Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима - Лидия Винничук

Спустя несколько десятилетий появились законы, воспрещавшие женщинам пить вино; возможно, что здесь решающую роль сыграли соображения этические, а не экономические. Ссылаясь на древнейших авторов, Авл Геллий (Аттические ночи, X, 23) сообщает, что ни в Риме, ни во всем Латии женщинам не полагалось пить крепких вин, и, чтобы доказать свою воздержанность и строгое соблюдение закона, они целовали родственников, убеждая их тем самым, что от женщин вином не пахнет. Римляне разрешали, своим сестрам и дочерям пить лишь слабое вино из виноградных выжимок или изюма. По словам Катона Старшего, в ранний период Римской республики пьющие женщины не только пользовались самой дурной репутацией, но и подвергались таким же наказаниям в суде, как и те, что изменяли своим мужьям.

Первым законом, ограничивавшим расходы, был закон Метилия 217 г. до н. э., относившийся к сукноделам и устанавливавший определенные количественные пределы в использовании некоторых видов мела для окраски тканей. Два года спустя, в труднейший период войны с Карфагеном, в Риме был принят закон Оппия, ограничивавший расходы женщин, чего настоятельно требовала сложная финансовая ситуация, в которой оказался город. Женщинам запрещалось шить одежду из крашеных, нарядных тканей; стоимость золотых украшений, которые разрешалось носить, не должна была превышать некоего предела; передвигаться в городе можно было только пешком. Не удивительно, что, когда война закончилась, женщины постарались полностью вернуть себе былые привилегии. В 209 и 204 гг. до н. э. были введены также законы, ограничивавшие размеры подарков, которые люди делали друг другу в праздник Сатурналий, — этот закон явно защищал интересы бедных клиентов, которым трудно было подносить своим патронам, как было принято, дорогие дары.

О законах, устанавливавших определенные пределы для расходов на пиры и торжественные приемы, немало подробностей можно найти у того же Авла Геллия (Аттические ночи, II, 24). В 161 г. до н. э., сообщает он, ссылаясь, как всегда, на своих предшественников, сенат вынес постановление, обязывавшее людей, которые в дни апрельского праздника Великой Матери богов Кибелы собираются ходить друг к другу в гости, дать официальную присягу перед консулами, что они не израсходуют на одно пиршество больше 120 ассов, не считая затрат на овощи, муку и вино; однако они не будут подавать к столу импортных вин, а только местных сортов; вес же столового серебра не превысит ста фунтов. За этим законом последовали другие, также ограничивавшие дневные расходы римских граждан в различные дни года — праздничные и будние. В праздники разрешалось потратить 100 ассов, в обычные дни — от 10 до 30 ассов. Исключение было предусмотрено лишь для свадебных торжеств: 200 ассов. Здесь же определялась дневная норма потребления сушеного и консервированного мяса. Зато лакомиться плодами земли римляне могли без всяких ограничений.

Очень скоро, спустя всего несколько десятилетий, эти строгие законы были забыты, а многие граждане, скопившие огромные состояния, беспрепятственно разоряли свои семьи пирами и приемами. Тогда диктатор Сулла вынужден был вновь издать закон, по которому в календы, ноны и иды каждого месяца, а также в дни публичных зрелищ и в праздники дозволялось тратить не более 300 сестерциев, или 750 ассов, в остальные же дни — до 30.

Авл Геллий упоминает, кроме того, закон Эмилия 115 г. до н. э. Этот закон ограничивал не размеры издержек на устройство пышных застолий, а число и ассортимент подаваемых там блюд. Уже в правление Августа максимум расходов римского гражданина в обычные дни был повышен до 200 сестерциев, на свадьбу же разрешалось потратить даже 1000 сестерциев. Но и это не могло обуздать расточительство римских богачей, так что вскоре пришлось вновь значительно поднять «потолок» допустимых издержек: теперь римлянин был вправе израсходовать в праздничный день целых 2000 сестерциев.

О законах, направленных против чрезмерной роскоши на пирах, рассказывает и Макробий (Сатурналии, III, 16–17). Так как римляне шли на все, лишь бы удовлетворить свои гурманские запросы, то понадобилось как-то ограничить возможные траты на еду и питье. Государство стремилось в законодательном порядке предотвратить разорение многих семей, ведь иные молодые люди из чревоугодия готовы были, по словам Макробия, утратить не только состояние, но даже свободу и честь. Другие позволяли себе нетрезвыми являться на собрания народа, где решались государственные дела. Далее писатель показывает, какими способами власти пытались справиться с подобными недугами общества, и перечисляет ряд законов, которые то предписывали пировать при открытых дверях, дабы все могли видеть, сколько тратится на застолье, то устанавливали предельное число сотрапезников на одном пиру, то, как мы уже видели, ограничивали ежедневные расходы римских граждан.

