Бронзовый топор - Владимир Головин

Лоок понял, что там, где живут алазы, водится много ядовитых змей, которые часто жалят крепколобых щетинистых зверей. Кабаны яда не боятся, но мясо укушенного животного может убить человека, поэтому алазы и опасаются его есть.

Тем временем Мохнач выпотрошил добычу, обложил ее горящими ветками и, присев на корточки, не отрывал глаз от огня.

Когда же Лоок объяснил ему, почему алазы не едят мяса вепря, он даже подпрыгнул от негодования. Глупые алазы, глупые у них обычаи! А если кроме вепря не будет другой добычи, что же тогда есть? Траву и улиток? Нет, лучше покинуть эту землю, чем отказаться от свинины!

Однако наевшись досыта, Мохнач подобрел, стал благодушно размышлять о том, что некоторые глупые обычаи чужаков могут быть полезны урсам. Разве досталась бы ему, Мохначу, доля Хати, если бы все обычаи у алазов были разумными?

На ночь братья и Хати устроились в ветвях высокого дуба. А рано утром их дремоту нарушило злобное ворчанье собак с блестящей короткой шерстью. Их было больше, чем пальцев на двух руках. Гладя на больших клыкастых псов, Хати испуганно повторял: «Руги, руги».

Преследователи еще не показались, но нужно было спешить, иначе дуб мог стать для беглецов ловушкой. Лоок быстро срубил большую ветвь и бросил ее в сторону от дуба, чтобы отвлечь собак. Стая тотчас кинулась к ней. Но только урсы и алаз соскользнули на землю, как собаки бросились к ним. Нужно было принимать бой.

Прислонившись к дереву, беглецы стали отбиваться от наседавших собак. Мохнач свалил дубиной двух псов, Лоок одного: но изнеможенный голодом Хати оказался плохим бойцом. И вдруг у Мохнача треснула дубина. Он целился нанести сильный удар, но собака увернулась, и дубина врезалась в камень.

Надо было немедленно идти на прорыв. С боевым кличем урсов «оре-ре!» братья ринулись в самую гущу стаи. Отбросив обломок дубины, Мохнач схватил подвернувшуюся собаку за задние лапы и начал ею бить других. В то же время Лоок наносил удары топором.

Лес ничем не удивишь. Но такого побоища лесные обитатели еще не видели и не слышали. Крики людей, рычание, жалобный визг, жуткий вой собак разогнали лесных жителей. Без обычного сердитого цоканья понеслись с дерева на дерево белки; пригнув ветвистые рога к спине, умчались олени; в недоумении понюхав воздух, заспешил прочь бурый медведь; молнией промелькнул в чаще леопард. И даже длиннохвостые сороки, которым до всего дело, улетели подальше без назойливого стрекотанья.

Люди победили. Оставшиеся в живых собаки убежали зализывать раны, а беглецы, найдя ручей, пошли по воде, чтобы преследователи потеряли их след.

В полдень, обмывшись от крови, своей и собачьей, урсы хотели распрощаться с алазом, но Хати, поняв это, заплакал, объясняя своим спасителям, что до стоянки его племени недалеко, однако он боится остаться один. Мохнач недовольно заворчал, но Лооку было жаль юношу, почти мальчика, который напоминал ему Олли, и братья решили довести его до стоянки черноволосых.

Лес поредел. Все чаще встречались поляны со следами костров. И вот послышались мужские голоса. Не ведая, кто перед ними, беглецы затаились в густом кустарнике. Показались охотники с копьями и согнутыми палками, швыряющими маленькие дротики, какие урсы видели у ругов. Это были рослые мужчины с черными, как жженая кость, волосами, собранными на затылке в пучок и схваченными узкими ремешками. Со своих тел они еще не смыли грязь, смешанную с мелко истолченным мхом и листьями, которой вымазались перед охотой, чтобы звери не учуяли их запаха. Об этом Лоок узнал потом. А урсы делали иначе: покрывали свои тела шкурами тех зверей, на которых охотились. И получалось, что урсам есть что перенять у алазов.

Охота была удачной: мужчины несли несколько убитых зубров. Беглецы вышли из укрытия. Хати с радостным криком бросился к соплеменникам. Окружив урсов, алазы повели их в свою стоянку.

Братьев потрясло, что зубры были убиты дротиками-стрелами. Вот, оказывается, какая страшная сила таилась в этих упругих палках, стянутых с концов сухожилиями! Ведь так поразить большого зверя не могла даже сильная рука Мохнача!

Урсы внимательно рассмотрели и стрелы, разившие насмерть зубров. Они были меньше и тоньше дротиков, которые изготовляли урсы. А их наконечники, каменные или костяные, имели продольные бороздки, чтобы дротики глубже входили в тело зверя.

