Пойманные сном - Сергей Радин

Когда сумка оказалась буквально набита травами и цветами, Лёхин вернулся к валуну и сел на землю, прислонившись к камню. Вывалив набранную зелень, он споро принялся за работу. Почти не глядя, он вытаскивал из вороха трав и цветов нужное и оплетал бидон, действуя так, будто уже не впервой ему.

В его руках мелькали тонкие ветки бересклета, с круглыми, глянцевыми листочками и глазастыми красно-белыми ягодами. С ними переплетались упругие и жёсткие плети копытня с листьями-сердечками. В зазоры между ветками укреплялись почти схожие меж собой стебли с ядовитыми алыми ягодами купёны и ландыша. Не замечая острой боли, Лёхин продёргивал вкруговую крапиву, а закончив странное плетение, положил на дно полученного травяного сосуда мухомор и поганку и закрыл его крышкой. Не поворачиваясь, он зачерпнул ладонью жидкой глины у подножия валуна и обмазал ею крышку, после чего облепил её сверху листьями.

Всё так же механически он встал и, осторожно уложив сосуд в сумку, снова вошёл в камень. Пройдя маленькое узкое пространство, он очутился в личной осени. А ещё через секунды небо озарилось первыми лучами солнца.

Лёхин зажмурился. А проморгавшись, вдруг понял, что сумка в руках весомо отяжелела, хотя до сих пор он не чувствовал её веса. Удивлённый, он раскрыл её.

- Не трогай, - строго сказала Вертушинка. - Вот когда понадобится, тогда вынешь.

- А.. мне это точно нужно?

- Точно-точно! Прощай, Алексей Григорьич! Теперь ты и без меня справишься!

- Вертушинка?! Подожди! А как же?!

- Слушай сердце и руки! Теперь они главное!

Шелест листьев - и вихорёк исчез.

Слегка обалдевший, Лёхин постоял на месте. Потом огляделся, припоминая: а ведь здесь где-то камень такой большой стоял. И где? Нет, обычная поляна. Деревья, кусты, поросль. Какие в лесу камни… И отчётливо осознанное одиночество… Так, наверное, только по осени себя в лесу ощущаешь. Вроде и птицы перекличку затеяли, и грибами пахнет, и дорога где-то недалеко гудит… Ан нет, всё равно одиноко…

Из-под подбородка что-то боязливо проскрипели.

- Народ, смотри, что тут у меня, - тихо сказал Лёхин и снова растянул ручки сумки.

Шишики заглянули, сделали большие глаза.

- Откуда это? Где я был? Ничего не помню.

"Помпошки" недоверчиво посмотрели на человека - уже с локтя: это они по рукаву съехали разглядеть содержимое сумки. Недоверчиво - типа: как это не помнишь? А Лёхин, как всегда, чуть задержавшись взглядом на загадочных "помпошковых" глазищах, кое-что всё-таки в них уловил.

- Не может быть! Это сделал я?.. А… откуда вся эта зелень? В лесу сейчас ничего нет такого… Наверное… А зачем это?

Но тут руки, о которых предупреждала Вертушинка, оживились. Впрочем, точно сказать, что оживились именно они, трудновато. Однако то, что сумка вдруг ощутимо подалась в сторону, - это случилось на самом деле. "Слушай сердце и руки!" Руки и впрямь чувствительно потянуло за сумкой. И Лёхин в очередной раз решил положиться на странных проводников паранормального мира и не удивляться, что среди них может оказаться обыкновенная тряпичная сумка с обыкновенным когда-то бидоном для молока.

Каковое решение Шишики и одобрили, когда транспорт по имени Лёхин снова тронулся в путь.

36.

С просеки Лёхина потянуло не вниз, к мосту, а наверх - как он скоро сообразил, к остановке, до которой минуты три деловым шагом. Приближаясь к ней, он решил, что таким образом сумка со странным содержимым хочет, чтобы он поторопился домой или ещё куда там надо. На транспорте и впрямь быстрее.

Но едва он встал на остановке, выглядывая вместе с тремя ранними пассажирами нужный троллейбус или автобус, сумка снова потянула вперёд. Лёхин затаённо вздохнул и целиком и полностью сосредоточился на ощущениях ладони с зажатыми в ней ручками оживившейся сумки.

Потрёпанный тряпичный предмет "перевёл" его через дорогу, но не к следующей остановке, как сначала показалось. Лёхин шёл некоторое время вдоль какого-то забора, слишком зациклившись на ощущениях в ладони, поэтому не сразу сообразил, что сумка ведёт его по дороге возле больницы "скорой помощи", где он недавно был с Павлом.

Заинтересовавшись, Лёхин решился на своевольное решение - сразу зашагать к тому отделению, из палаты которого он с Павлом вытаскивал перекормленного Зеркальщика. На этот раз угадал. Сумка не возражала.

Несмотря на посветлевшее от солнечных лучей небо, на улице ещё царил сумрак, как перед грозой. Может, из-за того что везде много деревьев… На территории больничного комплекса оказалось довольно оживлённо, но на постороннего человека не больно обращали внимание.

Он свернул по запомнившейся асфальтированной тропке к нужному зданию. Навстречу попалась торопливая девушка с огромным, но явно пустым ведром, отчего, пропустив её, Лёхин быстро поплевал через плечо.

Еле слышный звук с груди. Он глянул вниз. Две "помпошки", высунувшись из кармана куртки, распахнув пасти и вылупив на него глазища, ржали так задорно, что и Лёхин не удержался - усмехнулся. А потом тихо и ласково сказал:

- Вы лучше "спасибо" скажите, что не сидели в этот момент на плече.

Шишики, забыв закрыть пасти, потаращились на него. Потом до них дошло, что он имеет в виду, - и возмущённо завопили. После чего с достоинством утопли в кармане.

С трудом удерживая смех, Лёхин дошагал до знакомой двери в отделение - и посторонился: мимо бежала маленькая худенькая девчушка с рыжеватыми волосами, выбившимися из-под платка, - ага, уже без ведра. Она только схватилась за дверную ручку и вдруг обернулась и тонким, почти писклявым голоском сказала:

- А я вас помню. Вы у нас недавно были. Носилки пустые вытряхнули, а потом в одной палате дышать легче стало.

Слышал бы её кто - с внутренним смешком подумал Лёхин. Он тоже её вспомнил - та самая рыдающая санитарка, которая не могла работать в палате с заколдованными спящими и которую утешали две медсестры. Старательно сохраняя серьёзную мину лица, он доверительно спросил:

- А можно ещё раз в ту же палату заглянуть? Я ненадолго.

Девчушка похлопала ресницами, а потом посветлела лицом.

- Нина Викентьевна же возражать не будет. Но только я вас всё равно потихоньку проведу. Время-то почти шесть. Начальство хоть ещё не скоро появится, но… Вы бахилы только натяните.

- Давайте я лучше ботинки сниму? - предложил Лёхин.

- Давайте, - согласилась санитарка.

Судя по всему, она ему обрадовалась, а может, понадеялась, что после нового прихода одного из спасителей в палате вообще станет легко работать. Ведь убрав Зеркальщика, Лёхин с Павлом проблему увеличенных снов-страхов не решили.

Он присел на скамью, отставил в сторону сумку с сосудом и быстро разулся. По коридорному ковру-дорожке, который он углядел от входа, всё равно идти мягко и удобно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});