, никак не могу прикурить. Руки колотятся, спички ломаются, пару раз даже мимо коробка промахнулся. Максим помогает прикурить, сочувственно улыбается и отходит на всякий случай в сторону.

Да… На базе вместе со всеми отрабатывал установку растяжек и подрывы. Но одно дело, когда «условный противник условно уничтожен», и совсем другое, когда вот так… Как сейчас. Все, хорош рефлексировать, дела не ждут…

Когда вернулись в лагерь, уже начало темнеть. Проверив, что здесь все в порядке, прогулялся к наблюдателям. На станции с их слов был большой шухер. Куча народу с каким-то очень энергичным герром официром оседлала паровоз с одной платформой и унеслась спасать имущество и камрадов. А вот к пакгаузу приставили дополнительную охрану, теперь там два ганса ходят. И никого оттуда не выпустили… Так!.. Весело, блин!.. Значит, надо срочно готовиться в гости к немцам, и истерику им устроить из-за того, что они не держат своего слова. С летальным для них исходом.

Ближе к полуночи вернулись остававшиеся в засаде. По рассказам командиров групп и Максима, немцы остановились в сотне шагов, выскочили на полотно и, подгоняемые каким-то майором, побежали к единственному целому вагону, остальные горели уже основательно. Как только дернули дверь, там рвануло. Осколками, а затем облаком накрыло с десяток самых резвых, включая голосистого офицера. Остальных положили за пару минут. Оставшиеся невредимыми водители второго паровоза и два ганса из охраны решили тем временем оттуда исчезнуть, но у них это не получилось. Пока разгонялись, к ним на ходу подсели попутчики, и, объяснив, что им все равно по пути, оказали посильную помощь. В смысле, подгоняли пинками бригаду, чтобы пепелац ехал быстрее. Попросили остановиться за версту до станции, привязали всех к деревьям неподалеку, бросили винтовки в догорающую топку, стравили пар из котла, и ушли. Кому-то в голову сначала пришла идея отправить неуправляемый локомотив на станцию в качестве брандера, но потом решили не рисковать. Так оно, наверное, правильно.

М-да, если на место диверсии выехал сам начальник, то здесь должен оставаться его зам. Который не рискнет ничего делать с заложниками без санкции сверху. Значит, до утра время у нас есть. Тем более учитывая, что Биг Босс уже не существует, как понятие. Тогда проверяем охранение, и — отбой до рассвета…

За час до того, как начнет светать, костровой разбудил командиров, а те, в свою очередь, своих подчиненных. Пока бойцы быстро, по-деловому собирались, еще раз обговорил наши действия…

— Заложники — наша главная задача. Пакгауз стоит на въезде, значит, входить будем оттуда. Первая группа убирает всех лишних от ворот и остается там дежурить на случай прибытия подмоги из городка. Остальные тихо и незаметно проходят внутрь. Вторая группа «на цыпочках» подходит к пакгаузу, берет часовых на прицел. По сигналу убирает гансов и выпускает гражданских. Третья — блокирует караулку и опять-таки по сигналу забрасывает ее гранатами. Так, чтобы никто не выжил. Четвертая вместе со мной, Федором и Семеном берет на себя здание управления, где сидит этот временный начальник станции. Убираем там всех и организованно отходим. Семен, ты сегодня — снайпер в свободном поиске, но особое внимание обрати на часовых у вагонов и патрули. Они тоже захотят пострелять. Держись вместе с пулеметчиком, долбите тех, кто будет сопротивляться. Минеры, вы как, очень устали кататься на паровозе? Нет? Вам тоже работка найдется. Всю оставшуюся взрывчатку берете с собой. Там будет, где порезвиться.

Так, сигнал к началу… Федор, радость моя, а ты очень громко сможешь котика изобразить?.. Ну, вот и ладушки! Этот «МЯВ» и будет сигналом к началу… И чего все ржут? Сигнал, как сигнал…

Сонную предрассветную тишину в клочья разрывает дикий крик озабоченного и очень разозленного кота. Часовые возле пакгауза, не успев удивиться, тут же получают по пуле и ложатся на землю бесформенными кучками. Темные тени появляются возле ворот, замку хватает пары ударов трофейным прикладом. Одновременно звенят разбитые стекла в помещении, приспособленном под караулку, внутрь залетает стайка гранат, почти в унисон бахают разрывы…

