Его Луна, или Планета мечты (СИ) - Наперсток Янина

— А они о нас знают? — запоздало спросил старший Леграсс у появившегося в кабине брата.

— Думаю, нет. Радары у них не мощнее, только если кто-то также произвел расчет. Допустим, мы сменим курс и пойдем к планете не напрямую?

— Сомневаюсь — их трое, и ты сказал, они идут широко. Зона пеленгации огромна, а мы на этом маневре разбазарим последнее топливо, — капитан потер кончиками пальцев виски, как будто это помогало ему думать. — Все пристегнуты? Отлично. В общем, действуем так. Я разогнал «Вики» до предела. Если отрыва не произойдет и на радарах пираты всё же появятся… Ник, приготовься подать сигнал, что мы сдаемся. Цифровой, световой, хоть голосом прокричи, но чтобы до них точно дошло, что «Виктория» выбрасывает белый флаг. Я следом обесточу яхту и тормозну ее так, как будто у нас резко закончилось топливо. Дальше просто ждем. Как только вся троица подойдет на достаточное расстояние, выбрасываем Bi440ТРX — и дёру.

— А если они проигнорируют послание и начнут обстрел? — резонно усомнился Ник.

— Тогда всё сложнее. Включим щит, ты будешь отстреливаться, а я попытаюсь, уворачиваясь, сдать задом, чтобы хотя бы пару кораблей поймать в зону поражения гранаты. Но проблема в том, что нам придется опять-таки всё выключить, а значит, яхта станет уязвима для торпед. Чтобы обезопаситься, придется заныривать практически корвету под брюхо. И не думаю, что они просто будут спокойно за этим наблюдать…

— Окей, — согласился Ник. — Тогда пока ждем.

…Тишина угнетала. Селене казалось, что в ходе боя прошлый раз она чувствовала себя намного комфортнее, чем сейчас, сидя и глядя в черноту за стеклом. Яхта летела «на всех парусах», но изнутри это никак не ощущалось. Минуты по-черепашьи ползли. Ник периодически шутил, пытаясь разрядить обстановку. Рэд иногда оборачивался и ободряюще улыбался. Напряжение это не снимало. Наконец то, чего все опасались, произошло — сирена сработала, и пиратские корабли появились на радарах. Ник принялся «сдаваться», а капитан, выждав несколько минут для верности, правдоподобно изобразил топливный кризис. В кабине, слабо подсвеченной красными аварийными лампочками, наступила такая запредельная тишина, что шепот Селены даже ей самой показался криком.

— А как мы увидим, стреляют они или нет? И подходят ли ближе?

Словно в ответ на ее вопрос, на пульте зажглось несколько экранов.

— Я подключил самое необходимое на запасной генератор. После сброса гранаты всё это пойдет в отключку, но мы обойдемся и основным, — пояснил Рэд. — Видимо, пока совещаются. Не стреляют, но и на сближение не идут. А нет, что у нас тут?

На одном из выведенных на общий обзор экранов побежала строка: «Разблокировать все шлюзы. Оставить оружие возле входов. Экипажу лечь на пол в кубрике лицом вниз с руками на затылке и ногами, разведенными на ширину плеч. При любом минимальном признаке сопротивления будет открыт огонь на поражение».

— Ну что, готовы? Все легли? — со смешком оглядел команду Ник.

— Один корвет только подходит, — сквозь зубы процедил капитан. — Острожные, заразы!

— Что, транспортники не захватим? Придется отбиваться? — уточнил Ник, разминая пальцы.

— Надеюсь, только от одного. Сейчас, секунд сорок еще, Глазго перестраивает траекторию выброса, — и, увидев пораженный взгляд брата, пояснил, покрутив рукой: — Я им с комма управляю. Переживу уж как-нибудь день без личной связи. А Глазго я дал команду после настройки сразу отключиться.

— Хорошо, что прототип уже спрятан, — тихо проговорила Рейвен.

Забавно, что в сложившейся ситуации про него вспомнила только она.

Корвет уже подошел настолько близко, что вот-вот был готов выпустить стыковочный рукав. Что происходит?! От страха и напряжения Селена, кажется, так сжала кулаки, что на ладонях от ногтей останутся следы. Наконец на нижней палубе что-то хлопнуло. Дальше всё развивалось так стремительно, что девушка лишь теоретически знала, что случилось.

