Флейта и ветер - Дмитрий Янковский

Девушка не реагировала. Орать она перестала, но говорить не могла, только бессвязно тыкала пальцем в сторону двери.

– Там… – захлебываясь словами, выдавила она наконец. – На лампе!

Денис поднял взгляд.

– Ты чего, сдурела совсем? – не удержался вампир.

С лампы на невидимой ниточке свешивался довольно крупный паук-крестовик. Деня брезгливо смахнул его стволом «Люгера».

– Ты что, из-за этого так? Вот дурочка… Все, я его убрал. Ну ты даешь, блин…

Волосы на затылке Фели стояли буквально торчком, на побледневших руках разбежались пупырышки «гусиной кожи».

– Все? – открывая глаза, спросила она. – Ты извини. Просто я совсем не могу себя контролировать, когда вижу этих… мохнатых. В них есть что-то совсем не человеческое. Восемь глаз, наружное пищеварение – жуть! Растения ближе к человеку, чем этот ужас.

– Но они же совсем безопасные! – удивился вампир. – Ядовитых в Питере не бывает.

– Я знаю! Они даже полезные. Я бы никогда не смогла убить паука. Уверена, что они, уничтожая мух и комаров, всеми восемью лапами стоят на стороне Света. И все таки боюсь я их до истерики.

– Да я уж видел… – Деня привычно протянул руку, но Фели шарахнулась от нее, как ошпаренная.

– День! – на гране визга выкрикнула она. – Чего ты пугаешь?

– Чем? – искренне удивился вампир.

– Ну… Руки… Пальцы, как лапки.

– Тьфу на тебя! Сумасшедшая…

9.

Близилась ночь, Фели не спала и не ела. Неусыпный Деня осматривал помещение с помощью помутневшего зеркальца. Было тихо.

Тараканы почему-то кишели только в коридоре – ни в одну комнату так и не пролезли. Денису это доставляло не малое удовольствие.

Время медленно сочилось через мелкое сито мыслей. Хаотичных, бессвязных, ленивых. Если бы можно было вообще ни о чем не думать, Фели бы лучше не думала. Но мысли все равно лезли в голову.

– Знаешь, какое у меня ощущение? – внезапно спросил Денис.

Девушка вопросительно повернула голову.

– Словно нас бросили и мы никому не нужны. Вообще. Мы похожи на мальчика из рассказа про честное слово. Помнишь? Там мальчишки играли в войну и одного поставили охранять штаб. Ну, типа, понимаешь? Игра такая была. Взяли с него честное слово, что он будет стоять на часах и никуда не уйдет, а сами поиграли и слиняли. Забыли про него или специально решили подколоть. Я не помню. Короче, он стоял до ночи, как идиот, и не мог уйти. Потому что слово дал. А потом пришел какой-то военный и дал ему приказ идти домой. Военного он послушал. Во-первых, жрать уже хотел, а во-вторых военный, это типа начальство. Вот и мы так. Рвем задницу, а зачем – не понятно. Кому это надо?

Фели нахмурила брови.

– Мы на службе. – уверенно сказала она.

– Ну да… – усмехнулся вампир. – Честное слово давали, Присягу и все такое. А вот тебе лично это зачем? Мне зачем, понятно. Я окоченею без халявной крови. Меня найдут, подумают, что я труп и закопают в землю. Лопатами.

Деня сделал паузу, видимо представляя процесс.

– Но что тебя здесь держит? Ушла бы и все. Вспоминала бы потом эту работу, как дурной сон. Знаешь, что она мне напоминает? Игру. Игра такая, в войнушку. Пиф-паф, ой-ой-ой. Только убивают по-настоящему. И не только нас. Сколько левого народу пострадало от рук Института? Скольким свидетелям наши экстрасенсы выворачивали мозги наизнанку? Сколько литров амнезина было вколото в невинные задницы? Я про себя молчу.

– В Библии написано, что нельзя зарывать талант в землю. Талант талантом, но я бы сказала шире – возможности. Когда у тебя есть возможность кому-то помочь, а ты не делаешь этого, то сам себя опускаешь.

– Ага. И не достигнешь царствия небесного. – усмехнулся Денис. – У тебя еще есть шанс, а вот я его точно не достигну. Потому что никогда уже не умру.

– И все же это не игра. Это все равно, что сказать, будто менты играют.

– Некоторые именно играют.

– Некоторые. – покачала головой Фели. – Может даже лишь некоторые не играют. Нет разницы. Просто сама работа ментов предназначена для того, чтоб спасать кого-то. Пусть ее делают плохо, пусть не все, пусть кто-то набивает только собственный карман… Сама работа от этого не становится хуже. Наша работа тоже не становится хуже от того, что Его Превосходительство колет амнезин при первой возможности.

– Говорю тебе – не грузись. Лучше бы подумала, как нам выпутаться из этой бодяги.

– Разве от нас что-то зависит? – устало спросила девушка. – Надо просто сидеть и ждать. Поесть бы еще найти… И спать, честно говоря, охота.

– Вот и поспала бы.

– Не могу. Мне постоянно кажется, что по коридору кто-то бродит.

– У меня слух лучше, чем у тебя. Да и мы вроде все зеркала замуровали. Успокойся.

– Не могу, меня душит… Может выйти на улицу, подышать?

– Там солнце еще. – уверенно сказал вампир. – Я его чувствую откуда угодно. А вообще мы зря тут замуровались, бессмысленно это. Неделю все равно не продержимся, сдохнем от голода. Оба. Давай лучше ночью уйдем.

– Куда?

Деня вздохнул.

– Знаешь почему люди редко совершают что-нибудь грандиозное? – неожиданно спросил он. – Они боятся потерять то, что имеют. Пусть хуже уже некуда, но ведь живут, не умирают. А если потерять сегодняшнее, что будет завтра? Неизвестность, вот что пугает. Возникают вопросы: зачем, куда…

Он внимательно посмотрел на девушку.

– Ты говоришь, что тебя душит, тебе плохо, страшно, но уйти боишься, привыкла к этому месту. Это не любовь, не долг, не честность какая-то. Нет. Ты лишь прикрываешься заученными словами, а на самом деле это просто ложное ощущение комфорта. Типа стены и лептонные двери могут от чего-то защитить. Фигня это. Не защищают они ни от чего. Они просто дают тебе приют, а потом, когда ты за ними спрячешься, высасывают из тебя смелость и волю хоть что-нибудь изменить. Ты говорила, что с детства боялась вампиров. Зря. Стен надо было бояться.

Фели нахмурилась.

– Знаешь, Деня, без стен я тоже жила. Ничего хорошего не получилось.

– Да ты не жила. – усмехнулся вампир. – Ты искала стены. По привычке. Знала, что они где-то есть, потому и мучилась. А если бы поняла, что стен уже не найти, что их вообще никогда не будет, то как раз и смогла бы жить. Здесь, в Институте, самые крепкие стены, а потому самые страшные. Нет ничего хуже дармового спокойствия. Именно дармового, не смотри на меня так. От ментов отмазывают экстрасенсы, понадавали фальшивых ФСБ-шных удостоверений, оружия, приблуд всяческих, паспортов на чужое имя… Как будто это от чего-то может защитить.

– Но ведь защищают. – она пожала плечами.

– Да ладно… Сильно они нас защитили, когда столкнулись с настоящим противником. От всей институтской ровным счетом ничего не осталось. Сидим, будто крысы в норе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});