Цветы любви, цветы надежды - Люсинда Райли

— Значит, поможет. Во всяком случае, так говорила мама, когда в детстве пичкала меня противными лекарствами, — слабо пошутил Гарри.

— Очень невкусно, — повторила девушка, поднося стакан к его губам.

Сделав первый глоток, Гарри чуть не поперхнулся, но потом вспомнил живые личинки мух, которые ел в Чанги, взял себя в руки и залпом выпил местное снадобье.

— О Боже, — закашлялся он, — вы были правы.

Лидия протянула ему воду — запить гадкий привкус.

— А теперь поспите. Если вам что-нибудь понадобится, позвоните. Мадам попросила меня заночевать сегодня в номере напротив. Я приду через час. Скоро вам станет очень-очень жарко, но это действие трав: они помогут справиться с лихорадкой.

— Жду с нетерпением, — выдохнул он, когда девушка пошла к двери.

«Может, я зря ей так доверяю?» — пронеслось у него в голове.

— Не волнуйтесь, Гарри. Я буду рядом.

Лидия не ошиблась: через час Гарри пылал огнем и метался в яростной лихорадке. Девушка принесла холодные тряпки, чтобы смачивать ему лоб. Пару часов спустя жар утих, и измученный Гарри заснул.

Глава 36

На следующее утро Гарри проснулся поздно, чувствуя себя гораздо лучше, чем ожидал. Боль в костях еще осталась, но была уже не такой сильной. Пришедший врач с удивлением отметил, что температура его пациента всего на один градус выше нормы.

— Отлично, — похвалил лекарь. — Я думал, у тебя начинается очередной тяжелый приступ, но, похоже, все обошлось. Молодец, так держать!

Когда врач ушел, в номер заглянула Лидия. В руке у нее был очередной стакан дурно пахнущего травяного отвара.

— Как вы себя чувствуете, Гарри?

— Спасибо, уже лучше. — Он с подозрением взглянул на стакан. — Вы что, хотите, чтобы у меня опять начался жар?

Лидия захихикала, показав безупречные зубки.

— Нет, конечно, — ответила она, гордясь, что выучилась у него новым английским словам. — Это чтобы прибавить сил, подкрепить организм и предотвратить новый приступ тропической лихорадки. У вас появятся энергия и аппетит. Никакого жара не будет, обещаю.

— А вкус такой же гадкий, как и у того напитка? — поинтересовался Гарри, с трудом усаживаясь в постели.

— Даже хуже, — призналась девушка. — Зато вам станет гораздо лучше.

Гарри выпил отвратительное пойло, потом лег на спину, отдуваясь и стараясь сдержать тошноту.

— Вы колдунья? — спросил он. — Доктор сильно удивился, как быстро я пошел на поправку.

— Может, и колдунья, — улыбнулась Лидия, — только добрая. Сейчас мне надо идти: скоро прибудут новые гости. Я приду попозже — посмотрю, насколько вы окрепли.

Когда девушка вышла из комнаты, Гарри усмехнулся: она все больше ему доверяла и постепенно раскрывалась душой. Ему было приятно наблюдать за этими переменами. А ее таинственные отвары и впрямь помогали.

К ужину Гарри проголодался и заказал в номер порцию лапши. Усевшись в подушках, он принялся за еду.

«Как хорошо, что у меня еще не закончились приступы ужасной тропической лихорадки! Мне повезло, ведь Лидия стала моей сиделкой и спасительницей».

Следующие два дня Гарри много спал и ел все, что ему приносили. В минуты бодрствования он думал о Лидии. Она заходила к нему при любой возможности, и в ее глазах светилась радость от того, что он выздоравливает.

С каждым днем она казалась ему все прекраснее. Гарри с нетерпением ждал ее, а потом мечтал, как заманит в постель, обнимет гибкое стройное тело, поцелует идеально очерченные губы и пройдется языком по мелким острым жемчужно-белым зубкам... В моменты отрезвления Гарри пытался внушить себе, что его страсть вызвана долгим вынужденным воздержанием, однако за всю свою взрослую жизнь он еще никогда не испытывал таких сильных чувств к женщине.

Они были едва знакомы. Он почти ничего не знал о ее жизни, кроме того немногого, что она рассказала. Но Лидия казалась ему такой близкой, такой родной... Добрая, с чувством юмора и острым умом.

Удивительно, как быстро она научилась выражать свои мысли по-английски, несмотря на скудный словарный запас! Девушки-англичанки, прекрасно владеющие языком, обычно изъяснялись загадками и полунамеками, а Лидия прямо говорила то, что думает, обходясь всего несколькими словами, и это было чудесно.

А ее красота? Раньше Гарри с трудом достигал физического возбуждения, не говоря уж о том, чтобы прийти в «боевую» готовность от одних только мыслей. Теперь же стоило ему вспомнить ее образ, и у него в паху тут же начиналось движение. Наверное, этому стоило порадоваться, ведь после всех телесных и душевных мытарств, пережитых в Чанги, его организм по-прежнему нормально функционировал. Сомнения Гарри в собственной мужественности тоже отпадали: наконец-то ему встретилась женщина, которая вызывала в нем столь сильную реакцию.

С Оливией — женой! — у него никогда такого не было.

Гарри опять вспомнил, как его сокамерники в Чанги обсуждали свои чувства — влечение и любовь.

«Может, то, что я испытываю к Лидии, и есть любовь?»

На четвертый день своего «заключения», когда Лидия, против обыкновения, не заглянула справиться о его самочувствии, на закате Гарри вышел из номера и направился по вестибюлю к «Бамбуковому бару», выискивая, чем бы заняться. По пути он бросил взгляд на стойку портье.

— Вам уже лучше? — спросила Жизель, вдруг возникшая за его спиной.

— Да, намного лучше, спасибо. Не подскажете, где Лидия?

— Она взяла выходной, — рассеянно ответила хозяйка отеля. — Кажется, у нее семейные неприятности.

— С ней все в порядке? — встревожился Гарри.

— Не знаю, капитан Кроуфорд. Я ее начальница, а не мама, но Лидия мне очень нравится. У нее трудная судьба.

Снедаемый беспокойством Гарри зашел в «Бамбуковый бар», который открывался только через час. Он пересек пустой зал, сел за рояль и, открыв крышку, начал играть.

Вскоре в бар подтянулись другие музыканты и бармен.

— Где ты был? — спросил Йоги, голландский барабанщик. — Нам тебя не хватало.

— Болел.

— А сегодня вечером будешь играть?

— Да, буду, — кивнул Гарри, решив, что это поможет ему на время забыть о Лидии.

Гарри играл до полуночи, пинтами хлебая воду, пока посетители бара накачивались виски. Две подвыпившие женщины среднего возраста предложили показать ему достопримечательности Бангкока, если он сыграет для них голым. Гарри подумал, что это шутка: он по-прежнему был худым, как скелет, с увесистым «рисовым брюхом» и шелушащейся от недостатка витаминов кожей.

Проснувшись на другое утро, он первым делом подумал о Лидии: вернется ли она сегодня? Встав с постели, Гарри спустился на веранду позавтракать. Проходя мимо конторки, с досадой отметил, что Лидии до сих пор нет.