Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Справили соху с бороной. Впрягся медведь и пошел таскать соху по пашне! Умаялся, упарился и стал в тень.
Мужичок сам поел, медведя накормил, и легли оба соснуть. Выспавшись, мужик стал Мишку будить:
— Пора-де вдругорядь перепахивать.
Нечего делать, принялся Мишка за дело!
Как кончили пашню, медведь и говорит:
— Ну, мужичок, уговор лучше денег. Давай условимся теперь: на этот раз вершки твои, а корешки мои. Ладно, что ли?
— Ладно! — сказал мужик. — Твои корешки, мои вершки!
Ударили по рукам. На другой день пашню заборонили, посеяли пшеницу, прошли по ниве бороной и еще раз тут же помянули, что теперь-де медведю корешки, а мужику вершки.
Настала пора пшеницу убирать; мужик жнет не покладаючи рук; сжал, обмолотил и на мельницу свез. Принялся и Мишка за свой пай; надергал соломы с корнями целые вороха и пошел таскать в лес к своей берлоге. Всю солому переволок, сел на пенек отдохнуть да своего труда отведать. Пожевал соломки — нехорошо! Пожевал корешков — не лучше того!
Пошел Мишка к мужику, заглянул в окно, а мужичок сидит за столом, пшеничные лепешки ест, бражкой запивает да бороду утирает.
«Видно, уж моя такая доля, — подумал медведь, — что из моей работы проку нет: возьму вершки — вершки не годятся; возьму корешки — корешки не едятся!».
Тут Мишка с горя залег в берлогу и проспал всю зиму, да уж с той поры не ходил к мужику в работу. Коли голодать, так лучше на боку лежать.
Репка
осадил дед репку и говорит:
— Расти, расти, репка, сладка! Расти, расти, репка, крепка!
Выросла репка сладка, крепка, большая-пребольшая. Пошел дед репку рвать: тянет-потянет, вытянуть не может. Позвал дед бабку.
Бабка за дедку,
Дедка за репку —
Тянут-потянут, вытянуть не могут.
Позвала бабка внучку.
Внучка за бабку,
Бабка за дедку,
Дедка за репку —
Тянут-потянут, вытянуть не могут.
Позвала внучка Жучку.
Жучка за внучку,
Внучка за бабку,
Бабка за дедку,
Дедка за репку
Тянут-потянут, вытянуть не могут.
Позвала Жучка кошку.
Кошка за Жучку,
Жучка за внучку,
Внучка за бабку,
Бабка за дедку,
Дедка за репку —
Тянут-потянут, вытянуть не могут.
Позвала кошка мышку.
Мышка за кошку,
Кошка за Жучку,
Жучка за внучку,
Внучка за бабку,
Бабка за дедку,
Дедка за репку —
Тянут-потянут — и вытянули репку.
Старик-годовик
ышел старик-годовик. Стал он махать руками и пускать птиц. Каждая птица со своим особым именем. Махнул старик-годовик первый раз — и полетели первые три птицы. Повеял холод, мороз.
Махнул старик-годовик второй раз — и полетела вторая тройка. Снег стал таять, на полях показались цветы.
Махнул старик-годовик третий раз — полетела третья тройка. Стало жарко, душно, знойно. Мужики стали жать рожь.
Махнул старик-годовик четвертый раз — и полетели еще три птицы. Подул холодный ветер, посыпался частый дождь, залегли туманы.
А птицы были не простые. У каждой птицы по четыре крыла. В каждом крыле по семи перьев. Каждое перо тоже со своим именем. Одна половина пера белая, другая — черная. Махнет птица раз — станет светлым-светло, махнет другой — станет темным-темно.
Что это за птицы вылетели из рукава старика-годовика?
Какие это четыре крыла у каждой птицы?
Какие семь перьев в каждом крыле?
Что это значит, что у каждого пера одна половина белая, а другая — черная?
Притча о молочке, овсяной кашке и сером котишке
ак хотите, а это было удивительно! А удивительнее всего было что это повторялось каждый день. Да, как поставят на плиту в кухне горшочек с молоком и глиняную кастрюльку с овсяной кашкой, так и начинается. Сначала стоят, как будто и ничего, а потом и начинается разговор:
— Я — молочко…
— А я — овсяная кашка…
Сначала разговор идет тихонько, шепотом, а потом и кашка и молочко начинают постепенно горячиться.
— А я — овсяная кашка!..
— Я — молочко!
Кашку прикрывали сверху глиняной крышкой, и она ворчала в своей кастрюле, как старушка. А когда начинала сердиться, то всплывал наверху пузырь, лопался и говорил:
— А я все-таки овсяная кашка… пум!
Молочку это хвастовство казалось ужасно обидным. Скажите, пожалуйста, какая невидаль — какая-то овсяная каша! Молочко начинало горячиться, поднималось пеной и старалось вылезти из своего горшочка. Чуть кухарка недосмотрит, глядит — молочко и полилось на горячую плиту.
— Ах, уж это мне молочко! — жаловалась каждый раз кухарка. — Чуть-чуть недосмотришь, — оно и убежит.
— Что же мне делать, если у меня такой вспыльчивый характер?.. — оправдывалось молочко. — Я и само не радо, когда сержусь. А тут еще кашка постоянно хвастается: я — кашка, я — кашка, я — кашка… Сидит у себя в кастрюльке и ворчит, ну, я и рассержусь.
Дело иногда доходило до того, что и кашка убегала из кастрюльки, несмотря на свою крышку, — так и поползет на плиту, а сама повторяет:
— А я — кашка! Кашка! Кашка!.. шшш!
Правда, что это случалось не часто, но все-таки случалось, и кухарка в отчаянии повторяла который раз:
— Уж эта мне кашка!.. И что ей не сидится в кастрюльке, просто удивительно!..
II
Кухарка вообще довольно часто волновалась. Да и было достаточно разных причин для такого волнения… Например, чего стоит один кот Мурка! Заметьте, что это был очень красивый кот, и кухарка его очень любила. Каждое утро
- От колыбели до колыбели. Меняем подход к тому, как мы создаем вещи - Михаэль Браунгарт - Культурология / Прочее / Публицистика
- Латышские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Мифы. Легенды. Эпос / Прочее
- Русские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Мифы. Легенды. Эпос / Прочее
- Башкирские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Детский фольклор / Прочее
- Арабские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Прочее
- Абрашкин Анатолий Русь - арийская колыбель - арийская колыбель - Прочее
- Невеста обезьяны - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Прочее
- Народные русские легенды А. Н. Афанасьева - Александр Афанасьев - Мифы. Легенды. Эпос
- Русские заветные сказки - Александр Афанасьев - Прочее
- Сказки темной Руси - Инна Ивановна Фидянина-Зубкова - Прочая старинная литература / Прочее / Русское фэнтези