Орел взмывает ввысь - Роман Злотников

– Доброго здоровьечка, Мастряй Данилыч, – поприветствовал управляющего бригадир каменщиков Абай, из крещеных башкир.

– И тебе, Абай, не хворать, – степенно ответствовал Мастряй Данилыч. – Ну как тут у вас дела?

– Дык на первой плавильне уже свод выводим, Мастряй Данилыч. Токмо с трубой проблема.

– С какой? – нахмурился управляющий.

– Да с воздуходувной. Она эвон там должна в плавильню входить, мы уже и тяжи вывели, и раструб, а Фотий все никак свои механические меха, что паровиком приводиться должны, не закончит.

– А тебе-то что за дело? – удивился Мастряй Данилыч.

Абай покачал головой.

– Дык ведь энти-то меха куда как сильнее дуть должны. Так что прежде, чем нам свод закрывать, их непременно спытать надобно. А ну как здесь вот кладка с отступом в полкирпича завихрения давать зачнет? Первой Дружинич говорил, что ежели здесь завихрения начнутся, то оне воздуху, кой в самое нутро плавильни идет, затруднения делать будут. А значит, в плавильне воздуха будет не хватать. И потому она через раз козла[32] давать будет, – закончил свою речь бригадир каменщиков.

Мастряй Данилыч некоторое время молча разглядывал указанный Абаем изгиб нового воздуховода. Ох уж эти новшества… Обещается-то многое, но ежели новые плавильни козла давать начнут, так от них не прибыток, а одни убытки.

– И чего?

– Да ниче, Мастряй Данилыч, – пожал плечами Абай. – Как трубу поставят – сразу и спытаем.

– А ежели затруднения зачнутся?

– Да ну и что? Кладку просто помельче сделаем, в четверть кирпича аль в осьмушку, а коль и это не поможет – фигурный кирпич сделаем.

Управляющий с минуту, наморщив лоб, степенно размышлял над всем услышанным, а потом погрозил пальцем бригадиру каменщиков:

– Ну-ну, смотрите у меня… – после чего развернулся и неторопливо двинулся в ту сторону, где ладили новую шибко сильную воздуходувку.

Старшим там был помощник Первоя Дружинича, Фотий, коий вроде как эту воздуходувку сам и выдумал.

Фотий был на месте и руководил установкой толстой медной трубы, о коей, похоже, и вел речь Абай. Новые воздуходувные меха, которые и должны были нагнетать воздух в новые плавильни, были, на взгляд управляющего, странными. Прежние, кои работали от водяного привода, были меха как меха – доски, толстая кожа, колено привода… а энти совсем непонятные. Какой-то барабан с дырками, а внутрях лопатки. Турбиндла именуется… ну или как-то эдак.

– Здрав будь, Фотий, – степенно поздоровался управляющий, когда розмысл отшабашил своим работникам, наконец-то установившим трубу на свое место, резким взмахом руки.

Тот оглянулся, шапкой вытирая вспотевшее лицо.

– А, Мастряй Данилыч, и тебе здоровьечка! Вишь как, поставили трубу-то ноне.

– Вижу-вижу, – кивнул головой управляющий. Помолчал (неча сразу все свои вопросы на собеседника вываливать, чай, не мальчик, чтобы мельтешить) и лишь затем опять же степенно спросил: – Мне тут Абай говаривал, что ты энту воздуходувку спытать собираешься. Так ли?

– Вишь как, непременно нужно, Мастряй Данилыч, – ударил кулаком по ладони Фотий.

– Ну-ну, ну-ну… – снова кивнул управляющий, а затем сызнова спросил: – А как? Паровик-то еще и не построен. А руками твою махину никак стронешь.

Фотий расплылся в улыбке.

