Золото на крови - Евгений Сартинов

Надо ли говорить о том, что, спустившись с платформы, я повернул в ту же сторону, куда отправился лейтенант. Солнце клонилось к горизонту, но видимость пока еще была рекрасной. И хотя Андрей ушел уже далеко, но я еще видел его в самом конце улицы. Поискав глазами, я заметил и синюю куртку. Парень двигался по другой стороне улицы и не обращал на меня внимания. Меня беспокоило отсутствие того типа с болезненно воспаленными глазами, но оглянувшись несколько раз по сторонам, я не заметил никого, хоть чуть-чуть похожего на лупоглазого. Вскоре я совсем перестал обращать внимание на окружающих. Я с беспокойством подумал о том, как буду выбираться из этого района. Москву я не знал совсем. Сойдя на остановке, я так спешил, что даже не соизволил взглянуть на название этой платформы. Мы шли по местам, очень напоминающим мой родной город. Здесь уже не было затейливых арбатских домиков, не стояли пирамидообразные высотки с тонкими шпилями. Вся архитектура здешних домов казалась чрезвычайно простой и даже примитивной: пятиэтажки, сляпанные из блоков, более высокие дома из кирпича, маленькие дворики с полуразломанными детскими игровыми площадками, чахлые скверики, заваленные снегом.

Я шел и все ждал, что Андрей сейчас подойдет к остановке троллейбуса или автобуса и попытается скрыться от настырного пацана. Но он все шел и шел, потом чуть притормозил, остановился у киоска и купил сигарет. Я недоумевал. Между тем время шло, солнце скрылось за домами. Длинные тени от деревьев и домов чуть подсинили снег. Андрей свернул налево, прошел заснеженным сквером с уродливым памятником каким-то сверхъярым комсомольцам, свирепо кричащим что-то невероятно громадными ртами. Парковая аллея привела нас к пологой лестнице. Внизу шумело оживленное шоссе. Я мельком глянул по сторонам. Вдалеке, на утоптанном пятачке, одинокая женщина терпеливо дожидалась, пока выбегает свою дурь молодой, поджарый дог.

Андрей неторопливо спускался по лестнице, его "верный" попутчик, отстав, топал за ним, а я невольно оказался выше всех. Выйдя на тротуар, лейтенант остановился. Проносящиеся по дороге машины мешали ему перейти улицу. Кавказцу не оставалось ничего другого, как идти вниз, остановиться на самом виду он не мог. Он подошел к Андрею и встал рядом. Лейтенант повернул голову и, как мне показалось улыбнулся своему навязчивому спутнику. К этому времени и я чересчур близко подошел к ним, ощущение тревоги не покидало меня.

Расстояние все сокращалось, до моих невольных спутников осталось метров десять, не больше. Наконец поток машин иссяк, запоздалая "Волга" ядовито-желтого цвета неслась по шоссе. Андрей уже сошел с тротуара, нетерпеливо дожидаясь, когда же она проедет. И тут до меня дошло, что эту "Волгу" я за этот час вижу уже в третий раз. Я все понял и отчаянно закричал во всю глотку:

- Андрюха!

Тот дернулся на мой голос и успел перехватить руку кавказца, утяжеленную кастетом. Они возились на шоссе, и Андрей никак не мог справиться одной своей здоровой рукой со своим низкорослым соперником. А "Волга" была уже близко, противно визжали ее тормоза. И тогда я выхватил пистолет, сдернул предохранитель и начал стрелять по слабо белевшим за темным стеклом лицами сидящих в ней людей. Я видел, как разлетелось лобовое стекло, и еще дважды нажал на спуск, но тут мир словно взорвался и все поглотила черная пелена беспамятства.

ИЗ ОГНЯ ДА В ПОЛЫМЯ

Сознание долго не хотело возвращаться ко мне. Я слышал какие-то голоса, но понять, что они говорят, не мог. Затем я почувствовал, как меня волокут под руки так, что ноги неприятно стукаются по каким-то ступенькам. Сквозь закрытые

веки я различил яркий и неприятный электрический свет. Потом, похоже, меня невежливо бросили на пол. Ткнувшись лицом в его жесткую твердь, я снова провалился в бесчувствие

Очнулся я от того, что кто-то сильно пнул меня ногой в бок. Сделать что-то сам, произвести хоть малейшее движение или открыть глаза я не смог. Зато теперь я все слышал.

- Лень, ты слегка переборщил. По-моему, он просто подыхает, - сказал голос с легким кавказским акцентом.

- Ну, если бы я еще примеривался, то он бы вас точно успел перестрелять, - невозмутимо ответил другой голос, говоривший по-русски без малейшего акцента.

- Да, если Чика умрет, то Али с него живьем шкуру снимет.

