Артуа. Берег Скардара - Владимир Корн

Но присутствующие в кают-компании флагманского корабля старшие офицеры эскадры не хуже дир Митаисса об истинном положении дел, так что лишняя бравада была ни к чему.

Скардар войну проигрывал. Проигрывал медленно, но неуклонно. И дело было не в сидящих здесь людях, в их бесталанности или в отсутствии должной степени мужества. Нет, как раз с этим всё было нормально.

Просто экономика Скардара давно переживала спад, и это отражалось на всем. Падало производство товаров, росли цены на продукты питания…

Военный флот, то, чем Скардар всегда гордился, стремительно ветшал.

Нет, время от времени со стапелей сходили новые корабли, но уже в ничтожном количестве, что погоды уже не делало. Ко всему прочему, Скардар – страна на три четверти гористая, и древесина дуба, необходимая для обшивки военных кораблей, давно уже стала предметом ввоза, потому что собственные дубовые рощи были изведены на нет.

И тех, что оставались, уже не хватало.

Торговый флот, а Скардар гордился им не меньше военного, вынужден был по большей части отстаиваться в портах.

И те редкие караваны, что ещё продолжали ходить, отправлялись под усиленной охраной боевых кораблей, отрывая тем самым так необходимые единицы от того, для чего собственно, они и были предназначены в первую очередь.

Словом, происходило всё то, что и происходит в подобной ситуации с любой другой страной, и ничего нового Скардар в этом плане не придумал.

А после того, как к Изнерду, вечному сопернику Скардара в могуществе на море присоединился Табриско, положение стало совсем уж угрожающим.

Винить во всем этом Минура, нынешнего правителя страны, было нельзя.

Спад в экономике страны начался ещё задолго до того, как он пришел к власти. Вполне вероятно, что он хотел для свой страны всех благ, не могу себе представить человека, которому нужна власть ради власти. Хотя, говорят, бывают и такие. Власть в кризисные времена должна быть жесткой, возможно даже жестокой, иначе не поможет ничто.

Можно судить и по истории моей родины. В разные времена были разные правители. Кто-то не сумел отметиться ничем, кто-то не оставил в памяти последующих поколений ничего, кроме исторических анекдотов. Но были и другие. И не важно, как их называют теперь, Грозным, Великим или даже Палачом, все они смогли добиться того, что страна поднималась до уровня мировых держав. И происходило это за тот краткий период, что установлен природой – одна человеческая жизнь.

Минуру, кроме тяжелой ситуации в стране, не повезло ещё и с другим: Скардар – это не та страна, где привыкли, что ей единовластно управляет один человек. Исторически так сложилось, что управлением в Скардаре всегда занимался круг людей, входивших в совет, вече, президиум, палату общин, лордов… Да назови это как угодно, сущность от этого не изменится.

И все решения принимались ими коллегиально.

После того, как Минур взял власть единолично, он мог объявить себя кем угодно: императором, тенью Создателя на земле, кайзером или касиком, ничего бы этого не дало. Слишком много было людей, претендовавших на вновь образованный трон, и считавших, что занять они его имеют не меньшее право.

И принимаемые Минуром крайние меры роняли ему популярность, которой он и так не обладал. Возможно, всем претендентам на его место следовало плюнуть на старые распри, взаимные обиды и объединиться вокруг Минура.

Но этого не происходило, и в результате ситуация была такой, какой там её и имели…

Собрались же мы на борту 'Доблести Скардара', трехпалубного корабля, имевшего на своем борту восемьдесят четыре орудия, вот для чего.

Эскадра Скардара, курсировавшая вдоль берега, состояла из восьми кораблей класса 'Доблести Скардара' и четырнадцати тримур, имевших в среднем по сорок пушек на борту. Еще имелось семь коутнеров, которые можно было рассматривать только как вспомогательные корабли, поскольку серьезного веса в морском бою они иметь не будут.

По сути, это была сводная эскадра Скардара, собравшая в себе почти половину имеющихся в наличии кораблей. Лучших кораблей и наиболее боеспособных.

Шторм только что закончился и все мы ждали одного: из бухты, вход в которую можно было увидеть через зрительную трубу в том случае, если хорошенько приглядеться, в самом скором времени должны были показаться корабли Изнерда.

Сегодня мы их не ждали, завтра такое тоже было маловероятно, но решение нужно было принимать уже сейчас: принять бой или уходить к скардарским берегам Скардара. Положение усугублялось ещё и тем, что на соединение к изнердийской эскадре шло на соединение одиннадцать вымпелов. И ни один из этих вымпелов не нес корабль классом ниже скардарской тримуры.

Вероятно, Изнерд ждал их, не торопясь высовывать нос из бухты. А зачем? Вскоре придет подкрепление и тогда соотношение сил будет значительно благоприятнее.

Но и сейчас оно явно было не в нашу пользу. И если по численности кораблей Изнерду мы практически не уступали, то по количеству стволов – значительно.

Тринадцать трехдечных, восемнадцать фрегатов, парочка коутнеров и несколько посыльных кораблей, которых смело можно не принимать в расчет.

Тысячу триста семьдесят два наших орудия против тысячи восьмисот пятидесяти вражеских. Разница почти в пятьсот стволов. И это если ещё не принимать в расчет калибры.

Конечно, при подсчете изнердийских пушек была погрешность в паре десятков в любую сторону, но погоды это уже не делало…

Мы, 'Мелисса' и еще две тримуры прибыли к мысу Инстойл Бирейского моря ещё несколько дней назад. По пути нам встретился пакетбот, идущий в Скардар, который и подтвердил, что эскадра продолжает курсировать в указанном нам месте.

'Отчаянные парни', – думал я, глядя на скрывающийся в морской дали кораблик. – 'Восемь пушчонок, корыто шагов в пять шириной и всего-то преимущества, что неплохой ход. И не боятся же в одиночестве ходить там, где так легко встретить корабли противника'.

Как в воду посмотрел, подумав о легкой встрече.

Мы шли строем уступа, только что изменив курс поле приказа, поступившего с тримуры 'Четвертый Сын', несущей на гафеле вымпел флагмана. Замыкал строй 'Скардарский Лев', вышедший в море после ремонта в том сражении, в котором и мне недавно посчастливилось принять участие.

Дул свежий попутный норд-вест. Конечно, ветра в местной розе ветров имеют другие названия, но пользовался я теми, что мне были привычны. Наверное, с годами все будет иначе, но сейчас это был именно норд-вест, и задувал он именно в спину.

'Слева полборта на горизонте паруса!' – крик впередсмотрящего застал меня, Иджина, Фреда, и Клемьера на мостике. С нами был и дир Хойхо дир Моссо, умудрившийся несколькими минутами ранее выиграть у Фреда в тримсбок, игру, в которой тот считал себя непревзойденным мастером. Надо сказать, сей факт весьма ранил самолюбие фер Груенуа, что отразилось на его лице.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});