Первое российское плавание вокруг света - Иван Крузенштерн

Надобно иметь рвение к общему благу и деятельность Кошелева, чтобы часто предпринимать таковое путешествие. Он возвратился недавно из Ижигинска, который отстоит от Нижнекамчатска на 1500 верст. Сей путь совершил он на собаках, хотя и поспешно, однако с таковыми же великими трудностями и опасностями, как и водою. Он посещал сию отдаленную страну своей области для прекращения раздора между россиянами и чукчами, из коих первые подали к тому причину. Чукчи одни из всех населяющих северо-восточный край Сибири народов, которые хотя и признают над собою верховную власть России, но поныне еще не вовсе покоряются. Они просили губернатора посетить их для принесения ему жалоб своих лично. Он обещал исполнить их просьбу зимою, для чего и собрались благовременно многие из их старшин в Каменном, местечке, лежащем в 400 верстах от Ижигинска, через которое губернатору проезжать надлежало и где бывает мена или торговля между чукчами, коряками и россиянами. Он нам рассказывал, со всяким чистосердечием и не имея ни малейшего намерения себя выхвалить, о свидании своем со старшинами сего воинственного народа.

Чечро-Тума, верховная глава всего чукоцкого народа с двадцатью подчиненными ему старшинами и со знатным числом чукчей, ожидал и встретил губернатора в Каменном. Он переговаривал с ним лично. В краткой речи, говоренной им с великою благопристойностью и важностью, представил он губернатору о всех претерпенных чукчами угнетениях, которые принудили их прибегнуть к жалобе. Он просил весьма убедительно губернатора не отказать им в своем покровительстве, которое может питать их единственною надеждою к продолжению дружеского сношения между россиянами и чукчами, присовокупив к тому: «что все, что побудило нас собраться в Каменном, состоит единственно в том, чтобы испросить у тебя быть нашим защитником». «Мы слышали, – говорил он, – о твоей строгости, но слышали и о любви твоей к справедливости. Твоя добрая слава привлекла нас перед лицо твое. Два года ожидали мы тебя с нетерпением. Наконец ты перед нами. Мы видим тебя и предчувствуем, что не откажешь нам в справедливости». Чукчи жамловались более всего на некоторых промышленников Американской компании, которые всеми образами раздражали их» а больше обманами в мене товаров, и на некоторых чиновников Ижигинской округи.

«Нам не трудно было, – продолжал старец Тума, – отмстить обиду свою убиением оскорбивших нас россиян, но мы не хотим расторгнуть дружеской связи с Россиею и желали лучше терпеть и ожидать твоего правосудия, о коем столь много нам рассказывали». Губернатор, по точном исследовании дела, нашел жалобы чукчей основательными и сделал им совершенное удовлетворение. Тогда пришел Чечро-Тума с подчиненными ему старшинами опять к губернатору и, по изъявлении глубочайшей благодарности, просил его принять несколько дорогих мехов в подарок.

Губернатор выслушал их с великим удовольствием, но подарков не принял, кроме безделицы, которую он, наконец, взял, чтобы не огорчить достойного Туму. Он одарил, напротив того, сам чукчей горячим вином, холстиною, сукном и другими вещами, которые частью привез для того с собою, а частью купил на месте. Такой поступок, свойственный Кошелеву, удивил чукчей несказанно. «Каждый россиянин, – сказал достойный Тума, исполненный удивлением, – наипаче же имеющий хотя малое начальство, думает быть в праве требовать от нас подарками и при малейшем в том сопротивлении нас обижает и нередко даже грабит, но ты – верховный повелитель во всей обширной сей стране, не только не приемлешь из приносимого тебе с желанием от всего сердца благодарными чукчами ни малейшего дара, но и одаряешь их еще драгоценнейшими вещами.

Мы этого никогда не видали, никогда даже и не слыхивали». Потом вынул Тума из ножен кинжал с концом преломленным: «Смотри, великий генерал, – продолжал он, – вот сей самый кинжал обещался я покойному дяде (которому следовал Тума преемником в верховной власти над чукчами) не изощрять никогда против россиян. Здесь торжественно повторяю мое обещание и говорю, что конец кинжала сего не будет во всю жизнь Тумы изощрен против твоих соотечественников. Объяви о сем своему императору».

Губернатор во время пребывания своего в Каменном пригласил однажды Чечро-Туму к своему обеду. Тума отговаривался сначала от сего приглашения и отвечал, что сия честь для него слишком велика. «Генерал, – сказал он, – есть человек знатный, как могу я обедать с ним вместе, а особливо будучи нехристианином? Его единоверцы-соотечественники презирают того, кто не носит креста как знака христианина». Генерал отвечал на то, что рад будет сердечно обедать за одним столом с верховною главою храброго народа чукчей.

При прощании с губернатором все чукчи просили его усердно посетить их еще будущею зимою, но когда он представил им невозможность исполнить их просьбу, тогда начали они просить его прислать к ним вместо себя своего брата, который, говорили они, должен быть верно такой же, как ты, добрый. не обманывались в том нимало. Сей любви достойный офицер, бывший с нами в Японии, как уже мпрежде упомянуто, одарен всеми теми качествами, которые к брату его привлекали всеобщую любовь в сей обширной области, им управляемой[109].

Благосклонный губернатор провел с нами то короткое время, которое мы еще оставались на якоре. Он на другой день поутру, по прибытии своем, приехал к нам на корабль и оставался у нас до после обеда следующего дня. Потом поехали мы с ним на берег на небольшое пиршество, им приготовленное по обычаю камчадалов. Все офицеры, кроме тех, которые не могли отлучиться, участвовали в оном, быв привлечены не самым балом, но желанием провести последние минуты с почтенным губернатором и его братом. Я позволил при сем также и третьей части служителей быть зрителями сего камчатского празднества. В час пополуночи возвратились мы на корабль. Ветер в то самое время сделался северный. Мы подняли гребные суда, снялись с якоря и в четыре часа утра 5 июля находились уже вне залива.

Глава V. Исследование восточного берега острова Сахалина

«Надежда» выходит из Авачинской губы. – Усмотрение Курильских островов. – Проход проливом «Надежды». – Буря близ мыса Терпения. – Приход к берегу Сахалина. – Вид оного. – Описание мыса Терпения. – Продолжение исследования Сахалина к N от мыса Терпения. – Гора Тиара. – Низменность здешнего берега. – Опасные мели в некоем от берега расстоянии. – Продолжительные туманы. – Достижение северной оконечности Сахалина. – Описание мысов Елизаветы и Марии, – Обретение татарского селения у залива между сими мысами, названного мною Северным заливом. – Описание сего залива. – Исследовании северо-западного берега Сахалина. – Низменность оного. – Усмотрение противоположного берега Татарии. – Приход к каналу, разделяющему остров Сахалин от Татарии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});