Холодные звезды-2. Долгий путь домой - Вергилия Коулл

— Мы вместе восстанавливали этот агрегат, — протурбиец кивнул в сторону автомобиля, и тогда я догадалась, что передо мной один из механиков, с которыми Кай работал здесь, — я помогал ему. Мне кажется… господин Кай не мог совершить то, что ему приписывают. Не мог пойти против нас. Сестра моей жены, которая приехала к нам из соседнего поселения, рассказывала странные вещи. Но я же лично знал господина Кая. Это не похоже на него. Возможно, схуры вынудили его это делать. Или случилось что-то еще. Но моя жена за вас. Она считает, что вы не стали бы арестовывать господина Кая без особых причин. Вы защищаете нас.

Я переглянулась с Биру. Драма, разыгравшаяся между нами в кулуарах правителя, оставалась секретом для простого народа. Они не понимали, что происходит на самом деле. И это доказывало, что все еще можно исправить.

— Господин Кай хотел нам помочь, — ободряюще улыбнулась я собеседнику, — но немного перестарался. Я уверена, скоро мы найдем с ним общий язык.

Протурбиец с поклоном отошел, а я села за руль и завела мотор при помощи «ай-ди» настоящей Каиссы. Биру проводил взглядом пластиковый ободок на моем запястье.

— Ты скучаешь по своим родителям, госпожа? У тебя ведь кто-то остался на Земле?

— Я стараюсь об этом не думать, — ответила я ровным голосом, выезжая на улицу.

— Почему?

— Поначалу я очень скучала. Когда ждала, что нас вот-вот заберут, — я пожала плечом, — теперь не жду. Зачем лишний раз травить себе душу?

— Ты была близка с ними? Они любили тебя?

— Всегда думала, что нет. Что мне не очень повезло с родителями. Но… — я покосилась на Биру и усмехнулась, — по крайней мере, они не заставляли меня в детстве убивать по ночам врагов собственными руками. Так что да, думаю, они меня любили и даже очень.

Полукровка помрачнел.

— Зря я тебе рассказал. Ты смеешься над тем, что мне не смешно.

— Прости, — виноватым голосом протянула я, — до сих пор кажется, что это кадр из какого-то фильма ужасов. Не получается поверить, что это было по-настоящему.

— Это было очень даже по-настоящему, — проворчал Биру и отвернулся.

— Я бы хотела понять, что ты чувствовал тогда… — вздохнула я.

— Хочешь поехать туда? — холодно ухмыльнулся он.

Я решила не лукавить и кивнула.

— История не идет у меня из головы. Там еще осталась база схуров?

— Нет. Они не стали восстанавливать ее. Возможно, моя мать хорошо их тогда запугала.

— Значит, нам не опасно там появиться?

Биру помедлил с ответом.

— Не опасно, — наконец, проворчал он. — Это не так далеко. Мне просто… не хочется туда возвращаться.

— Но страхи нельзя задавливать внутрь себя, — возразила я, — ты же протурбиец, это верования твоего народа. Знаешь, в чем Кай превосходит тебя? Его научили управлять собственными страхами. Тебя — сделали их рабом.

— Ты играешь на моей мужской гордости сейчас, госпожа? — приподнял бровь полукровка. — Открыто сравниваешь нас, чтобы вынудить меня пойти на уступки? Манипулируешь мной?!

Я пристыженно замолчала, а он хмыкнул.

— Ну ладно. Хочешь понять, как это было? Я покажу тебе.

Багги уверенно преодолевал снежные заносы там, где дорога была более-менее хоженой, но вскоре нам пришлось его бросить и продолжить путь пешком. Проваливаясь по колено в снег, я, тем не менее, упорно передвигала ноги, в то время как Биру неохотно следовал за мной и лишь изредка подсказывал, в каком направлении держаться.

Наконец, мы оказались на холме, у подножия которого раскинулась поляна. Здесь, и правда, можно было устроить хороший наблюдательный пост: кустарники скрывали того, кто находился наверху. На поляне я заметила развалины заброшенного жилища. Одинокое дерево, засохшее, с расщепленной верхушкой, в которую наверняка когда-то ударила молния, красовалось неподалеку от него.

Присев на краю покатого склона, я съехала вниз и жестом пригласила Биру последовать за мной. Полукровка казался бледнее обычного. Он тоже спустился, но упорно отводил взгляд от небольшого пятачка перед жилищем.

— Мы пришли сюда не по дороге, — заметила я, обнаружив просеку между деревьев по другую сторону поляны.

— Да, — мрачно согласился Биру. — Эта тропинка ведет сюда от широкого тракта, по которому схуры ходят на наши земли. Я привел тебя тем путем, каким ходил сам в детстве. Так отложилось в памяти.

— Кажется, здесь никого нет… — я повернулась вокруг своей оси, разглядывая безмолвную стену деревьев и выдыхая облачка горячего пара.

— Это место практически на границе моих владений. Мой народ сюда не ходит без особой нужды. А схуры стараются появляться там, где есть чем поживиться. Тут — нечем.

— Тогда… может, постреляем? — я указала на дерево с расщепленной верхушкой. — Вот и отличная мишень.

Биру рассмеялся невеселым смехом.

— Я понял, зачем ты все это затеяла, госпожа. Зачем хотела приехать именно сюда. Ты мстишь мне. Хочешь оживить в моей памяти худшие кошмары, чтобы они мучили меня потом ночами, как твои мучают тебя? Хочешь надавить на мои слабые места?

Я молча опустила голову. Снег заскрипел под ногами полукровки, когда он подошел ближе.

— Моя мать говорила, что обиженные женщины очень мстительны. Я настолько сильно тебя обидел?

Я стиснула зубы и кивнула. Он коснулся моего подбородка, приподнял лицо, посмотрел в глаза долгим взглядом.

— Когда ты болела, и я сидел у твоей постели и корил себя за тот выстрел, то пообещал себе, что попробую с тобой все сначала. Может, я просто не умел любить. Раньше. Поэтому я уступлю тебе. Сделаю, как ты хочешь. Пусть тебе станет легче.

С этими словами Биру вытащил из-за пояса пистолет и снял с предохранителя. Протянул мне.

— Покажешь, как это делается?

Я сморгнула слезы, набежавшие на глаза, взяла оружие, отступила на пару шагов. Затем подняла его. И выстрелила в Биру.

Громоподобное эхо раскатилось между деревьев, подняв с веток стаю мелких серых птиц, прежде совершенно незаметных глазу. Полукровка, как подкошенный, рухнул на землю. Обеими руками он схватился за бедро, ткань под пальцами уже намокала от крови. Видимо, в эти первые несколько секунд он еще не понял, что произошло, потому что уставился на меня, приоткрыв рот.

— Прости, это вопрос выживания, — прошептала я, кусая губы.

— Что… ты… — Биру заорал, когда волна боли, наконец, достигла его мозга.

Птицы, только успокоившиеся, переполошились снова.

— Я делаю то, чему ты меня учил все это время, — я подняла пистолет и снова нацелила на него.

— Что?! — он скривился.

— Кай тоже меня учил. Учил быть сильной, не жалеть никого, кроме себя, бороться за жизнь любой ценой, — я покачала головой, — но у него не получалось. Потому что рядом со мной он никогда не вел себя так. Он всегда жертвовал своими интересами ради меня. А ты, Биру, ты стал для меня отличным примером. За короткий срок ты преподал мне столько уроков, сколько я не видела за всю жизнь.