Мир-ловушка - Антон Орлов

И опять принялся за свое.

«Убью зверя – отосплюсь», – покачнувшись в седле, подумал Титус.

Внезапно его начали одолевать сомнения, а нравственно ли он сейчас поступает? Зачем он отправился на охоту: чтобы спасти несчастных людей от хищника или чтоб обеспечить себе возможность спокойно спать по ночам?

«Уж не эгоистичны ли мои мотивы? – Эта мысль заставила его содрогнуться. – Не я ли вытравливал из своей души ростки эгоизма, а он все же прокрался туда, нашел лазейку… Или нет?.. Наставник остался в Панадаре, никто не сможет подсказать мне мудрый ответ…»

Возглас одного из егерей прервал его самоистязательные размышления.

– След!

Перемахнув через парапет, они ехали вдоль опушки леса. Трава тут росла высокая, но жидкая, попадались влажные бурые проплешины, и на одной из них четко отпечатался след лапы. Лапищи.

Полтора фута в длину, фут в поперечнике. Глубокие ямки там, где в землю вонзились когти.

Егеря молча переглядывались. Их физиономии, еще минуту назад расслабленно-насмешливые, выражали сейчас удивление с примесью тревоги.

– Убедились? – бесстрастным голосом спросил Титус. – Оно где-то рядом, след свежий. Какое из здешних животных могло его оставить?

Все сошлись на том, что никакое.

– Приблудный зверь из стороны зноя, – предположил старший егерь. – Люди рассказывают, там черт-те что водится.

– Или и вправду адский зверь… – прошептал другой, молодой паренек.

Старший строго взглянул на него, но ничего не сказал.

– Идем по следу, – распорядился Титус.

Они подчинились, ибо король и министр благоуправления велели им выполнять приказы монаха-фаворита. Хотя по собственной воле не пошли бы впятером выслеживать такую здоровенную зверюгу… Но монах был непреклонен.

Следы указывали на то, что животное свернуло в лес. Трава тут росла погуще, чем на опушке, однако егеря знали свое дело и без труда определяли направление, ориентируясь по примятым стеблям, сломанным веткам, по ямкам, оставленным в земле чудовищными когтями. Через некоторое время пришлось спешиться – гувлы нервничали, так и норовили пуститься наутек.

– Оно идет за нами! – хрипло прошептал старший.

Группа остановилась.

– Вы уверены? – оглянувшись назад, на заросли кустарника, усыпанного неприятно пахнущими темно-розовыми соцветиями, спросил Титус.

– Нутром чую. Вот сейчас мы встали – и оно тоже встало.

Шорох ветвей сбоку. Все схватились за мечи, но это был всего лишь лесной зильд. На миг он замер, глядя блестящими глазами-пуговками на мгновенно вспотевших, напрягшихся, как натянутая тетива, охотников, что-то проверещал и снова юркнул в кусты. Старший егерь опустил меч и выразительно сплюнул.

– Держи. – Титус сунул поводья своего гувла самому молодому. – Я сделаю крюк и зайду в тыл к этой твари. А вы продолжайте двигаться, но не слишком быстро.

– Хотите поглядеть на его хвост? – неловко пошутил высокий жилистый егерь с рыжеватой бородкой.

– Нет, я намерен убить его, – холодно ответил афарий и скользнул в кустарник.

Егеря обменялись многозначительными взглядами.

– Слыхали? Королевский фаворит, чтоб его… – выругался старший. – Пошли!

Ачанхи, посаженные милостивыми богами желто-коричневые гиганты с хвойными кронами, по которым праведные души после смерти забираются на небо, росли на изрядном расстоянии друг от друга, но перепутанная масса лиственных деревьев и кустарника заслоняла обзор. Гувлы вели себя все беспокойней. Мох под ногами стал ярче – верный признак того, что неподалеку болото.

– Привет, а я здесь!

Этот хриплый возглас заставил егерей оглянуться. Каждому хотелось обложить невесть откуда взявшегося болтуна, мешающего рискованной охоте, но, когда они увидали, кто их окликнул, слова застряли в глотках. Ибо разговаривал с ними зверь. Чешуйчатый, антрацитово-черный, громадный. От земли до холки футов десять, не меньше. И как же эта махина сумела подобраться к ним бесшумно?.. Зверь приоткрыл пасть, обнажив в некоем подобии ухмылки страшенного вида клыки.

– Вы охотники, да? Вот здорово, что пришли, а то мне было скучно. Кто за кем будет гоняться: вы за мной или я за вами? Можем по очереди!

Старший егерь опомнился первым – на то он и был старшим. Вырвав из ножен тяжелый, отменно сбалансированный нож, метнул в глаз зверюге. Это был его коронный прием против болотных зузагов, свирепых, но редких тварей, почти поголовно истребленных в Халгате за годы правления прежнего короля, заядлого охотника.

Животное отклонило голову, и нож просвистел мимо.

– Не попал. Можешь сделать вторую попытку.

Скрипнув зубами, егерь выхватил и метнул второй нож.

В воздухе мелькнуло нечто вроде черного хлыста… Ага, из правого бока у животного росло щупальце, оно-то и поймало нож на лету за рукоятку.

– Теперь моя очередь!

Из левого бока выскользнуло еще одно длинное щупальце, подобрало первый нож. Обнажив мечи, егеря ждали, что разозленный зверь того и гляди кинется на них, но к тому, что произошло дальше, не были готовы. Щупальца почти одновременно метнули оба ножа. Первый вонзился в ствол дерева в половине дюйма от уха старшего егеря. Второй начисто срезал пучок перьев с его охотничьей шапочки.

– А я бросаю лучше! – хвастливо заявило животное.

– Д-да оно же совсем ручное… – выдавил рыжебородый егерь. – Д-дрессированное… Видать, из циркового балагана убегло…

В детстве ему довелось побывать вместе с дедом-купцом в Урсабе, соседней стране, там ни одна ярмарка не обходилась без цирковых балаганов. В Халгате же циркачи не появлялись – их вовсю гоняли святые отцы, объясняя свою политику тем, что непотребное греховное веселие отвлекает людей от угодной богам смиренной печали.

– Из балагана? – вымолвил другой охотник. В одной руке сжимая меч, в другой нож, он не сводил с животного азартного пристального взгляда.

– Ага! – подтвердил рыжебородый. – То-то оно всяким трюкам и людской речи для потехи обучено… Сбежало от хозяина – и через границу к нам! Готовь сеть, ребята. Щас мы его приручим и живьем поймаем! Может, награда от короля будет?

– Прорвет оно сеть, – сипло возразил старший.

– А мы его подманим! – не сдавался рыжебородый. Урсабийские дрессировщики, выступавшие перед публикой с медведями, зузагами и собаками, не говоря уж о зильдах, произвели на него неизгладимое впечатление. Приказываешь медведю – и тот тебя слушается, как человек! Это будет покруче любой охоты.

Присев на задние лапы, животное с любопытством ожидало, что люди станут делать. Трое егерей, выстроившись в ряд, стискивали в потных ладонях оружие, младший, как мог, успокаивал гувлов.

– Ты сытая зверушка… – Властно глядя зверю в глаза, рыжебородый убрал нож в ножны и сунул левую руку в карман. У него с малых лет была тайная, недостижимая мечта – стать дрессировщиком. – Умная зверушка, разные трюки знаешь… Хочешь сахарку?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});