– Вишь как, да то не задача. Эвон у нас особливый механизм для сего имеется. Как раз на это дело в розмысловой избе придуманный. Мы его, вишь как, с собой привезли… то есть не весь, конечно. А токмо зубчатку, шкивы и шестерни. А уж круг-то, вишь как, здеся, на месте сделали. Вот тудась ремень надеваем, а другую его петлю на вот энтот шкив забрасывам. А в круг впрягаем волов. Тут-то, вишь как, пары три надобно. И когда оне энтот круг крутить зачинают, так воздуходувка, ну меха по-прежнему, как раз в свою силу дуть и начинает. А внутрях плавильни крыльчатку ставим со шпенечками. И, вишь как, смотрим, на сколь шпенечков крыльчатка отклонится. Ежели не меньше чем на пять – так в самый раз. А ежели, вишь как, меньше – искать надо, где какая помеха есть.

Управляющий помолчал, бросая прищуренные взгляды то на воздуходувку, то на налаживаемый рабочими круг, то на плавильню, а потом спросил:

– А надолго ль волы надобны?

– А тут как получится, – пожал плечами розмысл. – Ежели, вишь как, все путем будет, так зачем надолго-то? Чуток подули – да и ладно. А ежели как-то не так – так… вишь как, все одно ненадолго. Там же новую кладку класть надобно будет. И пока ее не положат, да она хоть чутка сверху не подсохнет, волов-то, вишь как, держать незачем. Лучше после того, как все сызнова готово будет, по новой в круг запряжем.

– Ну-ну, – степенно кивнул Мастряй Данилыч и двинулся в сторону, где сооружали новые паровики.

Идти было недалеко, шагов двадцать. Но тут уже всем руководил сам Первой Дружинич. Уважаемый человек. Старший розмысл. Поэтому Мастряй Данилыч поздоровался со старшим розмыслом за руку, чутка помолчал и только потом поинтересовался:

– Ну как тут у вас, Первой Дружинич, дела-то идут?

Старший розмысл тоже этак степенно помолчал, ну дык человек-то важный, солидный, затем ответствовал:

– Не сумлевайся, Мастряй Данилыч, все сполним в срок. Мы тут у тебя новый паровик ладим. Таких еще нигде не было. Ему и топлива поменее надобно будет, и разжигать не так долго. Ну опосля как его наново водой зальешь. И пару на дольше хватать будет.

Управляющий насторожился. Он в паровиках понимал не шибко (ну да кто в них шибко понимал-то, кроме розмыслов), так что тут он ничего поделать не мог и особо к старшему розмыслу не совался. Построят – посмотрим. Однако сегодняшняя информация от бригадира каменщиков его обеспокоила. В паровиках-то он, конечно, не шибко много понимает, но вот за работу заводов отвечает головой. И ежели все эти новые придумки ему выход металла уменьшат, а и хотя бы не так шибко увеличат, как планируется, так его за то приказ Большой казны, в чьем управлении все государевы личные вотчины уже незнамо сколько лет состоят, никак по головке не погладит. А то и вообще должности лишиться можно.

А ведь токмо-токмо такие возможности-то появились! Ибо опосля того царева указа, кой определил, что розмысловым избам положен этот самый процентум, вышло дозволение от приказа Большой казны управляющим вотчинными заводами себе в доход тако же еще и часть прибыли отписывать. В цельных пять тех самых процентумов. Да еще пять таковых дозволялось использовать для поощрения лучших заводских плавильщиков и иного работного люда. Особливо тем, кто какую приспособу, работу облегчающую либо иным каким образом производству споспешествующую, придумает.

Мастряй Данилыч не один вечер над сим дозволением просидел, голову ломаючи. И даже с очередным отчетом писулю в приказ Большой казны отправил, прося разъяснить ему – верно ли он все понял и как прибыль правильно посчитать. Металл-то оне почитай весь на казенные оружейные заводы и иные казенные мануфактуры отправляют. А с казенных заводов много ли возьмешь? На что ему ответ пришел, что и с казенного заказу все одно прибыль получить можно, коли людишек правильно распределить и всякие полезные приспособы в работу внедрить, время и соответственно деньги экономящие. Да и ему никак не возбраняется еще более от имеемого металлу выплавлять и пускать тот уже в свободную продажу. Эвон, устюжане-то да тульские заводские уже и с Англией, и с Соединенными провинциями металлом торгуют.