Ошейник для валькирий: Академия (СИ) - Давление

И тут снова все пошло через задницу. Идель уже собиралась сдаться, как вдруг ее спортивная обувь сначала скрипнула, а затем вместе с гачами комбеза разлетелась по самое колено и то же самое произошло с рукавами. Гребаный хонкай-покров укрыл ее конечности, также как во время нашего спора.

– Идель?

Богиня меня не слушала, а занималась разглядыванием своих ладоней.

– Идель, ты дала слово. Помнишь? – я не стал бы об этом напоминать, если бы имел хотя бы шанс против нее в покрове. Воспоминания, как она катала меня по земле, все еще были очень яркими.

Богиня, наконец, оторвалась от своих рук и подняла взгляд на меня.

Между тем, около нашей площадки начал скапливаться народ. Девушки обсуждали, свистели, делали ставки. Многих удивил внешний вид богини.

Отовсюду начали раздаваться крики: “Уделай ее, Джек!” “Давай, Джек! Покажи кто тут настоящий мужик!” “Сломай ей ноги! Пускай учиться ползать!” “Госпожа Идель, не сдавайтесь!” “Мужчинам не место в академии!”

Как же они не вовремя. Не вовремя случился приход покрова. Не вовремя собрались эти курицы со своими лозунгами. Было видно, как Идель мечется между данным словом и желанием покатать меня по земле. А я откровенно очковал, хоть и не показывал вида. Ведь, если она сейчас стартанет, нарушив свое обещание, то заднюю давать будет уже глупо. Победа будет за ней, а выяснять было ли там какое-то обещание никто не станет.

И… твою мать. Естественно, она кинулась в мою сторону. Толпа взревела, а я уже приготовился к удару, но неожиданно, когда до меня оставались считанные метры, весь хонкай-покров испарился как по щелчку пальцев и богиня буквально влетела в мои объятия. Не упала, но все же стоять могла с трудом и то благодаря тому, что опиралась на меня.

Пока я пытался сообразить какого черта сейчас случилось, Идель стояла прижавшись ладонями и лицом к моей груди. Кто-то, по моему, даже вздохнул от умиления. Кажется это была Араши.

– Ты что творишь?

– Хотела тебя поколотить… но оно снова все исчезло… Подстава. – я почувствовал, как ее ладони, слегка поцарапав ноготками мою кожу, сомкнулись в кулаки.

Очень не хотелось палить наш скрытый потенциал и его последствия, пока тот ни хрена не работает. Поэтому сделал вид, мол все так и задумывалось.

Чуть приобняв богиню так, чтобы она не стала верещать на весь стадион, посмотрел в сторону Терезы. – Эй, судья! Не видишь? Эта крошка отдается на милость победителя. Объявляй конец матча!

Лолька аж опешила от моих слов, но быстро сообразила, что ситуация требует немедленных решений. – П-победитель - курсант Джек!

Я снова приблизился к ушку Идель. – Идти можешь?

–… Вряд ли.

– Стоять?

–К-кажется могу.

– Отлично. Сейчас я тебя отпущу, а ты постарайся сделать максимально довольное лицо. Прямо как в кафе, когда ты подаешь кофе. Как будто ты все так и задумывала. – богиня в ответ зашипела и снова начала царапать мою грудь ноготками.

– Ничего я не буду делать!

– Успокойся. Нам нельзя показывать, что мы периодически превращаемся в амебу. И думаю дело не только в тех, кто этим обязательно воспользуется. Такое, вообще, неприемлемо для валькирий и хрен его знает как это может обернуться, если все узнают. А пока мы потянем время и попытаемся во все разобраться. – Я отстранился от богини и продолжая наш с ней спектакль, взял за подбородок. – Улыбочку, Идель. Все так и задумывалось. Сделай вид, что очень хочешь ошейник.

– Ц! Это унизительно!

–Представь, что сделала бы на твоем месте Рита. А она поверь на нем была. И вид у нее был такой, словно это она мне его надевает. Я тогда ее еще до усрачки боялся, и в тот момент ошейник мало что изменил.

Идель несколько секунд хлопала глазами. Мне было видно, как внутри нее все кипит, но похоже она нашла в себе силы справиться с эмоциями и на ее лице растекалась самодовольная и надменная улыбка. А еще через мгновение, она заговорила, да так, что слышно было всем.

– Так и будешь лобызаться? Тащи ошейник, я уже вся сгораю от нетерпения!

– Другое дело.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Заткнись! – прозвучало шепотом.