Я понял, что говорят про меня, затем голоса удалились, и я чуть-чуть приоткрыл глаза. Первое, что я увидел метрах в двух от себя, - старый кухонный стол, без скатерти или клеенки. За ним спиной ко мне сидели двое. Первого я узнал сразу, хотя и не видел его лица. Светло-русые волосы, несуразно длинная шея, а самое главное, коричневая дубленка могли принадлежать только моему лупоглазому другу. Зато парень, сидевший рядом с ним, оказался типичным "грачом". Темные вьющиеся волосы, крючконосый профиль с тяжелой нижней челюстью. Ошибиться тут было невозможно.

- Как ты их все-таки нашел, я удивляюсь? Али уже психовать начал, когда вы их в метро упустили, - спросил кавказец своего светловолосого собеседника.

Тот не торопясь закурил и, выпустив табачный дым, ответил:

- Я его дня за два до этого на Казанском вокзале видел. Только с бородой. Так что там их и стал ждать. Я ведь ничего не забываю, что увидел, то навсегда. Труднее было потом вести их, но этому нас в свое время хорошо учили. И не таких раскалывали, обученых, тренированых, иностранцев. А эти так, дилетанты.

"Вот так, - подумал я, разглядывая потолок и стены типично подвального помещения. - И похлеще тебя бывают орлы, Юрка. Вон они нас как просто. В два счета..."

- О, этот, кажется, очухался. Давай-ка его подвесим, - предложил брюнет, обрывая рассказ топтуна.

На какое-то время они исчезли из поля моего зрения, да и у меня так закружилась голова, что я прикрыл веки. А когда снова открыл глаза, то увидел человека, висящего на водопроводной трубе со скованными наручниками запястьями. Железные браслеты сильно врезались в его руки. Человек застонал, поднял голову, и я с ужасом узнал в нем Андрея. Здоровущий синяк украшал его левый глаз, из разбитой губы текла кровь.

- Советовал я вам сразу "черемухой" брызнуть, а вы его скрутить хотели, жлоба такого, - все тем же скучновато-поучительным тоном сказал лупоглазый.

Затем разговор у них пошел про машины. Кавказец ругал свой "жигуленок", отказавшийся с началом зимы заводиться. Лупоглазый и здесь оказался на высоте и просто закидал его дельными советами. А я потихоньку продолжал разглядывать

помещение. Первое мое впечатление о нем оказалось верным. Серые плиты перекрытия, серый бетон стен с отпечатавшимися следами опалубки, отсутствие окон, одинокая лампочка под потолком, явно не справляющаяся с освещением довольно

обширного подвала.

"Грохнут нас здесь, и никто не услышит", - с содроганием души подумал я. Голова продолжала кружиться, и вместе с осознанием всего происходящего мною все больше овладевала безысходность. Как всегда, я первым делом подумал о Ленке и

Валерии и чуть не застонал от безысходности. Сдержало меня только отсутствие сил да нежелание повиснуть на трубе рядом с Андреем.

Мои печальные размышления прервал гвалт гортанных голосов и топот спускающихся по лестнице ног. Я сразу прикрыл глаза и приготовился к самому худшему. Единственное, что я мог сделать в этих условиях, как можно дольше притворяться трупом.

- Э-э, ну что там с Чикой? - сразу спросил тот кавказец, что сторожил нас в подвале.

- Да пулю вытащили. Жить, говорят, будет. Что этот,... - он добавил еще какое-то слово, и я почувствовал, как холодная кожа ботинка, коснувшись моего лица, откинула голову чуть в сторону. От страха меня просто расшиб паралич. Я и в самом

деле не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, чувствовал себя уже мертвым.

- А, подыхает, брось ты его, Али. Вон, зато этот очухался.

Судя по звуку шагов и теням, заслонявшим мое лицо от света лампы, все отошли в сторону.

- Ах, какой красавец! Просто джигит! - голос говорившего звучал издевательски. Затем последовали тупой удар и сдавленный хрип Андрея. Я слышал, как стучало мое собственное сердце. А невидимый мне Али продолжал: Это вам не засранное Ингуш-золото. Мы, - я даже услышал, как он постучал себе в грудь. - Чеченцы.

"Какая разница, - подумал я. - разве это не одно и тоже?" - В моей памяти невольно всплыли строки из учебника географии: Чечено-Ингушская АССР.

- Если твой щенок подохнет, то кожу с живого сдеру с тебя. Он ранил моего брата. Ну, а пока расскажи мне, где остальное золото?

Наступила тишина.

- Ты думаешь, что будешь так молчать? - прервал ее все тот же гортанный голос. - Скажешь, никуда не денешься.

Он засмеялся, что-то звякнуло. Я не удержался и приоткрыл глаза. Стол отодвинули в сторону, и я все видел как на ладони. Перед Андреем стоял не очень высокий, но крепкий кавказец и держал в поднятой руке тонкий обоюдоострый нож.

Волосы чеченца уже слегка тронула седина, но мощная шея и выпирающая из-под кожаной куртки грудь указывали на немалую физическую силу.