Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г. - Микеле де Сальвиа

293. Процедура отмены запрещения въезда на территорию. Применимость п. 1 статьи б к мерам по выдворению иностранцев. Обращение к судебной практике Комиссии: решение о разрешении или об отказе иностранцу остаться в стране, гражданином которой он не является, не подразумевает никакого решения ни о его гражданских правах и обязанностях, ни об обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения в смысле п. 1 статьи б Конвенции. «Суд напоминает, что положения Конвенции нужно толковать, принимая во внимание всю конвенционную систему, включая нормы Протоколов к ней. В этом отношении Суд отмечает, что статья 1 Протокола № 7, принятого 22 ноября 1984 года и ратифицированного Францией, содержит процессуальные гарантии, применяемые в случае выдворения иностранцев. Кроме того, Суд отмечает, что преамбула этого документа ссылается на необходимость принять "дальнейшие меры по обеспечению коллективного осуществления некоторых прав и свобод посредством применения Конвенции (…)". Из системного прочтения этих положений следует, что Государства осознавали, что п. 1 статьи 6 не применяется к делам о выдворении иностранцев и что они намерены принять специфические меры в этой области. Это толкование подтверждается разъяснением, относящимся к Протоколу № 7, касающимся статьи 1» (Maaouia, 36).

294. Процедура отмены запрещения въезда на территорию. Применимость п. 1 статьи 6 к мерам по выдворению иностранцев. Обращение к судебной практике Комиссии: решение о разрешении или об отказе иностранцу остаться в стране, гражданином которой он не является, не подразумевает никакого решения ни о его гражданских правах и обязанностях. «Суд полагает, что мера по запрещению въезда во Францию, являющаяся предметом настоящего спора, не касается спора "гражданского характера" в смысле п. 1 статьи 6. То обстоятельство, что мера по запрещению въезда во Францию могла дополнительно повлечь значимые последствия для частной и семейной жизни заинтересованного лица, а также для ожидания в области работы, не может быть достаточным для отнесения этой меры к сфере гражданских прав, защищаемых п. 1 статьи 6 Конвенции» (Maaouia, 38).

295. Гражданское право. Процедура экстрадиции. «Процедура экстрадиции не затрагивает ни гражданских прав и обязанностей заявителя, ни обоснованности уголовного обвинения, направленного против него, в смысле п. 1 статьи 6 Конвенции» (Raf, Dec.).

6. Уголовное обвинение

— Толкование —

296. Статья б не проводит различия между уголовно ненаказуемыми деяниями и другими преступлениями: она действует в отношении любого лица, обвиняемого в совершении какого–либо преступления.

По общему правилу, Государства остаются свободными в определении как уголовного преступления какое–либо действия или бездействия, отклоняющегося от нормального осуществления одного из прав, защищаемых Конвенцией.

Учитывая автономный характер понятий, содержащихся в Конвенции, что следует понимать под «уголовным обвинением»?

Судебная практика выбрала «материальное», а не «формальное» понятие «обвинения». На самом деле, с учетом важного места, которое занимает в демократическом обществе право на справедливое судебное разбирательство, Суд призван видеть, что скрывается за внешней стороной дела, и исследовать реалии рассматриваемой процедуры.

Таким образом, под «обвинением» понимают официальное уведомление лица компетентным органом государственной власти о наличии предположения о том, что этим лицом совершено уголовно наказуемое правонарушение.

Три альтернативных критерия вытекают из судебной практики, которые могут отнести определенное действие к категории тех, которые могут относиться к уголовному «обвинению» в смысле Конвенции. Речь идет о формальной квалификации, даваемой национальным правом подобному поведению; о самой природе преступления, в совершении которого обвиняется лицо; о природе и тяжести налагаемой санкции.

Под «обоснованностью» обвинения следует понимать не только его фактическую, но и правовую обоснованность, так как нельзя считать, что «обвинение» было предъявлено настолько давно, что оправдательный или обвинительный приговор не является окончательным.

