Ожог - Майя Бэнкс

Помнится, мистер Даунинг упрекал ее в отсутствии цельности восприятия и неумении сосредоточиваться. Называл ее манеру письма хаотичной. Похоже, старик оказался прав. Но каким станет новое направление ее творчества? Если людям не нравились ее прежние, красочные и жизнерадостные, вещи, нужно будет взглянуть на мир под другим углом зрения.

И потом, вряд ли у нее получится работать в прежней манере. Картина в серых угрюмых тонах — первая из новой серии. Ей еще долго оправляться после Эша. Такое не проходит ни за неделю, ни за месяц. Она любит его. Опрометью бросилась в отношения с ним, не позаботившись о спасательном круге. Ей вспомнилось старое изречение об игре с огнем. Да, она играла с огнем, отбросив всякую осторожность. Вот и обожглась.

Джоузи резко мотнула головой, прогоняя тягостные мысли, и быстро допила кофе. За работу. Пожалуй, она напишет что-нибудь в пару к «Дождю на Манхэттене». Отвезет обе картины мистеру Даунингу. Может, эти картины скорее купят? А если нет? Тогда она воспользуется планом Б, о котором она еще даже не задумывалась.

Ей на глаза попался мобильный телефон. Вчера она намеренно выключила звук. Может, проверить входящие звонки и эсэмэски? А нужно ли? Вряд ли кто-то звонил, кроме Эша. Меньше всего ей сейчас хотелось говорить с ним или читать его сообщения. Нечего отвлекаться от работы. Нужно браться за вторую картину. Звонки и сообщения она всегда успеет проверить.

Обычно на одну картину Джоузи тратила несколько дней. Без конца отходила и вглядывалась в холст, исправляя мельчайшие детали, если они ее не устраивали. Сегодня она работала без перерывов, пока не сочла картину законченной. Возможно, в ее новой работе есть недостатки. И что? Можно подумать, придирчивое отношение к мелочам пробуждало у зрителей интерес и желание покупать ее картины!

Боже мой, ну и мысли! Она рассуждает как жалкая, слезливая особа, полная жалости к себе. Это никогда не было чертой ее характера и никогда не будет. Эш говорил, что не привык сдаваться. Она тоже не привыкла сдаваться. Умирая, мать заставила ее поклясться, что она никогда не отступит от своей мечты. Джоузи помнила свою клятву. Она не посмеет обмануть ожидания мамы.

Несколько часов Джоузи работала, забыв обо всем. В гостиной становилось все светлее. Вскоре ей пришлось опустить жалюзи. Незачем выставлять себя на обозрение прохожих. Джоузи заметила двух любопытных парней, прохаживавшихся взад-вперед мимо ее окон и пытавшихся разглядеть, чем она занимается. Создание картины — процесс интимный. В особенности сейчас, когда она выплескивала на холст всю боль своего сердца и всю опустошенность души.

Джоузи накладывала завершающие мазки, когда в дверь постучали. Она замерла, наморщив лоб. Неужели Эш? Вчера он несколько раз повторил, что отпускает ее лишь на вечер и ночь. Он просил внимательно подумать над его словами, а Джоузи забыла об этом, целиком уйдя в работу.

Она встала, ощущая дрожь в руках. Можно, конечно, не обращать внимания на стук в дверь, но ведь она не трусиха. Даже если это и Эш, она у себя дома. Скажет, что ей нужно время на обдумывание. И пространство, куда никто не вторгается.

Сердце Джоузи колотилось. Наконец она торопливо вытерла руки, подошла к двери, глотнула воздуха и отодвинула засов. На пороге стоял вовсе не Эш. В какой-то момент она даже испытала разочарование, но быстро справилась. На пороге стояли обеспокоенные Миа и Бетани.

— Выглядишь просто жутко! — не здороваясь, выпалила Миа. — Ты что, совсем не спала?

— Не задавай глупых вопросов, Миа, — сказала Бетани. — Сама видишь, что не спала.

— Что вас привело ко мне? — дрожащим голосом спросила Джоузи.

— Сначала отвечу на вопрос, который ты обязательно задашь. Эш нас к тебе не посылал, — твердо заявила Миа. — Просто хотим вытащить тебя на ланч. Даже не вздумай отговариваться.

Джоузи разинула рот. Бетани громко засмеялась.

— Надеемся, ты все-таки позволишь нам войти, — продолжая смеяться, сказала Бетани. — Миа полна решимости увидеть твое жилище. А когда она что-то задумывает, лучше ей не мешать. Результаты бывают жуткие. Гейб это может подтвердить.

Миа пихнула Бетани локтем и нахмурилась. Джоузи улыбнулась, хотя ей сейчас было не до улыбок. Но почему-то ей стало легче.

— Девочки, мне надо собраться. Работала с самого утра, — словно оправдываясь, сказала Джоузи.

— Пожалуйста, собирайся, — великодушно разрешила Миа.

— Входите, рассаживайтесь. У меня тут жуткий беспорядок. Ничего еще не разбирала. Сегодня как встала, сразу за кисть.

— Это твои новые работы? — осторожно спросила Бетани, войдя в гостиную.

Гостьи молча разглядывали картины. Джоузи вытирала руки о штаны.

— Какие чудесные вещи, — сказала Миа. — В них столько чувства… По ним видно, как тебе сейчас плохо.

Джоузи только кивнула:

— Я мигом переоденусь.

В ванной, посмотревшись в зеркало, Джоузи полностью согласилась с Миа. Выглядела она на редкость жутко.

Быстро умыв лицо, она слегка припудрила щеки, затем подкрасила ресницы и губы. Конечно, с такой физиономией она не попадет на обложку глянцевого журнала, но ехать на ланч вполне можно. А круги под глазами не скроешь никакими косметическими ухищрениями.

Выйдя с подругами на улицу, Джоузи вновь увидела тех парней. Эш наверняка устроил за ней слежку. А ведь обещал, что даст ей время. Она мысленно усмехнулась. Как будто она не знала, что Эш всегда поступает по-своему. Отчасти ей нравилось, что он продолжает ее оберегать, но доверие к нему сильно пошатнулось. Теперь эта опека лишний раз доказывала, насколько Эш привык все держать под своим контролем.

— Мы хотели позвать и Бриттани, — сообщила Миа, когда они уже сели в машину. — Но потом… сама понимаешь. Она как-никак его сестра.

Значит, Миа и Бетани уже знали о ее разрыве с Эшем, и это было не просто приглашение, чтобы весело поболтать.

— Выше нос, Джоузи, — сказала Бетани, обнимая ее за плечи. — Все будет отлично. Вот увидишь.

Джоузи едва удержала слезы.

— В этом я очень сомневаюсь, — прошептала она.

— Обязательно будет, — безапелляционным тоном заявила Миа. — Ты нам за ланчем все расскажешь, и мы сообща подумаем, как начистить Эшу задницу.

Бетани засмеялась. Джоузи невольно поежилась.

— Но ведь ты считаешь Эша своим другом, — напомнила она Бетани. — А Миа вообще знакома с ним бездну лет. Неужели вы не сердитесь на меня за то, что я сделала?

— С тобой мы не знакомы бездну лет, но ты была и остаешься нашей подругой, — сказала Миа. — Женщинам всегда надо держаться вместе. Я уверена: в случившемся виновата не ты, а Эш.