Кудесник в городе богов - Денис Владимирович Морозов

лишь хлопнули двери дворца, внушающего человеку благоговейный трепет.

Преодолев смущение, он взлетел по ступеням и ворвался в палату. Незнакомка стремительно уходила через анфиладу просторных залов, соединенных дверными проемами.

– Нет, ты от меня не уйдешь! – ожесточенно прошептал человек и, добежав до конца, затер притворщицу в угол.

Она по-прежнему не показывала лица, кутаясь в парчу. Немил рванул за накидку и сдернул ее. Под бело-зеленой тканью он увидел стройную женскую фигурку в свободном охотничьем одеянии. На тонких пальцах – перстни с бледно-розовыми камнями. Юное лицо с правильными чертами, и испуганный, и ненавидящий одновременно взгляд светло-синих, таких же, как у матери, глаз.

– Леля! – выдохнул Немил, отступая. – Вот уж кого не ожидал встретить.

– Опять ты, мерзкий змееныш! – прошипела молодая богиня. – Мало тебе того, что ты сослал меня с неба на землю, так еще и шагу ступить не даешь!

– Погоди, дай во всем разобраться, – пробормотал человек. – Ты должна сейчас быть в Святых горах, со своим мужем. А твой муж, вместо этого, ломает мост и грозит небесам. Это из-за тебя он так разъярился? Из-за того, что ты от него сбежала?

– Не твое дело судить о поступках богов, – рассерженно ответила Леля. – Моя матушка не зря велела вырвать тебе язык. Жаль, она не успела. Но меня-то никто не остановит. Я тебя не звала, ты сам напросился. Вот теперь и ответишь за все!

И богиня шагнула к нему, раскрывая ладони.

– Не суди слишком быстро! – взвизгнул Немил, бросаясь, как заяц, петлять по широкому залу. – Давай просто поговорим!

– Рабам незачем говорить. Им нужно слушать и повиноваться!

Богиня настигла его в два прыжка, схватила за горло и подняла в воздух. Немил почувствовал себя дичью, пойманной хищником. Шея хрустнула, и он в отчаянии задрыгал ногами.

– Я и не думал тягаться с богиней, – прохрипел он из последних сил. – Я всего лишь хотел разузнать все получше.

– Сестрица, не придуши его, – раздался за спиной мелодичный голос.

Лицо юной богини переменилось, из яростного оно стало послушным.

– В твоем доме я не стану перечить тебе, Кострома, – ответила она.

Леля отшвырнула Немила, как ненужную соринку. Человек отлетел к резному столу и опрокинул деревянное кресло. Его госпожа вошла в зал через высокие двери и встала, рассматривая их невозмутимым взглядом. Немил поднялся и рванул ворот рубахи, чтобы как следует отдышаться.

– Я загнал ее, – прохрипел он. – Она пряталась в твоем доме. Это она звала великана с вершины моста. Это из-за нее Святогор так взбесился.

– Я знаю, – молвила Кострома.

– Знаешь?

– Конечно. Она здесь уже десять дней. Лада гневалась на нас обоих – на тебя, но еще больше – на меня, за то, что мы выдали Лелю замуж. Ее враждебность дошла до предела. Тогда я решила, что отношения нужно исправить, и посоветовала Леле бежать. Она тайно вернулась к матери и спряталась у нее на дворе.

– Так вот кого Лада скрывала в своей житнице! – воскликнул Немил. – А я грешным делом решил, что у нее там любовник. Надо же, как все повернулось. Если б я это знал, то не попал бы впросак.

– Отдай Леле ее покрывало, и забудем о ссорах.

Кудесник поднял с пола смятую накидку из парчи и с вежливым, деланно низким поклоном подал его юной богине. Леля приняла ее с ничего не значащим выражением лица.

– У нас есть дела поважнее, чем личные свары, – сказала Кострома, и ее голос звенел, как сталь. – Бесы будут здесь с часу на час. Все должны быть в строю.

– Я на службе! – встрепенулся Немил. – Никуда не отлучаюсь. Что повелишь – то и исполню.

– Ступай к Звениславе и помогай ей во всем, что она скажет.

– Будет сделано! – лихо гаркнул Немил и выкатился из палаты.

Он не хотел вновь остаться один на один с сердитой Лелей.

Богини и боги покинули Белую вежу – они разошлись по стенам города и по башням, чтобы не пропустить появление врага. Немил вбежал в Палату пиров. Ее каменные своды встретили его гулким эхом. Взгляд выхватил из полутьмы красный с золотом полушубок небесной девы, склонившейся над погребальным костром. Она оглянулась. Немил приблизился и бережно обнял ее. Перед ними, прямо посреди зала возвышалась деревянная ладья с мачтой под белым парусом. Бездыханное тело Перуна покоилось на скамье, в посиневших щеках не было ни кровинки.

– Что за невидаль? Кто положил государя на краду? – изумленно спросил человек.

Звенислава смахнула слезу и ответила:

– Такова воля его супруги. Кострома лично возглавит войско богов. Перед уходом на бой она поклялась, что тело ее мужа не достанется супостатам. Если боги погибнут, если никто из них не вернется с битвы – тогда краду придется разжечь. Госпожа взяла с меня слово, что я это сделаю. Мы не позволим бесам глумиться над телом великого князя. Враг его не получит.

– Но Перун еще жив! – сказал человек.

– Он не жив и не мертв, – возразила небесная дева. – Стоит Лиходею протянуть к нему свои когти, как издевательств и поругания не избежать. Кострома не отступит. Она готова погибнуть сама и пожертвовать всем, что ей дорого. Я обещала выполнить ее волю, если она окажется последней.

Немил онемел, сила небожительниц поразила его. Слезы на щеках Звениславы он видел впервые за все время знакомства. Он ласково тронул ее плечо, покрытое плотной тканью, и произнес:

– Прости, что не сразу пришел к тебе. Меня отвлекли. Но теперь я понимаю, что важно, а что – нет.

– Зачем куда-то идти, если все это напрасно? – вскинула она на него заплаканные глаза. – Зачем что-то делать? Мироздание рушится, этого не остановить. Таково предначертание. Это судьба.

– Еще ничего не решилось, – постарался утешить он девушку. – Мы не знаем своей судьбы.

– Посмотри, наш час пробил. Все говорит об этом.

– Может, час пробил, а может, он пробьет через тысячу лет. Когда-нибудь Древо жизни рухнет. Миры вселенной перемешаются, и наступит большая разруха. Но сегодня Мироствол еще цел. Погляди – он стоит, как и прежде. Ничего не случилось.

– Я боюсь, – прошептала Звенислава. – Что, если вся наша жизнь от начала времен окажется бессмысленной? Вот представь: и все люди, и все, во что они верили, существует уже тьму веков. Мы живем, мы надеемся, строим дома и растим детей. А потом вдруг все раз! – и разрушилось. Ничего не осталось. И зачем все это было? Зачем мы все были на этой земле?

– Раз вселенная нас породила – значит, она так хотела. Мы не знаем, зачем это нужно. Наш долг – просто жить, пока живется. И