Не слишком медленно, но и не быстро, я забрал у Терезы ошейник и таким же прогулочным шагом вернулся к Идель.

– Улыбочку, госпожа Идель. Улыбочку, – богиня не ответила. Видимо, все силы уходили на то, чтобы просто стоять.

Когда я стал подносить серебристую ленту, Идель лишь на секунду, буквально на какой-то миг скользнула по нему взглядом, а затем с той же улыбкой, которой одаривала меня Рита, продолжила смотреть мне в глаза. Я делал тоже самое.

“О-о-о, как это ми-и-ило!”, “Я бы даже сказала горячо!”, “Тоже так хочу!”, “Хах, так давай я тебе устрою” – загудела толпа вокруг нас.

Когда ошейник защелкнулся, глаза богини округлились и, вздрогнув всем телом, она начала заваливаться. Видимо, какая-то побочка от синхронизации с этой штуковиной.

Впрочем, я не растерялся и под улюлюкающий вой валькирий подхватил богиню на руки и потащил в сторону корпуса. Как сказала бы Араши: в свое, блин, логово.

– Как себя чувствуешь?

– Дерьмово, Джек. Меня постоянно таскают на руках, я все время проигрываю поединки, а количество унижения за эти пару недель превысило все мыслимые и немыслимые нормы. Еще и ошейник этот… Как я по твоему должна себя чувствовать?

– Ну-у, не все так плохо. Заметь, если в прошлый раз, ты совсем двигаться не могла, то сейчас вполне уверенно стояла на своих двоих.

– Это тебе кажется, что уверенно. Даже не представляешь, чего мне это стоило.

– Зачем тогда полезла драться?

– Ты… Ты просто не представляешь какие это ощущения. Словно ты спал и проснулся. Проснулся, потягиваясь всем телом. Мышцы буквально вибрируют от вливаемой в них силы. Хотят движения, хотят действий, хотят… драки. Самое странное во всем этом то, что в тот момент я уже действительно собиралась сдаться. Во мне не было никакой злости или ярости. Вообще эмоциональный фон был пуст. Но…

– Но сила пробудилась… Хм… Слушай, а тебе в последнее время сны странные не снятся? С хонкаями и маленькими девочками?

– Э-э? Фу, Джек! Фу! Но, вообще, кое-что было. – Идель уже собиралась, что-то сказать, как за нашей спиной послышались два веселых голоса, которым в иной ситуации я, наверное, был бы рад.

– Джхе-ек, фы так быстро уходить, что мы с колоссальным усилием поспефать са фаш запредельный скорость. Пошалуста, потоштите нас.

Развернувшись с Идель на руках, я заметил как в нашу сторону бежало две молочных шоколадки с улыбками от уха до уха.

– Девчонки, вы не вовремя… Я… как бы немного занят.

– Ох, фы еще успефайт намиловаться друг с душкой фо фсех позах, а мы иметь непрефсойденное шелание пригласить фас в гости. Тем более, что… – одна из близняшек с хитрой улыбкой подошла ко мне ближе, а затем взяла Идель за руку и поболтала ей из стороны в сторону. – Не похоше, что тфоя подрушка сейчас в состоянии перенести хотя бы один акт жаркой люпфи.

Богиня скосила глаза в сторону загорелой красотки, а потом посмотрела на меня. – Джек, о чем они говорят? Я почти не понимаю ни слова. Как будто понимаю, но не понимаю.

Обе близняшки с удивлением и улыбками уставились на богиню, а затем звонко рассмеялись. – О-о, ха-ха, это фсе занятие прифычки. Парочка часов нашего общения и фы пудете понимайт нас, словно мы, хах, старый закадычный друк. Никакой слошность ф этом нет. А теперь, идемте. Мы имейт фкусный финик и финоград. Дшек, фы любить финоград и финик? Мошет рахат-лукум? Мы его тоше имейт.

–Д-джек, мне не нравиться слово “имейт”. Они слишком часто его говорят. Как бы, помимо фиников и винограда, они еще не поимейт меня и тебя заодно.

– Ох, красссафица, – одна из близняшек обняла Идель за голову, прижав ту к груди, а затем так и вовсе, потерлась щекой о ее щеку. Взгляд у богини при этом был как у кота, которого хотят запихнуть в ванну с водой. – мы не опитеть фас никак. Мы хотим быть пылкий друк. Идемте уше! Ф наш комната очхень мноко интересных и фкусных штук. Фам понравится!