а. Толкование понятия

297. Общее толкование понятия «обвинения». «Однако с учетом важного места, которое занимает в демократическом обществе право человека на справедливое судебное разбирательство (…) Суд должен склоняться к выбору в пользу "содержательного", а не "формального" толкования понятия "обвинения", предусмотренного п. 1 статьи 6. Суд обязан заглянуть за внешнюю сторону дела и исследовать реалии порядка применения санкций, который был использован в деле заявителя» (Deweer, 44; см. также Adolf, 30).

298. Значение судебных постановлений по уголовным делам. «Судебные постановления всегда затрагивают лиц. По уголовным делам, особенно, подсудимые и обвиняемые не исчезают со сцены, когда судебный приговор обжалуется по существу» (Delcourt, 25).

299. Преступление и наложение наказания Статья 6 не проводит различия между уголовно ненаказуемыми деяниями и другими преступлениями: «она действует в отношении любого лица, обвиняемого в совершении какого–либо преступления» (Adolf, 33).

300. Обоснованность обвинения. «Понятие "обоснованности", фигурирующее во французском тексте статьи 6, имеет в виду не только фактическую обоснованность обвинения, но и правовую» (Delcourt, 25; Deweer, 48).

301. Решение об обоснованности обвинения. «Уголовное обвинение не считается на самом деле "предъявленным" (determined) [ссылка на английский текст статьи 6] настолько давно, что оправдательный или обвинительных приговор не является окончательным» (Delcourt, 25).

302. Значение понятия «обвинения». «"Уголовное обвинение", "обвиняемый в совершении уголовного преступления" и "Обвиняемый" - термины, использованные в трех пунктах статьи 6, которые говорят об одной и той же ситуации» (Lutz, 52).

303. Автономность понятия «обвинения». «Понятие (…)"обвинение по уголовному делу" имеет, однако, "автономный" характер; его следует толковать "в значении, придаваемом ему Конвенцией" (…), в особенности с учетом того, что в английском тексте п. 1 статьи 6, также как и п. 2 статьи 5, используется термин "charge (обвинение)", который обладает более широким значением» (Deweer, 42; Adolf, 30).

304. Автономность понятия «уголовного дела». «Конвенция, без всякого сомнения, позволяет Государствам при выполнении ими функций блюстителей общественных интересов сохранять или устанавливать разграничение между уголовным и дисциплинарным правом, а также проводить между ними разграничение, но только с учетом определенных условий. Конвенция предоставляет Государствам свободу определять как уголовное преступление какое–либо действие или бездействие, отклоняющееся от нормального осуществления одного из прав, которые она защищает. Это особенно ясно следует из статьи 7. Такой выбор, который является следствием прочтения статей 6–7, в принципе не подпадает под контроль Суда.

Противоположный выбор ограничен более строгими правилами. Если бы Договаривающиеся Государства могли по своему усмотрению квалифицировать правонарушение как дисциплинарное вместо уголовного или преследовать исполнителя "смешанного" правонарушения на дисциплинарном, а не на уголовном уровне, действие основных положений статей 6 и 7 было бы подчинено их суверенной воле. Такое расширение полномочий могло бы привести к результатам, несовместимым с целями и задачами Конвенции. Поэтому Суд в соответствии со статьей 6 и даже без ссылки на статьи 17 и 18 вправе убедиться в том, что дисциплинарное никоим образом не заменяет уголовное» (Engel et al, 81; см. также Ozttirk, 47; Campbell et Fell, 68).

305. Автономность понятия «уголовного обвинения». «Хотя Государства, бесспорно, имеют право на установление в их внутренней правовой системе разграничения между преступлениями и дисциплинарными проступками, из этого не следует, что принятая ими квалификация распространяется и на Конвенцию. С точки зрения статьи 6 понятие "уголовного обвинения" имеет автономное значение, и Суд должен удостовериться в том, что такое разграничение не противоречит объекту и цели этого документа» (Demicoli, 31).

306. Наказание и уголовное обвинение. «Суд повторяет, что понятие "наказания", содержащееся в статье 7 Конвенции, как и понятие "уголовного обвинения", фигурирующее в п. 1 статьи 6 Конвенции, имеет автономное значение. При рассмотрении дела Суд не связан квалификациями, даваемыми внутренним правом, так как последние имеют только относительную ценность» (Malige, 34; см. также Meftah et al, 40).