Музыка жизни - Ирина Архипова

Постепенно и музыка Рахманинова «вернулась» на тамбовскую землю, туда, где она создавалась. Этому всячески способствовал еще один энтузиаст — замечательный пианист, профессор Московской консерватории В. К. Мержанов. Виктор Карпович связан корнями с тамбовской землей — здесь он родился, здесь окончил музыкальное училище, которое сейчас носит имя С. В. Рахманинова. Тамбовское музыкальное училище существует уже более ста двадцати лет, в нем в свое время не раз бывал Сергей Васильевич, когда через Тамбов ездил в Ивановку.

В конце 70-х годов В. К. Мержанов обратился к директору Тамбовской областной филармонии Юрию Гукову с интересным предложением — проводить в Тамбове и в Ивановке ежегодный музыкальный фестиваль, посвященный С. В. Рахманинову. Начало его решили приурочивать ко дню рождения композитора — к 1 апреля. Серии концертов, в которых выступают лучшие музыканты — солисты, симфонические оркестры, хоры, — проходят в течение весны и лета как в Тамбове, так и в Ивановке. Фестиваль музыки Рахманинова, возникший в начале 80-х годов, стал традиционным. Постоянно расширялась и его программа. Одним из мероприятий этого праздника музыки стали Международные курсы высшего художественного мастерства пианистов, которые проводятся на базе Тамбовского музыкального училища и которыми руководит профессор В. К. Мержанов.

Будучи инициатором Рахманиновского фестиваля, Виктор Карпович приглашал меня выступить на нем с сольным концертом. Мне и самой хотелось побывать там, но я смогла приехать в Тамбов только весной 1984 года. Публика принимала меня очень тепло, зал был полон, меня долго не отпускали, требовали «бисов», дарили прекрасные весенние цветы. Стоя на сцене, я увидела, как по проходу через весь зал ко мне идет какой-то мужчина с огромным букетом белой сирени. (На тамбовской земле иначе и быть не могло — ведь сирень и Рахманинов неразделимы в нашем представлении. И не только в нашем. Когда после I Международного конкурса им. Чайковского в 1958 году его победителю, американскому пианисту Вэну Клайберну, на одном из концертов его восторженные почитатели подарили не букет, а куст белой сирени, он взял его с собой в Америку, чтобы посадить на могиле С. В. Рахманинова, куда он положил и горсть русской земли, переданной пианисту вместе с сиренью.)

Тем посетителем моего концерта в Тамбове, подарившим мне внушительный букет, оказался не кто иной, как Александр Иванович Ермаков. Так мы познакомились. А потом я поехала в Ивановку. Это почти сто километров к югу от Тамбова, поэтому местное руководство выделило нам машину. Помню свои впечатления от этой поездки — по обеим сторонам дороги тянулись заросли сирени. Был конец мая — самое время ее цветения. Но поразило меня не только буйство весенних красок, но и люди: на границе Уваровского района, в котором находится Ивановка, нас встречали по старому русскому обычаю хлебом-солью. Потом сопровождали до самой усадьбы, где гостеприимство оказалось совсем материальным: для встречи гостей накрыли стол, уставленный дарами этой щедрой земли, — мед, сметана, соленья-варенья… Потом состоялись встреча с жителями села, концерт в колхозном клубе.

А. И. Ермаков повел меня показывать дом-музей, показал усадьбу, точнее сказать, то, что от нее осталось, рассказал о своих планах создать в полном объеме музей-усадьбу. Имение Сатиных-Рахманиновых располагалось на взгорке, на пересечении двух балок-оврагов. Центром усадьбы — и хозяйственным, и культурным — был главный, «белый», «барский» дом. Был, потому что от него к нашему времени ничего не осталось… Только со слов Александра Ивановича я узнала, что вон там стояла Детская беседка для игр, здесь — Розовая беседка, около которой росли розы… Он показал мне то, что осталось от «красной» и других аллей. Несмотря на то что сады и парки давно заросли, расположение аллей можно было угадать. Но по их сторонам почти не сохранились прежние деревья, как давно уже не росли около въезда в усадьбу и акации. Не было и старого тополя, считавшегося самым высоким деревом в Ивановке, — он рос когда-то около беседки на пересечении «красной» и тополевой аллей. Не было ни лип, ни розовых кустов. Знаменитая сирень, когда-то «заливавшая» усадьбу бело-фиолетово-розово-голубыми душистыми волнами — более десятка сортов, — изрослась: старая, с длинными корявыми ветвями, она почти уже не цвела…

Несмотря на столь грустное зрелище, А. И. Ермаков был полон планов восстановления и парков, и садов, и аллей в них, и цветников, и отдельных строений — согласно рисунку-планчику, сделанному Рахманиновым в Швейцарии по памяти. Его копию родственники Сергея Васильевича переслали А. И. Ермакову, который решил восстановить в усадьбе все в том виде, как было при жизни Рахманинова, — вплоть до определенных сортов деревьев.

Задача была очень заманчивой, но очень непростой — где взять посадочный материал в таком большом количестве, но главное, где взять столько денег? Тут требовалась срочная и ощутимая помощь. Там же в Ивановке у меня созрел план, который я решила осуществить сразу после возвращения в Москву и подключить к этому специалистов. Вернувшись из Тамбова, я на следующий день позвонила в Главный Ботанический сад Академии наук своему доброму знакомому Е. Б. Кириченко.

С этим очень приятным, скромным человеком меня познакомила Мария Биешу. Когда-то в юности Мария и Евгений Борисович учились вместе у себя на родине, в Молдавии, в одном сельскохозяйственном техникуме. Потом их пути разошлись: Марию ее волшебный голос привел в Кишиневскую консерваторию, а Евгений Борисович продолжил учебу по избранной специальности — сначала в институте, потом ездил на стажировку в Сорбонну. Сейчас он доктор биологических наук, один из наших лучших специалистов по биологии растений. И еще большой любитель музыки. Когда у меня появилась своя дача, где я стала заниматься разведением цветов, Мария Биешу порекомендовала своего бывшего соученика, чтобы я могла обращаться к нему за консультациями. Так мы подружились. Я не раз приглашала Е. Б. Кириченко вместе с семьей на свои концерты.

Евгений Борисович просил меня, чтобы я со своими учениками из моего консерваторского класса выступила и перед сотрудниками Ботанического сада. Теперь, после посещения Ивановки, после возвращения в Москву, наши желания как нельзя кстати совпали: в телефонном разговоре я предложила устроить концерт в самое ближайшее время.

Выступить перед сотрудниками Ботанического сада, кроме своих учениц, я пригласила и нескольких студентов-мужчин. Мы исполняли романсы Рахманинова: и «Сирень», и «Маргаритки», и «Речную лилею», и другие с «цветочной» тематикой… Когда встреча закончилась и на сцену нас вышли благодарить представители профкома, то я сказала: «Спасибо-то, спасибо, но вы не думайте, что я приехала к вам просто так. И программу мы составили не просто так, а с намеком». И рассказала обо всем увиденном в Ивановке, о замыслах директора мемориального музея, о трудностях, с которыми он столкнулся в поисках и подборе необходимых пород деревьев для сада Рахманинова. Потом было устроено чаепитие, нас провели по огромной территории сада, показали самое интересное.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});