Все больше привыкавшим к пышным, обильным застольям римлянам трудно было соблюдать эти строгие предписания, и они отыскивали все новые и новые способы, как обходить законы против роскоши. Так, например, закон Фанния 161 г. до н. э. запрещал подавать блюда из птицы, за исключением кур, да и то только тех, которых не откармливали специально. Заметим, кстати, что жители Италии накопили к тому времени большой опыт откармливания птиц разных видов, и Катон Старший в своем трактате подробно описывает, как надлежит откармливать кур и гусей шариками из пшеничной или ячневой муки, размоченными в воде, когда и сколько раз в день давать им корм и воду (Катон Старший. О сельском хозяйстве, LXXXIX). Отдельно помещены указания, как откармливают молодых голубей: сначала ему осторожно вкладывают в клюв вареные бобы с водой, затем, спустя неделю, приготовляют и скармливают голубю смесь из молотых бобов с мукой, также размоченную водой (Там же, ХС). Несмотря на успехи птицеводства, суровый закон Фанния был принят, и тот же запрет на блюда из откормленной птицы был не раз повторен в последующих постановлениях.

И все же римские лакомки отыскали способ, как обойти и этот закон. Так как в законе речь шла только о курах, то хозяева начали откармливать петухов, давая им молоко и другие жидкие корма, благодаря чему мясо становилось столь же мягким и нежным, как и куриное. Запреты повторялись, а блюда из птицы не сходили с пиршественных столов, теоретики же кулинарного искусства продолжали разрабатывать различные способы их приготовления и подачи на стол — в каком виде подавать, как укладывать на поднос, как делить на части и т. п. (Плиний Старший. Естественная история, X, 139–140).

Через 18 лет после закона Фанния был принят закон Дидия, преследовавший две основные цели: во-первых, распространить действие законов против роскоши не только на Рим, но и на всю Италию (многие италийцы полагали, что закон Фанния обязателен лишь для римских граждан); во-вторых, ввести санкции за нарушение запретов как против хозяина, устроившего застолье, так и против его гостей. Но, как отмечает Макробий, ни этот, ни другие подобные законодательные меры не имели успеха: небольшая горстка блюстителей строгих нравов не в силах была справиться с растущей склонностью всего общества к пышности и пиршественному разгулу. Более того, ограничивая расходы на питание, законы, как, например, закон Корнелия Суллы, предусматривали одновременно снижение цен на самые изысканные лакомства, так что эффективной борьбы против чревоугодия, по существу, и не велось. Макробий указывает на это противоречие и пишет, что тогда даже люди со скромными доходами могли позволить себе делать запасы продовольствия, чтобы угождать своим гурманским вкусам и потребностям. Даже строгий закон Анция Рестиона 70 или 68 г. до н. э. не достиг своей цели, и, как говорят, сам Анций до конца своих дней обедал только у себя дома, чтобы не быть свидетелем того, как люди нарушают постановление, предложенное им ради блага государства, рассказывает Макробий.

В то же самое время, когда экономические условия заставляли римские власти вновь и вновь объявлять войну расточительству и путем суровых запретов ограничивать аппетиты богачей, в Риме то и дело громко раздавался крик простого народа, требовавшего хлеба. Раздачи продовольствия существовали и в Риме, и в других городах Италии, и в провинциях, а после падения Западной Римской империи этот обычай сохранялся в восточной части государства, хотя основы и цели этой практики изменились. Когда Константин Великий в начале IV в. н. э. решил строить на месте греческой колонии Византий новую столицу своей державы, он, чтобы привлечь туда жителей, готовых там поселиться, обещал бесплатные раздачи маленьких, весом в 125 г, буханок хлеба из государственной пекарни — воинам, некоторым должностным лицам и, что еще важнее, всем домовладельцам. Первая раздача хлеба в Византии состоялась 18 мая 332 г. Римские вековые традиции помогли хорошо организовать и наладить это дело и в восточной части державы. Со временем, когда новая столица окрепла и разрослась, хлебная привилегия была распространена и на представителей свободных профессий, без которых также нельзя было обойтись в городе Константина: врачей, учителей, купцов, художников. Обычай бесплатных раздач хлеба продержался здесь вплоть до правления императора Ираклия, т. е. до начала VII в.