Мы в это время уже поднимаемся на второй этаж управы, несемся по коридору, не забывая проверять все двери. Пока что все они заперты. О, вот одна открывается. Кольцо с гранаты, хлопок капсюля, «двадцать два», и закидываем. Бамс!.. Бежим дальше. Вот и заветная дверь в торце этажа. Здесь, судя по свету в окошке, скорее всего и сидит нужный нам герр официр. Показываю рукой, чтобы встали справа и слева от двери, сам тоже суюсь в сторону, резко дергаю ручку наружу. В ответ из глубины комнаты начинают стрелять. Судя по звуку, это — не люгер, а что-то малокалиберное. И магазин у него не резиновый. Пять… Шесть… Наверное, все! А нет, еще два выстрела по брошенной в проем фуражке. И щелчок доставаемой обоймы. Пора! Разворот против часовой стрелки, одновременно сажусь на правое колено, руки с пистолетом чуть согнуты. Веером высаживаю в темноту всю обойму и слышу между выстрелами вскрик. Да, наверное, это больно, когда в тебя попадает пуля. Ну, а что делать?.. Кому легко?.. На пол что-то падает с металлическим стуком. Теперь меняем обойму, включаем фонарик, а то света из коридора недостаточно.

На полу лежит обер-лейтенант, и под ним расплывается лужа, кажущаяся в таком освещении абсолютно черной. А ганс-то уже и не дергается почти, затихает. Интересно, куда я попал? Переворачиваю труп, правое бедро сочится кровью. Вот и входное отверстие. Перебил я ему бедренную артерию. Это — стопроцентные похороны… А нефиг было к нам с войной лезть. Сидел бы где-нибудь в своем Гамбурге, или Дортмунде, глядишь, — и жив бы остался! А пистолетик заберу на память. Маузер 1910. Будет еще один «сувенир».

Так, теперь займемся любимым делом, — поджогами. Все, что горит, должно гореть! И, в первую очередь, — всякие бумаги. Бойцы по моему знаку уже сваливают все бухгалтерские книги, тетради, накладные в большую кучу на полу. Я тем временем осматриваю стол. Ага, вот и она! Та самая бумага, где фамилии заложников прописаны. Ее мы возьмем с собой, на память. Все остальные бумажки летят на пол в общую кучу, один из погранцов выливает на нее из лампы керосин. Чиркаем спичкой, — занялось! Даю команду, чтобы во всех остальных комнатах постарались сделать то же самое, и бегу на перрон, услышав пальбу со стороны въезда…

Подбегаю к воротам и вижу, что личного вмешательства в ход событий не понадобится. На помощь гансам из города бежало штук пятьдесят их камрадов. Первая «пятерка», отвечавшая за пропускной режим, положила их всех за полсотни метров с помощью трех пулеметов, которые им оставили в начале операции. Ну и ладно. Интересно, а еще гансы в городе остались? Сомнительно, иначе все уже были бы здесь… Все, пойдем дальше безобразничать.

В живых из колбасников осталось человек десять, в том числе две паровозные бригады. Одна каталась на маневровом, другая только-только загнала магистральный паровоз на поворотный круг. Благоразумно не успевшие дотянуться до оружия, они теперь сидели связанными возле одного из вагонов. Бойцы уже зачистили территорию и ходили любопытничали на предмет того, что где лежит интересного. Подзываю Максима с Савелием, ставлю задачу на подрыв всех, по возможности, стрелок на путях. Те в ответ жалуются, что шашек осталось мало. Мало?.. Значит, — надо поискать! Только получилось, что уже нашли без них. Ко мне подходит один из командиров и задает вопрос, типа, а зачем германцам столько мыла, да еще и хренового, — не мылится совсем, сколько на него не плюй… Оп-па, а пиротехники ушки моментально насторожили. Одновременно с диким криком «Где?». Идем разбираться на месте, но я уже догадываюсь что именно там увидим. Подходим к одному из вагонов, наполовину загруженному деревянными ящиками. На который трафаретом отбита надпись «Achtung!Gefarlich! Der Sprengstoff!». В смысле, — «Внимание! Опасно! Взрывчатка!». Студент тут же лезет внутрь, через пару минут слышен его торжествующий вопль «Есть!». Появляется в проеме, держа в руках какие-то блестяшки.

— Командир, тут в отдельных ящиках детонаторы и шнур! Давай рванем этот вагон к чертовой матери!

— Ага! Тебе в детстве не говорили никогда, что жадность — это плохое чувство? Во-первых, мы не успеем уйти отсюда, контузит взрывной волной. А во-вторых, пол-Ловича вместе со станцией на воздух взлетит. Или, как минимум, без окон останется. Так что, умерьте свой пыл, юноша. Теперь взрывчатки хватит на все стрелки и на поворотный круг. Кстати, на круге надо подорвать направляющую рельсу, по которой ролики катаются. Нужно найти люки, через которые можно проникнуть вниз… И чего стоим? Бегом! Нет! Отставить!

Быстренько идем к пленным. Задаем очень важный вопрос:

— Кто из вас может переключить стрелки в нужном направлении?