Ларец Зла - Мартин Лэнгфилд

Тем временем Адам сумел подняться, приблизился к Хорасу со спины и уже занес кулак для удара. В самый последний момент Роберт схватил его сзади за пиджак и рванул на себя. Пытаясь удержаться на ногах, Адам развернулся к Роберту лицом и в следующее мгновение получил страшной силы удар в живот — Роберт вложил в этот выпад всю силу и ярость. Адам переломился пополам и, выплюнув на пол темный сгусток крови, беззвучно повалился Роберту под ноги.

Тем временем один из Йуну все-таки сумел подкрасться к Хорасу сзади и обхватил его согнутой рукой за горло, в то время как другой что есть мочи молотил кулаками в живот и по ребрам. Роберт с ревом кинулся на него, сшиб с ног и, взгромоздившись сверху, несколько раз ударил затылком о каменный пол. Враг лишился чувств и затих. Рядом стоял на коленях третий из Йуну, баюкал свою сломанную руку и безостановочно бормотал себе что-то под нос. В драке он больше не участвовал.

С последним из беловолосых Хорас разобрался сам. Он сумел вывернуться из «стального зажима», оттолкнул от себя растерявшегося Йуну и… В следующее мгновение произошло то, что Роберту прежде приходилось видеть лишь в фантастических боевиках. Хорас упер в неприятеля тяжелый взгляд, и неведомая сила, подбросив того в воздух, швырнула его об стену туннеля в пяти метрах позади него. При этом Хорас даже пальцем не коснулся врага.

Тяжело дыша, старик схватил Роберта под локоть и потащил в сторону главного вестибюля Гранд-централ.

— Пойдем. Мастер-ключ по-прежнему у меня. У нас мало времени.

Роберт кивнул ему на бездыханного Адама, который, скрючившись, лежат на полу.

— Оставь его, — велел Хорас.

Несколько минут спустя они покинули вокзал, вышли на Сорок вторую улицу и направились на запад. С минуту они шли молча. Хорас лишь промокал носовым платком разбитые в кровь губы.

— Как ты думаешь, они погонятся за нами?

— Не сразу. Мы здорово их отделали. А все благодаря мастер-ключу, в котором тоже есть крупицы красного золота. Я был уверен, что нам удастся от них отбиться. Не будь у нас мастер-ключа, мы вряд ли выбрались бы из туннеля живыми.

— При чем здесь мастер-ключ?

— Красное золото усиливает энергию своих хозяев. Ты всерьез думаешь, что восьмидесятилетний старик смог бы так драться, не будь у него какого-нибудь маленького секрета? Я не могу тебе сейчас в деталях объяснить принцип проявления свойств красного золота — это пока еще запретное знание. Но если в общих чертах, то оно резонирует с энергией человека, биотоками его мозга, усиливая во много раз и то и другое.

— Мистика.

— Пожалуй, лучше это так и называть.

— В пьесе Адама был описан Марифат и даже продемонстрирован его макет. Но он сказал тогда, что для создания этого устройства необходимо единство трех составляющих.

— Он был прав. В первую очередь необходим так называемый философский камень — особый сплав стекла и металла. Необходимо и красное золото. И наконец, нужно знать, как расположить линзы, которые будут порождать резонирующий эффект в результате взаимодействия энергий камня и золота. Не случайно те ключи, которые ты добываешь в конце каждого испытания, имеют разную геометрическую форму. Все это линзы, которые усиливают эффект Марифата. Но знай, Роберт, что все эти составляющие не будут стоить и ломаного гроша, если человек, который имеет дело с устройством, не достигнет наивысшего уровня духовного развития. Впрочем…

— Что?

— Есть и исключение. Устройство может также повиноваться воле человека, находящегося в состоянии крайнего душевного опустошения. Это, так сказать, оборотная сторона медали.

Хорас вдруг полез в карман и достал записку.

— Это подсказка. Я хотел отправить ее тебе в виде текстового сообщения на телефон, но раз уж мы встретились…

Роберт развернул небольшой листок бумаги и прочитал вслух:

Отыщи Вавилон,Полный тайн и препон.Слепой взор подними,Тайну тайн разыщи.Сохрани близких всех от заклания,Разума претерпи испытание.

PS: найди книгу по номеру JFD 00–19002.

PS: чтобы узнать номер пункта очередного тайника, сложи буквы в предмете, который ты ищешь, и вычти все смертные грехи.

— Мы идем в библиотеку? — спросил Роберт.

— Похоже на то.

Адреналин, ударивший Роберту в голову во время драки, до сих пор не схлынул. Он обратил внимание на то, как подрагивают его руки. Снова и снова он вспоминал, как ударил Адама и как тот потом лежал скорчившись на каменном полу. Воистину это был страшный удар.