В момент полностью выключилась вся еще поддерживаемая электроника на яхте. Стало темно, как в заколоченном ящике. Потом сразу заработал двигатель «Виктории», свет ударил по глазам, стали включаться экраны мониторов. Ник выдернул джойстики, распечатывая лазерные турели. «Расстояние до целей» фиксировало всё увеличивающийся отрыв. Левый транспортник, которого по идее не должно было зацепить гранатой, видимо, оказался настолько обескуражен, что преследовать яхту не кинулся. Может, просто не рискнул сунуться в бой один на один.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну всё. Теперь у нас есть сутки форы. Надеюсь, через одиннадцать часов благополучно высадимся на Валиноре, — констатировал Рэд.

— Они будут злые, как тысяча чертей. Как мы потом уберемся с планеты? — уточнил Ник.

— Давай решать проблемы по мере их поступления, да? — усмехнулся капитан, разгоняя двигатель на полную мощность.

* * *

Вчерашний день был для Анариона самым тяжелым в его жизни. Даже хуже того, когда он осознал, что погубил своих людей. Смотреть в глаза их родственникам, вручая урны с прахом, видеть всё это горе, боль, ужас, шок… Пропускать через себя раз за разом. Он знал, что виноват и заслужил, хотя и не произносил этого вслух. Будущий король не может ошибаться в глазах подданных. Принц один знал правду, но себе он врать не собирался. Плох тот монарх, который ни в чем не сомневается и ни в чем себя не винит. Совершенных эльфов не бывает. Хотя они должны к этому стремиться. Тягостные мысли изводили Анариона потом всю ночь, однако его высочество не позволил себе малодушно прибегнуть к алкоголю или к лекарским зельям. Более того, он и встал, как обычно, с рассветом, и еще изнурял себя тренировкой.

Хотя нет, слово «изнурял» тут явно не подходило. Тренировка, наоборот, скорее спасла его и придала сил. Принц едва успел принять ванну, как в его апартаменты вбежал Тирон.

— Ваше высочество, прискакал гонец из пункта наблюдения! Инопланетный корабль просит посадки. Характеристики соответствуют заявленным в вашем уведомлении. Сажаем?

— Да. На главную. Охрана уже отбыла?

— Конечно, мой принц!

Анарион кивнул. Плакал его завтрак: до посадочного поля двадцать минут верхом. Принц, однако, пошел в конюшню мимо столовой залы, где уже накрывали завтрак. Заглянув внутрь, он совершенно неаристократично уволок со стола пару круассанов с ветчиной, и его настроение еще несколько улучшилось. Он знал, что отца в гостях интересует только привезенный в дар аэрокар. Вести какие-либо настоящие переговоры он не собирался, надеясь, что сын просто запудрит иномирянам мозги. Анарион же видел реальные перспективы. Если этот Джарэд Леграсс окажется тем, с кем действительно можно иметь долгосрочные дела, то надо хотя бы попытаться. Впрочем, сам факт, что официальный запрос был прислан на синдарине, о многом говорил. Да, вероятнее всего, его составлял переводчик, но то, что эти люди пытаются понять их культуру, разговаривать на одном языке, весьма импонировало принцу.

Анарион знал состав гостей, всё это было оговорено в предварительном запросе: представитель «Леграсс Индастри» Джарэд Леграсс, его заместитель Николас Леграсс, судя по всему, родственник, может, сын… Хотя вряд ли — было указано, что Николас с женой, а Джарэд с невестой. Но не отец же замом?! Хотя у этих иномирян каких только странностей не бывает… Вот еще удивительно, что без охраны, всё-таки статус у этого представителя компании был весьма весомый — держатель крупного пакета акций, член правительства одной планеты, посол другой. Пожалуй, человек был высшего круга, а не лавочники, что обычно прилетали. Тем любопытнее, что ему здесь понадобилось. Во Вселенной наверняка полно куда более перспективных для разработки планет…

Когда принц добрался до посадочной площадки, кораблю уже дали добро на приземление и открыли окно в щите. Космодром — так обычно называли место посадки инопланетные гости — располагался недалеко от Аэркараса, за скалистым отрогом, хорошо скрывающим корабли. Нет, периодически, конечно, кто-то что-то из эльфов видел, такое гигантское шило в мешке не утаишь, но всё равно по старинке старались эти контакты не афишировать. И все работники посадочного центра по традиции подписывали грамоту о секретности. Так что болтать о «пришельцах» на улицах или в светских беседах было не принято. Многие знали, что иномиряне есть, но продолжали делать вид, что их нет. И, собственно, власть это больше чем устраивало.