Баллантайн - Уилбур Смит

благоприятным исходом предстоящих событий. Последние несколько дней я ехал в составе огромной армии дервишей, которая направляется именно сюда.

– И сколько их? – встревожился Кенвик.

– Трудно сказать что-либо определенное, – уклончиво ответил Пенрод. – Так много, что невозможно сосчитать. Полагаю, тысяч тридцать или даже все пятьдесят.

Кенвик возбужденно потер ладони.

– Стало быть, нас ожидают веселые деньки.

– Стало быть, так, сэр.

Кенвик подозвал к себе юного прапорщика:

– Степлтон, поедете с капитаном Баллантайном и проведете его через все посты. И смотрите, чтобы вас где-нибудь не подстрелили.

Персиваль Степлтон смотрел на Пенрода с нескрываемым благоговением, словно восторженный шестнадцатилетний подросток, неожиданно повстречавший своего кумира. Они поехали по древнему караванному пути, и первые несколько миль Перси напряженно молчал, не смея нарушить тишину. Капитан Баллантайн был легендарной личностью и кавалером креста Виктории – настоящий подарок судьбы для юного солдата за первые шестнадцать месяцев военной службы. Немного привыкнув к столь важной персоне, он осмелился задать ему несколько вопросов. Пенрод отвечал в благодушном, даже дружеском тоне, чем несказанно его порадовал. К тому же капитан нашел в своем спутнике бесценный источник информации о состоянии дел в экспедиционном корпусе. За несколько минут он узнал все последние новости, слухи и сплетни, циркулировавшие в британской армии. Перси, необыкновенно гордый своей миссией, всей душой стремился в бой, не имея никакого представления о том, что ожидает его в ближайшее время.

– Все знают, что генерал Стюарт – отличный солдат, один из лучших в британской армии, – гордо заявил Степлтон. – Находящиеся под его командованием полки прибыли с полей сражений и отлично себя зарекомендовали. Я, к примеру, приписан ко Второму гренадерскому полку! – Это прозвучало так, словно он до сих пор не поверил в такое счастье.

– Может, именно поэтому генерал Гордон так долго ждет вашего прибытия в Хартум? – уколол Пенрод.

Перси заметно смутился.

– Генерал Стюарт здесь ни при чем. Каждый в нашем корпусе полон энтузиазма и страстно рвется вперед. Мы не боимся сражения. – Пенрод удивленно вскинул бровь, а парень еще больше распалился: – Дело в том, что политики в Лондоне никак не определятся со своими задачами. Они заставили нас в спешке оставить Вади-Халфу, а потом вынудили торчать у источников Гакдул, дожидаясь давно обещанных подкреплений. А нас всего-то две тысячи! Верблюды давно голодают, болеют и вообще ослабли от бездействия. Откровенно говоря, сейчас мы далеко не в лучшей форме, чтобы отразить нападение серьезного противника.

– Где сейчас находятся основные силы?

– Подкрепление прибыло только пару дней назад из Вади-Халфы. Нам доставили свежих верблюдов и провиант, которого так недоставало в последнее время. Генерал приказал немедленно готовиться к выступлению. Сейчас у нас достаточно людей для выполнения серьезного задания, – гордо заключил Степлтон с уверенностью молодого и неопытного человека.

– Достаточно – это сколько? – поинтересовался Пенрод.

– Почти две тысячи.

– А тебе известно, сколько сюда направляется дервишей? – спросил капитан, искоса поглядывая на юного солдата.

– О, совсем немного, – уверенно сказал тот. – Но дело совсем не в этом, а в том, что мы британские солдаты, разве не так?

– Разумеется! – поддержал его Пенрод с грустной улыбкой. – О чем еще здесь можно говорить?

Они поднялись на очередной холм и увидели перед собой главные силы экспедиционного корпуса и стадо верблюдов. На первый взгляд казалось, что солдат здесь намного больше, чем две тысячи. Они продвигались организованным маршем с весьма приличной скоростью, и главное – во всем чувствовалось хорошее командование.

Капитан следовал за юным Перси, поскольку тот был одет в привычную униформу и не вызывал подозрений. За первой колонной солдат двигались офицеры на лошадях и верблюдах. Пенрод сразу узнал генерала Стюарта, поскольку уже видел его в городке Вади-Халфа, но, правда, так и не познакомился ближе. Это был высокий худощавый мужчина с красивым мужественным лицом, источающим уверенность в себе и своих силах. Рядом с ним ехал человек, которого Пенрод знал весьма неплохо, – майор Гардинг, старший офицер разведки верблюжьего корпуса. Увидев капитана, он наклонился к генералу Стюарту и прошептал ему несколько слов. Стюарт посмотрел на Пенрода и кивнул.

– А, Баллантайн, как всегда, в обличье грязного пенни! – подъехал к нему Гардинг.

– Сейчас это пенни может оказаться дороже шиллинга, сэр, – улыбнулся тот. – У меня важное донесение из Хартума от генерала Гордона.

– Правда? Боже мой! Да это стоит не шиллинга, а целой гинеи! Следуйте за мной, генерал Стюарт будет рад поговорить с вами.

Они подъехали к офицерам, и генерал жестом пригласил Пенрода приблизиться к его верблюду.

– Капитан Баллантайн, – отдал честь Пенрод. – Десятый гусарский полк. Прибыл к вам с донесением из Хартума от генерала Гордона.

– Гордон еще жив?

– Еще как жив, сэр.

Стюарт внимательно посмотрел на Пенрода.

– Рад это слышать. Донесение можете передать Гардингу.

– Сэр, генерал Гордон никогда не доверяет бумаге, чтобы информация не попала в руки агентов Махди. Мне поручено передать вам устное сообщение.

– В таком случае начинайте прямо сейчас, а Гардинг сделает соответствующие пометки.

– Прежде всего, сэр, должен сообщить вам о состоянии противника и его боевых порядков, как они нам представляются.

Стюарт внимательно выслушал доклад Пенрода. На его красивом загорелом лице не было никаких эмоций, кроме, может быть, некоторого интереса, светившегося в умных проницательных глазах. Он не прервал Пенрода даже когда тот рассказывал о бедственном положении защитников Хартума. Первую часть своего сообщения Пенрод закончил на печальной ноте:

– По оценкам генерала Гордона, город может продержаться не больше тридцати дней. Однако запасы продовольствия сократились настолько, что уже сейчас дневная норма несовместима с жизнью. Уровень воды в Ниле быстро снижается, обнажая хороший плацдарм для высадки противника. Генерал Гордон просил передать вам, сэр, что с каждым днем его положение становится все более критическим.

Стюарт не стал объяснять причину задержки экспедиционного корпуса. Он был человеком действия и никогда не искал отговорок.

– Я все прекрасно понимаю, – тихо сказал он. – Продолжайте, пожалуйста.

– Генерал Гордон приказал вывесить британские и египетские флаги на сторожевых башнях форта Мукран, означающие, что защитники города еще живы и готовы сражаться до конца. В подзорную трубу эти флаги видны даже со скал Шаблука.