Они пересекли Вандербильдт и Медисон и добрались до Пятой авеню. На перекрестке Роберт сверился со стрелкой на экранчике телефона и убедился в том, что пункт X87 действительно располагался в стенах Нью-Йоркской публичной библиотеки.

Через несколько минут они уже миновали двух каменных львов, расположенных по обе стороны от парадного крыльца. Фигуры царей природы символизировали терпение и стойкость духа. Телефон тут же сообщил Роберту, что он находится в непосредственной близости от места назначения. Они пересекли вестибюль, миновали пост охраны и стали подниматься на третий этаж.

— Помнишь, я рассказывал тебе о кадуцее, жезле Гермеса? Его создал слепой прорицатель Тиресий. Примечательный символ этот кадуцей: две змеи, обвившиеся вокруг посоха. На стене этого здания есть чудесное рельефное изображение кадуцея. Жаль, я поздно вспомнил, а то бы обязательно тебе показал.

— Мы еще увидим это, когда будем отсюда уходить. Так что мы тут ищем? Книгу о Гермесе? О Тиресии?

— Не совсем. Мы ищем книгу, написанную другим человеком, но в чем-то похожим на Тиресия. Он тоже был слеп, но видел больше, чем остальные.

— Грек?

— Родом из Буэнос-Айреса.

Они вошли в хранилище библиотечного каталога и написали на бланке заявки номер, указанный в стихотворной подсказке.

— К сожалению, у нас нет ни имени автора, ни названия книги, — с виноватой улыбкой сообщил Хорас библиотекарю. — Это у нас такая викторина. Затея друзей.

— Понимаю, — ответил тот. — Что ж, в таком случае имейте в виду, что до вас здесь уже побывали.

— Спрашивали ту же книгу? Когда? — вскинулся Хорас.

— Сегодня.

— Вы запомнили, как выглядел тот человек?

— Это была женщина. Лет под сорок. Миниатюрная. С ангельскими голубыми глазами. Такую не сразу забудешь.

Он выписал им карточку заказа и проводил в читальный зал. Воистину размеры этого помещения были грандиозны. Переступивший его порог человек испытывал те же чувства, которые посещают христианина, вступающего под своды кафедрального собора. Те же высоченные потолки, обилие декоративных элементов, огромное количество людей и — тишина. Зал был разделен на три секции. Посетителей, которым выдавались книги с нечетными номерами, направляли в Северное крыло, с четными — в Южное. Посередине располагались регистрационные стойки, за которыми, собственно, и выдавались книги.

— Мы не любим нечетные числа, так что наши книги всегда читаются в Южном крыле, — сообщил им библиотекарь.

Он проводил их туда и велел подождать. Хорас и Роберт неотрывно смотрели на информационное электронное табло до тех пор, пока на нем не зажегся номер их заказа. Книгу им выдали уже спустя десять минут. Это была тоненькая брошюрка, обернутая в казенную коричневую обложку, которая предохраняла от порчи оригинальную. Хорас, получив книгу, вернулся в читальный зал к Роберту и раскрыл ее на первой странице.

Перед ними оказался английский перевод «Вавилонской библиотеки» Хорхе Луиса Борхеса.

На сорок шестой странице Роберт наткнулся на абзац, который Хорас заставил его прочесть вслух:

— «Вселенная — некоторые называют ее Библиотекой — состоит из огромного, возможно, бесконечного, числа шестигранных галерей с широкими вентиляционными колодцами, огражденными невысокими перилами. Из каждого шестигранника видно два верхних и два нижних этажа — до бесконечности. Устройство галерей неизменно: двадцать полок — по пять длинных полок на каждой стене, кроме двух — их высота, равная высоте этажа, едва превышает средний рост библиотекаря. К одной из свободных сторон примыкает узкий коридор, ведущий в другую галерею, такую же, как первая и как все другие. Налево и направо от коридора два крохотных помещения. В одном можно спать стоя, в другом — удовлетворять естественные потребности. Рядом винтовая лестница уходит вверх и вниз и теряется вдали. В коридоре зеркало, достоверно удваивающее видимое. Зеркала наводят людей на мысль, что Библиотека не бесконечна (если она бесконечна на самом деле, зачем это иллюзорное удвоение?); я же предпочитаю думать, что гладкие поверхности выражают и обещают бесконечность… Свет дают округлые стеклянные плоды, которые носят название ламп. В каждом шестиграннике их две, по одной на противоположных стенах. Неяркий свет, который они излучают, никогда не гаснет».