Факультет Романтики. Ромфак (СИ) - Кира Тигрис

не женюсь на этой кукле!

— Как ты ее назвал?! — вскричал Фредерик, чувствуя, что безнадежно теряет одну из самых дорогих кукол в истории. — Ты мне больше не сын!

Но что старика взбесило сильнее всего, это то, что в ответ на такое, казалось бы, зловещее проклятие — отречение от собственного отца, которое должно было быть страшнее смерти, Коста не стал рвать на себе волосы и просить прощения на коленях, а лишь пожал плечами и негромко произнес с усмешкой:

— Хорошо, отец, то есть больше не отец!

У Фредерика закончились слова, он лишь поднял выше свою руку, в которой сжимал пистолет, целясь прямо в сердце собственного сына. Его узловатые длинные пальцы побелели от усилия, а сама рука стала трястись все сильнее и сильнее, дуло пистолета постоянно целилось то в нос Косты, то в грудь, то между глаз, а затем на метр ниже…

— Господин Блэкстоун! Немедленно отдайте мне пистолет! — причитал Влад, как разволновавшаяся нянька. Его испещренная шрамами брутальная лысина покрылась градинами холодного пота. На одном из толстых пальцев телохранителя блестело золотое кольцо с синевато-бирюзовым камнем. Именно из-за него Влад сейчас снова разрывался между двух огней. Призванный властью кольца защищать ценой собственной жизни всех членов семьи Блэкстоун, телохранитель несколько раз порывался выхватить пистолет из дрожащей худощавой руки своего босса, но каждый раз — безуспешно. Ведь дрогнет же палец и нечаянно спустит курок, и прольется кровь, чего Влад не должен был допустить ценой собственной жизни.

— Господин Блэкстоун! Фредди! Отдайте мне пистолет! — в отчаянии телохранитель перешел с официального обращения на личное имя. Он сейчас молился всем духам, чтобы Константин скорее ушел с балкона, где он сейчас был отличной мишенью. Но, нет! Коста продолжал балансировать, стоя на балюстраде, как живая цель… простите, воробей на жердочке.

— О, слепая горгулья! Он еще и грудь свою выпятил в светлой рубашке, идиот! Ее же заметно за версту! — в сердцах рычал себе под нос взволнованный телохранитель. — Коста, хватит дурить! Уходи уже с балкона! Болван!

Но парень лишь громко хмыкнул и, не отрывая своих бутылочно-зеленых глаз от разъяренных серо-голубых у отца, продолжил свою речь под хихиканье осмелевшей толпы.

— Знаешь, отец, женись-ка на ней сам!

А вот последнее предложение было явно лишним. Толпа снова синхронно охнула, Стейси взвизгнула, а длинный костлявый палец Фредди нечаянно нажал на курок. Раздался выстрел. Влад инстинктивно выпрыгнул вперед, стараясь поймать шальную пулю плечом и загородить Косту своим массивным телом, но увы, не вышло. Пуля просвистела мимо, слегка задев кончик его заостренного уха, устремилась прямо к балкону, где насквозь пронзила тонкую шелковую ткань светлой рубашки в области сердца, вышла с обратной стороны и попала прямо в гундосящий клюв горгульи. Последняя громко чихнула, от чего в разные стороны разлетелись осколки щебня, песка и старого мха. И, о чудо, многовековой насморк горгульи, кажется, сам собой прошел!

— Он… он мертв! Ты убил своего сына, Фредди! — в сердцах голосил Влад, на всех парах несясь к балкону, когда все с воплями бежали ровно в противоположную сторону — к воротам, в панике покидая место преступления. — Тролль тебя дери! Но… что это значит?

Застегнутая на все пуговицы белая рубашка, пробитая насквозь пулей, медленно спланировала на красивые кусты поздних алых роз прямо перед острым носом Господина Блэкстоуна. Там уже валялись недавно приземлившиеся модные зауженные джинсы.

— Этот щенок использовал магию на виду у сотни смертных свидетелей! — возмущенно прошипел себе под нос Господин Блэкстоун, скрипя зубами от злости. — Теперь гоблины наложат на нашу семью штраф тяжелее ста драконов!

— Сбежал! Трансформировался в самое последнее мгновение и удрал! — повторял про себя Влад, словно не веря в произошедшее, как ребенок в фокус с исчезновением кролика. Он наконец-то облегченно выдохнул, старясь не показывать восторг от происходящего своему раздраженному боссу. — Тысяча троллей! Он удрал!

Телохранитель так интенсивно озирался по сторонам, что совершенно не заметил, как на его лысину с балкона спланировали… черные боксеры Косты. Влад громко выругался.

В тот вечер совершенно никто, кроме пары вековых горгулий, не заметил маленькую проворную белочку, в которую Коста трансформировался в самую последнюю секунду. Первый раз он это делал в такой спешке, и у него, к счастью, все получилось, иначе любая ошибка стоила бы ему жизни. Маленькая миловидная белочка с причудливым каштановым окрасом резко выскользнула из дорогой одежды и улизнула с балкона, ловко прыгая с одной вековой сосны на другую.

Меньше всего сейчас Коста думал о том, что его отец никогда такое не простит! Фредерик Блэкстоун отрекся от своего сына навсегда! Ловко перескакивая с одного фонарного столба на другой, маленькая проворная белочка оказалась на парковке среди блестящих дорогих автомобилей. Именно среди них притаился крутой спортивный мотоцикл, его стильные черные поверхности из блестящего металла и сиденье из качественной натуральной кожи так и кричали о баснословной цене… равной стоимости пары автомобилей со стоянки. И он, конечно же, стоил каждого цента! Его молодой хозяин даже дал ему имя, как когда-то рыцари давали имена своим верным коням или же мечам. Нет, не Экскалибур и не Буцефал, а просто…

— Макс! — пробасила белочка голосом Косты, присаживаясь на правую рукоять мотоцикла. Она проворно огляделась вокруг и назвала кодовое слово, которое было поставлено паролем совсем недавно. — Антонина! Макс, мне нужен вход в систему!

— Привет, хозяин! — бодро поприветствовал его механический голос мотоцикла. Он доносился из динамиков встроенной стереосистемы на панели управления. — Сегодня опять катаем девчонок?

— Тс-с-с! Тихо, Макс! Минимальная громкость, и выключи фары! — зашипела на него белка, косясь на маячившую фигуру в темном худи у входа на парковку. Тони была уже здесь, а, значит, нужно было действовать быстрее. — Макс! Сейчас на тебя сядет девушка, ты будешь следовать каждой ее команде, как моей, ясно? Подчиняться ее голосу!

— Да, Константин! — послушно ответила система механическим шепотом.

— Макс, ограничение скорости: строго сорок километров в час на всем пути! Автоторможение на поворотах! — командовала белочка, радуясь тому, что робот никогда не спросит причины столь странных и заботливых команд. — И, Макс, ты не заведешься, пока она не наденет шлем, ясно?

— Вас понял, Константин! — покорно ответила система.

— Отлично! Макс, теперь открой багажник! — пробурчала белка, спрыгивая с ручки мотоцикла на кожаное сиденье. Одинокая фигурка девушки была совсем близко — буквально в паре автомобилей от мотоцикла. Она боязливо озиралась по сторонам, словно что-то искала. Белка проворно сиганула в багажник, закрыла за собой крышку и скомандовала. — Макс, блин, мигни ей фарами что-ли! Во! Супер! Ну наконец-то она тебя заметила! Теперь закрой за