Мирон сын Мирона - Александра Турлякова

Адорр заметил удивление на лице герцога и быстро заговорил, срываясь:

— Я понимаю, герцог, вы — бывший Мирон, вы не привыкли решать вопросы войны перемирием, или переговорами. Десять лет военного опыта… что-то значат. Миронам всегда не хватало дипломатичности, умения говорить, этим всегда занимаются короли… Но война против отца? — Он сокрушённо покачал головой. — Не стоит пугать королевство братоубийственной войной, всегда можно договориться. Король всё поймёт, если вы признаете свою вину, если вы покаетесь…

Идвар смотрел на него с жалостью. Бедный, бедный мальчик. Ты ещё не превратился в жестокого, расчётливого отпрыска своего отца-монарха. И всё потому, что с рождения ты не должен был быть Мироном. Тебе не светил ни один крупный пост, и на тебя мало обращали внимания. С детства Адорр больше времени проводил с матерью, чем с отцом, и её воспитание было видно. В нём была мягкость, честность, вера в справедливость, не свойственная королю и старшему брату, Майнору по рождению. И сейчас, когда он заговорил от сердца, стало отчётливо видно, как не хочет он этой войны, как он боится, несмотря на те доспехи, что были на нём. А ведь война уже началась, уже сожжено две крепости, сколько деревень. Оно и понятно, что основная роль в этом принадлежит герцогу Вальдену, но что-то же зависело и от него, от Мирона, хоть ему и всего пятнадцать лет.

Это шанс. Шанс, который выпадет только раз в жизни.

— Это не поможет, Адорр… — Идвар обратился к нему по-простому, по-домашнему, как сказал бы это в Мирополе.

— Почему? — Адорр этого даже не заметил. — Быть такого не может! Отец не может не простить родного сына за проступок, надо только попросить прощения. Повинённая голова меча не боится…

— Ты прекрасно знаешь, как король ко мне относится, это не секрет, он и так-то мне ничего не прощал, а сейчас… — Идвар усмехнулся. — Бесполезно. Войны не избежать.

— Но я не хочу убивать тебя! — Адорр в отчаянии повысил голос, Идвар же ответил спокойно:

— Придётся. Это приказ короля. И не только убить меня одного. Король грозился убить моего сына и жену… И ты это сделаешь, если хочешь быть Мироном и дальше…

— Я не хотел, я просил его, не назначать меня… Но он ничего не хотел слушать… Я не хочу убивать твою семью… — Адорр в бессилии закрыл глаза.

Идвар спросил сам:

— А ты уверен в победе?

Мирон мгновенно открыл глаза и уставился вопросительно, будто не понял вопроса, потом шепнул:

— У меня пять тысяч рыцарей и тысяча лучников и арбалетчиков. Ты сомневаешься в моей победе? — Он нахмурил тёмные брови, и в глазах мелькнуло сомнение. Он уже сомневался в словах своих советников, уж они-то в победе уверены были. Идвар хмыкнул, ещё больше увеличивая это сомнение, ответил:

— Не забывай, что это вы пришли на мою территорию, и это я выбрал место сражения, и у меня богатый опыт, я много провёл боёв… Большую их часть я выиграл, а ты? — Он прямо смотрел в лицо подростка, и Адорр запаниковал. Как? Как такое может быть? О чём он говорит? Разве армия короля может потерпеть поражение? В Райроне?

— Я не понимаю… — прошептал Адорр растерянно.

— Иди сюда, — Идвар подошёл к походному столу и глянул на расстеленную на нём карту. — Смотри, — указал рукой. — Вот это место, где мы с тобой стоим. Узнаёшь? — Адорр всё так же растерянно глядел на карту, на то, что показывал ему герцог. — Я специально выбрал это место и ждал вас здесь. Слева и справа лес, вы не можете обойти его, и не сможете окружить нас своей конницей. Мало того, я разместил там лучников… — Идвар посмотрел на молодого Мирона в упор и спросил:- Как вы разместили свои войска?

Адорр смутился, пожал плечами, ничего не говоря. Видимо, поведение герцога поразило его, его напор и уверенность лишали сил, убеждали в обратном, совсем не в том, о чём говорили на военном совете Мирона. Идвар заговорил сам, не дожидаясь ответа:

— Подожди, я сам догадаюсь! Я же знаю всех в твоём военном совете, а самое главное — герцога Вальдена. Вы сильно уверенны в своих силах, что уж тут выдумывать что-то. Без премудростей, вы, скорей всего, разместили войска единым фронтом, рыцари впереди, лучники сзади. Так? — посмотрел на Адорра сверху вниз, и тут же опять спросил:- Сколько рыцарей у вас получилось в глубину шеренг?

— Десять… — прошептал Адорр в ответ.

— Вы оставили резервы?

— Нет…

— Ну тогда всё понятно. Ты привёл пять тысяч рыцарей, по десять в глубину, как раз по пять сотен в одном ряду. Так? У нас тоже так получилось. Ты располагаешь огромной армией, пять тысяч только одних рыцарей. Вы с королём мне льстите… Я сумел собрать только три с половиной тысячи человек, правда, не считая лучников, и у меня много пехоты, желающей сражаться. Ну, и кнехты, конечно, они всегда рядом с рыцарями… Три с половиной против пяти, — повторил задумчиво, глядя в лицо Мирона. — И всё равно я тебя выиграю…

Адорр опешил, даже губы разомкнул в безмерном удивлении, спросил неуверенно:

— Почему?

— Я поставил своих рыцарей не так, как вы. У меня всего три с половиной тысячи, и я распорядился ими с умом. У вас десять рыцарей в глубину, а у меня всего пять! Это в центре! Но зато я усилил фланги. Они по тысяче рыцарей, самых лучших, опытных рыцарей. Я собирал их по всему Райрону… — он еле заметно улыбнулся Адорру в глаза и продолжил:- Ваша армия будет наступать, ведь это вам нужна победа. Вы сломаете мой центр, продавите его внутрь, и увязнете там, потому что за рыцарями сразу я разместил пехоту. А мои фланги и лучники в лесу сгонят всех твоих рыцарей в центр. Вот там и окажется вся твоя армия, Мирон. Вы будете топтать сами себя…

— И вашу пехоту… — перебил Адорр, нахмурившись, слушая герцога, чётко представляя себе схему предстоящего боя, благо герцог хорошо её описал.

— Да, но мои фланги успеют окружить вас и сумеют отрезать вам пути к отступлению, а в это время подтянутся с леса и лучники… — он сделал многозначительную паузу, будто давал время оценить всё в полной мере. — Твоя армия обречена, Мирон. Пока вы будете возиться с моей пехотой, я уничтожу вас с тыла… Вы проиграете…

— Нет! — Адорр почти выкрикнул, и в его голосе послышались истеричные нотки. Он не верил! Он просто не мог в это верить, потому что шёл сюда за победой и ни о чём другом просто думать не мог.

— Всё так и будет. Я прикинул. Я всё просчитал. Ваша армия обречена… Вот увидишь. Это моя война, — он говорил уверенно, смотрел в лицо подростка и говорил прямо, глядя в чёрные глаза. — Мне жаль тебя, Мирон, но не всякому удаётся выиграть своё первое сражение в жизни. У меня тоже не получилось, когда мне было шестнадцать лет. Я надеюсь, король и все остальные простят тебя… Ты ещё сильно молод для войны, и короля я об этом предупреждал, он всё знал, когда посылал тебя. Тебя и меня сравнивать просто немыслимо. Я же Мирон, Адорр… Я умею видеть бой ещё до того, как он начнётся…