«Вымпел» — диверсанты России - Михаил Болтунов

За годы войны советские партизаны уничтожили, ранили, взяли в плен около полутора миллионов вражеских солдат и офицеров, пустили под откос 18 тысяч поездов.

Наши диверсанты оказали помощь в развертывании партизанской войны народам Польши, Чехословакии, Венгрии, Югославии, Франции и других стран Европы.

«История войн, — признался бывший генерал-полковник вермахта Лотар Рендулич, — не знает ни одного примера, когда партизанское движение играло бы такую роль, какую оно сыграло в последней мировой войне.

По своим размерам оно представляет собой нечто новое в военном искусстве. По тому колоссальному воздействию, которое оно оказало на фронтовые войска и на проблемы снабжения, работу тыла и управления в оккупированных районах, оно стало частью понятия тотальной войны».

А если бы умелое руководство да резерв опытных партизан, который погиб в бериевских тюрьмах, да регулярная помощь с Большой земли… Что бы тогда сказали гитлеровские генералы? Право, не знаю.

Зато знаю, что сказал старейший партизан-диверсант, полковник, профессор Илья Старинов, перечислив эти «если»… Если бы все это состоялось, немецкая армия была бы разбита на год раньше, со значительно меньшими для нас потерями.

ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ У КРЕМЛЯ

Этот факт из истории Великой Отечественной войны достаточно известен сегодня. Маршал Георгий Константинович Жуков так описывает его в своей книге «Воспоминания и размышления».

«Бои, проходившие 16–18 ноября, для нас были очень тяжелыми. Враг, не считаясь с потерями, лез напролом, стремясь любой ценой прорваться к Москве своими танковыми клиньями. Не помню точно какого числа — это было вскоре после тактического прорыва немцев на участке 30-й армии Калининского фронта — мне позвонил И. В. Сталин и спросил:

— Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас это с болью в душе. Говорите честно, как коммунист».

Эти вопросы Верховного говорят о многом. А если бы враг прорвался в столицу?.. История не знает сослагательного наклонения, и все-таки меня всегда интересовало это «если». Кто бы встретил врага? Кто был бы на том последнем рубеже к Кремлю?

Оказалось, были такие люди и соединение такое существовало. Их район обороны располагался по улице Горького от Белорусского вокзала до Кремля. Передний край проходил вдоль Московско-Белорусской железной дороги. На правом фланге — до Бутырской заставы, на левом — до Ваганьковского кладбища.

Как написал историк Александр Зевелев: «Если эти приказы перевести с лаконичного военного языка на „гражданский“, то можно сказать: ОМСБОНу приказывалось закрыть подступы к центру Москвы и Кремлю».

ОМСБОН — это отдельная мотострелковая бригада особого назначения. Надо сразу сказать — уникальное воинское подразделение.

Первый полк этой бригады формировали Георгий Димитров, Вильгельм Пик, Морис Торез, Пальмиро Тольятти, Хосе Диас, Долорес Ибаррури, Клемент Готвальд, Иоганн Коплениг, Гарри Поллит. Думаю, эти люди в представлении не нуждаются. Они делали все возможное, чтобы собрать разбросанных по всему Советскому Союзу своих соотечественников-политэмигрантов и переправить их в ОМСБОН.

Интернациональный полк насчитывал около тысячи бойцов. Примерно треть — испанские коммунисты, покинувшие родину после поражения Испанской республики.

Другая часть — болгары, чехи, словаки, поляки, австрийцы, венгры, югославы, румыны, греки, итальянцы, немцы, вьетнамцы, французы, финны. Было и несколько англичан.

Второй полк не уступал первому. В него вошли прославленные советские спортсмены: боксеры Николай Королев и Сергей Щербаков, легкоатлеты братья Георгий и Серафим Знаменские, Григорий Ермолаев, борцы Григорий Пыльнов, Леонид Егоров, Шалва Чихладзе, тяжелоатлеты Николай Шатов, Владимир Крылов, гребцы Александр Долгушин, Алексей Смирнов, конькобежцы Константин Кудрявцев, Анатолий Капчинский, лыжница Любовь Кулакова.

Всего в ОМСБОНе насчитывалось около 800 спортсменов.

В полк зачислялись и добровольцы-студенты московских вузов. Как писал командир бригады полковник Михаил Орлов, здесь «были и пухлогубые первокурсники, и лысеющие аспиранты».

Многие бойцы были вчерашними студентами и аспирантами МГУ, историко-архивного, строительного, горного, станко-инструментального и других институтов.

Целый взвод — тридцать человек направил в ОМСБОН известный в ту пору Институт истории, философии и литературы. Его неспроста называли «советским лицеем». В нем учились прекрасные поэты — Ю. Левитанский, С. Гудзенко. Они тоже стали бойцами отдельной мотострелковой бригады…

В 1942 году после одного из тяжелейших боев, в котором Семен Гудзенко был ранен в живот, он напишет, на мой взгляд, одно из своих лучших стихотворений о войне.

В нем осмысление страшных минут перед атакой…

Мне кажется, что я магнит,Что я притягиваю мины.Разрыв — и лейтенант хрипит.И смерть опять проходит мимо.Но мы уже не в силах ждать.И нас ведет через траншеиОкоченевшая вражда,Штыком дырявящая шеи.Бой был коротким. А потомГлушили водку ледяную,И выковыривал ножомИз-под ногтей я кровь чужую.

ОМСБОН возник и первоначально именовался войсками Особой группы при Народном комиссариате внутренних дел СССР.

Начальником Особой группы был комбриг Павел Богданов. Она состояла из двух бригад. Батальоны состояли из отрядов, отряды из спецгрупп.

В октябре 1941 войска особой группы были переформированы в Отдельную мотострелковую бригаду НКВД СССР в составе двух полков.

В таком виде она действовала до октября 1943 года. Далее меняются ее цели. Она переходит на выполнение спецзаданий высшего командования в тылу врага. Теперь она именуется Отдельным отрядом особого назначения НКГБ СССР.

За годы войны это уникальное соединение направило за линию фронта, во вражеский тыл 212 отрядов и групп специального назначения численностью более 7 тысяч человек.

Бригада, по существу, начала свой путь с Красной площади, с ноябрьского парада 1941 года. Омсбоновец, болгарин Иван Винаров, в будущем генерал-лейтенант Вооруженных сил Болгарии, так вспоминал о тех днях:

«…Никто из нас не сомневался в том, что на этот раз парад и демонстрация московских трудящихся не состоится… Гитлеровская авиация могла долететь до Кремля буквально в считанные минуты и превратить праздничный парад в парад смерти. Так думали мы, и никто из нас не связывал обучение отдельных войсковых соединений и их строевую подготовку с предстоящими праздниками».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});