В порыве страсти - Розалин Майлз

Ее голос смолк.

Что она могла сказать? Мне кажется, мой сын сошел с ума?

Не очень-то прилично матери произносить такое! Но эта девочка-женщина с худенькими плечами и болью в глазах, как когда-то Джон, бросала вызов ее материнскому чувству.

– По-моему, он… не совсем здоров, – выкрутилась она. – И я не хочу, чтобы он причинил тебе боль…

Джина через силу улыбнулась:

– Он уже причинил.

Элен еле удержалась, чтобы не обнять ее.

– Как?

– Ох…

Казалось, Джине трудно вспоминать то, что было, и не расплакаться. Прошло немало времени, прежде чем она продолжила:

– Вчера ночью он сказал, что любит меня. А сегодня утром – что все кончено.

– Это непохоже на Джона! – невольно вырвалось у Элен. Но со следующей мыслью навалился тошнотворный страх. Непохоже на Джона, каким он был, – но если он сошел с ума…

Вдруг снаружи раздался хриплый крик и стук упавшего наземь тяжелого тела. Элен обхватила Джину, бросившуюся к ней в объятия, и они приникли друг к другу, не в силах крикнуть или заплакать.

Через мгновение раздались тяжелые удары в дверь, и она медленно приоткрылась под навалившейся снаружи тяжестью. Через порог перевалилось окровавленное тело, кровь лилась из раны на голове, сломанная рука болталась, одна нога волочилась. Человек вскрикнул и, узнав Элен, шатаясь, двинулся к ней, как выходец с того света.

– Миссис Кёниг!

– О Господи! – завизжала Элен. – Роско!

– Ваш сын! – хрипло бормотал полицейский. – Он сошел с ума! Он прикончил Бена Николса, напал на пас, а теперь гонится за Алексом. Он сошел с ума! Совсем взбесился!

34

Джон сошел с ума, совсем взбесился. Показалось ему или нет, что небо снаружи немного посветлело? Если удастся заставить Алекса продолжать болтать, хотя бы эту безумную чепуху об отце, может быть, он что-нибудь придумает, может быть, блеснет луч надежды…

– Ты не веришь мне, правда? – Алекс, казалось, забавлялся. – Знаешь, такая верность старику делает тебе честь! Клянусь, я к нему испытывал то же самое. Пока он не убил мою мать!

Джон едва сохранял выдержку, хоть и понимал, что нужно сдерживаться.

– Да ты что, с чего бы он стал? – яростно выкрикнул он. – Она его жена, он ее любил!

Но сквозь эти слова в его мозгу всплывали фразы из секретного отчета: «Обвинения в проституции и употреблении наркотиков были сняты за недостаточностью улик… не имея видимых средств к существованию, вела расточительный образ жизни…»

– Он выяснил, что она была не такой, какой он ее считал, когда женился, – объяснил Алекс, его лицо исказилось от ярости. – Я был еще мал, но слышал все их склоки. Кое-кто хотел, чтобы он занялся политикой. Ему нужно было ее проверить, чтобы убедиться, что ничего плохого не всплывет. А плохое всплыло. Вот он ее и убил.

Джон едва дышал.

– Откуда… откуда ты знаешь?

– Видел, – коротко ответил Алекс. – Они поехали верхом в буш. Я был уже там, они меня не заметили. Они поссорились, она начала на него кричать. Он назвал ее шлюхой, она попыталась дать ему пощечину. Он ударил первый. Сшиб ее с лошади, она свалилась на землю и ударилась головой.

– Так это не было задумано… заранее?

– Умышленно? Нет, пожалуй. Он плакал. Ты знал, что старик способен плакать? Пытался привести ее в чувство. Потом положил на лошадь и отвез назад. Мне пришлось возвращаться домой кружным путем. Но я все-таки добрался первым, потому что скакал галопом, а он не мог. Поэтому он так и не узнал, что меня не было дома. Но я знал, что убил ее он. И знал, что рано или поздно мне придется убить его.

– Но если отец не хотел…

В глазах Алекса светилось безумие.

– Какая разница? Какая разница для меня или для нее! Она мертва, так? А теперь и он мертв!

Маниакальный блеск в его глазах сменился мертвенной чернотой, лицо не выражало никаких чувств.

– Наступила твоя очередь, Джонно. Очень жаль. Но, сам видишь, я не могу оставлять необрубленных концов. Я зашел слишком далеко. – Алекс снова зашевелился. – Теперь поднимайся. Вставай.

Заря пронзила серо-зеленый сумрак огненно-розовыми лучами. Последняя заря в его жизни. В темноте пещеры мрачно блеснул металл, Джон почувствовал у виска холод пистолетного дула.

– Думаю, лучше проделать это снаружи, как ты считаешь? – ласково спросил Алекс. – Так мне легче будет подтащить тебя к машине. Пожалуй, я не повезу тебя обратно, а просто брошу в буше – динго и коршуны помогут мне избавиться от трупа. Вставай. – Он махнул пистолетом в сторону выхода из пещеры, откуда блеснул луч света. – Выходи.

Джон с усилием поднялся на колени, удивляясь себе. Зачем облегчать негодяю задачу и выбираться наружу? Если уж суждено, почему бы не умереть тут, лечь и умереть? Может быть, он хотел в последний раз взглянуть на мир, который так любил? Попрощаться с последней зарей пустыни? Джон неуверенно шагнул и поднял голову.

– Когда выйдешь, повернись и посмотри на меня, – раздался из-за спины голос. – Или, если хочешь, ляг лицом кверху, и я застрелю тебя спереди, чтобы было похоже на самозащиту.

Ах ты, сволочь!

Джон бросил взгляд на горизонт, и все в нем воспротивилось. Если ему предстоит расстаться с жизнью, он умрет, глядя на восходящее солнце, умрет стоя, сражаясь. И, Бог свидетель, он не будет покорно лежать и молить о пощаде! Пусть этот подонок застрелит его, если хочет, он готов!

Джон резко отшатнулся и бросился к стене пещеры, послав назад удар ногой. В миг падения он почувствовал, как нога ударила в тело, и услышал стук упавшего пистолета. Луч света от фонарика описал отчаянный круг – тот тоже упал на землю. Джон безрассудно рванулся назад, в пещеру, молотя руками и ногами. Его ноги били и били по телу Алекса, в то время как рука накрыла пистолет.

– Он у меня, пистолет у меня! – зарычал он. – Стой на месте, пистолет у меня!

Наступила мертвая тишина. Затем настороженным ухом он уловил странный звук, будто зверь поперхнулся. Напряженные легкие с трудом втягивали воздух. Он схватил фонарик, валявшийся у стены.

– Алекс, все кончено, пистолет у меня!

Раздался смех. Или ему послышалось? Он включил фонарик и широкой дугой обвел пещеру. В круге света мелькнула темная фигура.

Он убегает! Джон вскочил.

Я доберусь до него, отец, я до него доберусь…

Снаружи занималась заря. По склону холма, распластавшись на высоченной стене из песчаника, в основании которой располагалась пещера, полз человек.

– Алекс, сдавайся! – захрипел Джон. – Я иду за тобой, у меня пистолет! – Но ветер отнес его слова в сторону, и они пропали впустую.

Заставив себя двигаться, Джон упрямо пустился в погоню. Боль сжигала тело – от раны на голове до ноющих ног. Но он должен был добраться до Алекса, перехватить его!