Некромант-самоучка, или форменное безобразие - Ардмир Мари

— И мы уже установили, кто повинен в тех твоих страданиях.

— Точно не доживешь…

Гер отбросил приборы, сцепил руки перед собой. А я поняла, что мне срочно нужно занять рот. Правда, получалось плохо, под прожигающим карим взглядом рыжего кусок становился поперек горла. Давилась, но ела. И так долгую минуту, пока он не задал странный вопрос:

— Что ты знаешь о кровной привязке многоликих? Замыкании на опекающем?

— Что это уголовно наказуемо…

— И все? Это весь багаж твоих знаний?

— А у нас что, экзамен? — Я подняла на него взгляд и тут же опустила. Еще загрызет. — Три года назад стало наказуемым. Говорят, какая-то баронесса из оборотней за ночь забав с любовником непреднамеренно убила троих сводных братьев и двух дальних кузенов и стала единственной наследницей рода. Дело замяли, но в старых книгах по некромантии сказано, что связь опекающего с объектом опеки ощущается приблизительно так же, как и смертельное проклятье. — И совсем тихим голосом: — Золоченое забвение.

Все! Вот сейчас он вспомнит, как я его жизни лишала, и вспылит. Точно-точно, вот сейчас еще секунду и…

— О! — миролюбиво хмыкнул рыжий Дао-дво вопреки всем моим ожиданиям. — А я-то думаю, что ж в тот… несчастный случай, — эти два слова он произнес медленно, издевательски выделяя мою формулировку, — такие ощущения знакомые были, а вон оно как.

И я жду, когда ухмылка на его лице прекратит свой переход в открытую улыбку и превратится в оскал. Мгновение, еще мгновение и…

— Сумеречная, не смотри так затравленно, иначе у меня появится желание вцепиться в твою шею.

— Будто бы ранее такого желания не было.

— Было, и весьма оправданное. — Метаморф вернулся к началу нашего спора, а затем огорошил: — Ведь тебя на мне замкнули. Признаться, я и ранее испытал прелести жизни опекающего — с кузенами. Но с тобой понял всю глубину и многогранность этих ощущений. — И посмотрел так, что жалко его стало безумно. Но ровно до тех пор, пока многоликий не продолжил говорить с нарастающей злостью: — Сильный страх, испуг до дрожи, смертельную опасность и привлеченных тобой любвеобильных идиотов… я чувствую собственной шкурой.

— Чего?! Привлеченных? — Я тоже отбросила столовые приборы и сжала руки в кулаки, чтобы, не дай боже, не треснуть по рыжему Колоколом, Туной или хоть этим вот тяжелым подносом.

— Именно так.

Я резко поднялась и нависла над рыжим.

— Слушай, ты, — с трудом удержала рвущееся наружу ругательство, — а чем я, по-твоему, Тэннона привлекла, а? — Хороший вопрос, правильный, если учитывать, что я со спины на худощавого парня похожа, а с лица на девочку-подростка. Миленькую, но крайне юную, под стать фигуре. Вот и Дао-дво не сразу нашелся с ответом, прищурился, рассматривая возмущенную меня.

— Ладно Бруг в темноте перепутал, застрявшему в обороте простительно. Ладно Равэсс со сна принял за свою зазнобу, но быстро сообразил, как просчитался. Но наследный явился среди дня, ко мне. К изможденной, обмазанной бальзамом, дурно пахнущей и основательно потрепанной мне.

Я была готова к очередной порции язвительности на свой счет, но он лишь ухмыльнулся:

— А действительно, и чем ты его зацепила?

— Кукой! — рявкнула со злостью и села.

Глава 19

Как ни странно, но Амидд была права. Сумеречная не только прониклась его словами и явно посочувствовала его нелегкой доле, но и согласилась с пактом о НЕраздражении. Именно так, с большим упором на «НЕ», иначе Гер обещался применить максимально доходчивое внушение — физическое. О самом наказании он не задумывался, но был уверен — напугал. Иначе с чего бы это безобразие бледнело, поджимая губы и теребя длинный светлый локон? Правда, и от нее пришло условие — не орать и рук не распускать без доходчивого объяснения проблемы на нормальном человеческом языке. То есть даже рычать запретила ввиду полного непонимания с ее стороны и как следствие — неповиновения. И создавалось ощущение, что это не он, а она формулировки обдумывала и к разговору готовилась, пока летела «на помощь».

Впрочем, это было неудивительно. Чтобы подумать о своем плохом поведении, у нее время явно нашлось, в короткие промежутки затишья между происшествиями. Придя к этой мысли, метаморф младшей ветви рода Дао-дво уже хотел покинуть палату, но остановился в дверях, спросил:

— Слушай, Сумеречная, тебе у поганца Тиши что понадобилось? Едва проснулась и сразу к нему… Тебе что, прошлой вашей встречи не хватило, захотелось впечатлений?

— Хватило, — ответила тихо, — но чтобы помочь Бругу, мне нужен толковый лаборант.

Во время их перебранки-диалога она более не сдвинулась с места и ничего не съела. Многоликий нутром чувствовал ее смятение, а вместе с ним и явный подвох. Закралось неприятное подозрение.

— Хочешь продолжить не завершенный на мне эксперимент?

— Нет!

— Нашла подходящего для опытов кандидата?

— Нет. — Ответила с досадой и сцепила руки. Похоже на правду, но сомнения гложут.

— Тогда зачем?

— Просто Кудряшка, ой… то есть Олли…

— Крэббас? — О чем так невнятно толкует Сумеречная, он догадался сразу. — Она что, совсем бедолагу загоняла? Так передай ему, пусть перестанет сопротивляться и сам драконессу до дверей брачной конторы доведет. Глядишь, успокоится.

— Или отравит его нестабильным аналогом так называемой травы, — пробурчало безобразие. Гер улыбнулся, знал он эту сторону Крэббас и Кардиналу время от времени сочувствовал. Наверное, именно из-за оборотня и посоветовал:

— Обратись к Тагашу Уо, он поможет.

Прошла неделя, начались десятидневные учения. И за все это время многоликий более ни разу не ощутил наплыва лавовых потоков, лишь только мягкие приливы теплоты. Медленные и очень редкие, но от того крайне настораживающие.

* * *

Я наворачивала остывший ужин за обе щеки и никак не могла поверить в то, что рыжий мне сказал. Он все это время испытывал немыслимые боли. Каждый сильный испуг, каждую опасность, сулящую смерть, каждое поползновение парней. Мамочки! Не удивительно, что у него на меня зла не хватало и бессознательно к шее тянулась рука. Душить, не душил, но убить хотел явно. А еще с кузенами провел сравнение, и тоже не в мою пользу, а ведь те двое совсем безголовые метаморфы. В общем, за себя обидно, за него досадно, ну да ладно. Теперь главное минимизировать всплески своих страхов и… Я чуть не подавилась куском, когда дверь без стука отворилась, явив мне страшного Милого, то бишь Гарда Тиши и его косолапого Бога.

— Ве-е-е, — поприветствовал меня мишка Куль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});