А вот и жилища алазов. Это были ямы, покрытые бревнами, сверху присыпанными землей.

Урсов обступила толпа. Особенно алазов привлекал Мохнач. Рассматривая его, мужчины удивленно прищелкивали языками, а дети прыгали вокруг него и пробовали дергать за шерсть, росшую на груди и на спине. Мохнач затравленно оглядывался вокруг, готовый задать стрекача.

Но вот к ним медленно приблизился высокий широкогрудый мужчина, видимо, вождь. Толпа расступилась. Хати было рванулся к вождю, но остановился в нерешительности, и урсы поняли, что мужчинам этого племени полагается быть сдержанными. Все же вождь обнял сына, затем острыми черными глазами впился в голубоглазых незнакомцев. Хати что-то сказал ему, и тот, подобрев лицом, проговорил несколько слов. Братья поняли, что он благодарит пришельцев за то, что они спасли сына.

Затем урсов повели к большому костру, где на огромном вертеле дожаривался олень. У костра собрались только мужчины. Медными топорами и ножами старейшие охотники быстро расчленили оленя на дымящиеся куски. Все алазы-мужчины сели в круг, поджав ноги под себя, их обошла старая сгорбленная женщина, которая достала из кожаного мешочка горсть серо-белых камешков, какие Лоок видел у Одинокого Рогача, и каждого наделила одним. После этого все принялись за еду.

Мохнач, видя, что алазы лижут камешки, тоже лизнул и тут же удивленно обвел всех глазами: зачем чужаки берут в рот такую мерзость? Поняв волосатого урса, алазы засмеялись. Мохнач, сверкая глазами, вскочил. Хватит с него насмешек! Тогда вождь прикрикнул на охотников, а Лоок, успокаивая разгневанного брата, пояснил, что этот невкусный камень дает людям и зверям силу. Разве Мохнач не видел, с какой жадностью протягивали алазы руки к старухе с мешочком?

Успокоившись, Мохнач набросился на мясо. Он съел за троих охотников, чем вызвал одобрение хозяев: кто ест много и быстро, тот неутомим на охоте и храбр в бою.

Насытившись и напившись воды, которую принесли дети в кожаных мешках, алазы, по-прежнему расположившись кругом, стали слушать Хати, который стоя поведал о том, как он попал в плен к ругам, что видел у них и как ему помогли бежать новые друзья.

Не успел сын вождя закончить свой рассказ, как прибежали сторожевые воины. По их возбужденному виду и взволнованным жестам урсы поняли, что они принесли весть о появлении врагов.

Алазы вскочили на ноги, каждый готовый бежать за оружием. Но вождь суровым взглядом остановил их. Что-то сказал дозорным и те, взяв по большому куску мяса, удалились в сторону, откуда пришли. Затем обратился к остальным. Алазы успокоились и уже без суеты, но быстро разошлись.

Лоок и Мохнач догадались, отчего вождь не торопится: враги были далеко или стали на ночлег. Битва предстояла утром.

А тем временем мужчины принялись проверять надежность луков, точить о песчаник топоры, копья и ножи, собирать камни для пращей — метательных палиц. А женщины, дети и старики, которых у алазов, как и у урсов, было немного, покинули стоянку. Их увела в глубь леса сгорбленная старуха, хранительница соли.

Приготовив оружие, алазы занялись странным делом: очень острыми пластинами из кремня, вставленными в костяные и деревянные оправы, они стали соскребать друг другу бороды. Урсы были поражены: зачем они это делают? Ведь борода украшает мужчину, как грива украшает мурра. У сильного человека она густая и жесткая, а у слабого она редкая и мягкая. Зачем же добровольно лишаться своей красоты?

Хати с помощью жестов и общих слов объяснил недоумевающим братьям, что воины это делают перед сражением для того, чтобы их, безбородых, если они погибнут, быстрее узнали и приняли к себе давно ушедшие сородичи в той далекой земле, откуда нет возврата.

Мохнач подивился слепоте тех ушедших в далекую землю алазов, не умеющих распознать своих в бороде, но Лооку этот обычай теперь не показался странным. Он подумал, что безбородому будет легче увернуться в бою, однако сам снимать бороду не стал: а вдруг это не понравится его предкам, если он предстанет перед ними с голым, как пятка, лицом?

Урсы тоже решили участвовать в предстоящем сражении, считая ругов самыми злыми и опасными людьми на этой земле. Лоок наточил свой топор, а потом, взяв у Хати незнакомое ему оружие — лук и пращу, — до самой темноты учился пускать стрелы и швырять камни величиной с кулак. А Мохнач выломал себе громадную дубину. Он уплел огромный кус мяса и завалился спать.