Вернуться 4 - Альберт Кириллов

запястье с ножом, а потом…

- Cagna (прим. — Сука), — Рикардо попытался выдернуть правую руку из захвата, одновременно попытался ударить в шею левой. — Porca Troia (прим. — Бл@), — мгновенное движение и вместо шеи кулак с хрустом врезался в подставленный шлем.

- Сам дурак! — повторный удар шлемом теперь в лицо.

— Мама ми… — давление на руку с ножом, «поплывшего» после удара противника, легкий укол в грудь, а потом. — Ахшь-ь, — нож полностью вошел в тело прямо в сердце. Лицо итальянца стремительно побледнело.

— Некрасиво тыкать режущими предметами в лю…

— … Сука! — неожиданно зашевелился потерявший сознание Бритва, рука которого быстро нырнула в отворот куртки, откуда показался пистолет ТТ.

Реакция на движение и звук была мгновенной: левая свободная рука выдернула пистолет из-под правой подмышки, пока правая удерживала за плечо уже мертвое тело итальянца.

— Ту-уп, — раздался слышный, негромкий хлопок и лязг затвора.

Последнее в жизни, что увидел почти наведший пистолет на мотоциклиста Бритва — это уставившийся ему в лицо пистолет с толстым набалдашником на конце ствола, а потом вспышка и свет потух…

— А ничё так, красивый натюрморт получился, — труп неудачливого стрелка лежал, привалившись к стене — «украшенной» брызгами крови, мозгового вещества и осколками черепной коробки. — Что-то меня не туда понесло, — тряхнул шлемом. — Надо постучаться, а то вдруг меня заждались, а я опаздываю. Некультурно, однако… Чёрт, чуть не забыл, — удерживая труп одной рукой, вытащил ножи из стенки, обтер об одежду того, кому она уже была не нужна.

Глава 23

Комната достаточно большая, чтобы здесь разместился приличных размеров большой круглый стол, уставленный различными блюдами с едой, вокруг которого были размещены четыре больших и удобных стула, стоявших два напротив двух других, на которых с удобствами расположились четыре представителя преступного мира из разных стран.

Встреча представителей «Ндрагетты» и «солнцевских» была плодотворной для обеих преступных группировок. Им много что было обсудить, тем более что отсутствовал языковой барьер.

У посланника грозной итальянской преступной организации по имени Пабло была русская бабушка, попавшая в Европу во время Второй Мировой войны, перебравшись из Германии в Италию, где вышла замуж. Гораздо позднее, как обычная русская бабушка, забирала своего внука на всё лето в свой небольшой домик под Римом.

К сожалению, она умерла, когда ему было 15 лет, но к этому времени русским языком, хотя и с акцентом, Пабло владел на хорошем уровне. Родители, содержавшие небольшое кафе, со временем разорились, отец потом умер, так что растила Пабло мать, но воспитывала его улица. Сначала попал в молодёжную банду, а повзрослев оказался в «Ндрагетте».

Основные вопросы и проблемы были обсуждены представителями группировок ещё в Италии, сейчас они заканчивали обсуждение всех шероховатостей и более предметных вещей. Пришли к выводу, что большую часть сделок можно провести по взаимозачётам: наркотики в обмен на «живой» товар.

Неожиданно раздался сильный стук в дверь, а потом мощнейший удар и… большие двустворчатые створки с диким грохотом распахнулись и ударились о стены.

Влетевшее в комнату тело Рикардо «проскользило» по столу, сметая столовые приборы и впечаталось в противоположную от двери стену.

Ошеломлённые люди, заляпанные ошметками еды, засыпанные столовыми приборами и посудой, вскочили со стульев, наблюдая в дверном проёме фигуру в черном.

— Привет, бандиты! — металлический голос резанул по ушам. — У вас попить не будет?

— Бах! Бах! — раздались достаточно звонко два выстрела из пистолета, который почти мгновенно выдернул Крест из-под своего пиджака, сразу, после стука в дверь.

Только он не попал, так как фигура, по которой он открыл огонь, смазалась, с кувырком одним прыжком оказавшись спиной на столе, а потом…

Круговой удар вокруг себя обеими ногами, будто выписывая вокруг себя смертельную окружность, с поворотом корпуса на 180 градусов и выходом с приседом на ноги, согнутые в коленях.

Рука Креста с «Макаровым» не успевшая за двигающейся фигурой, получила сильный удар маховым ударом правой ноги, от чего пистолет вырвался и улетел в стену. Удар следовавшей по окружности за правой — левой ногой, отбросил его к стене.

Ося просто успел отпрянуть назад, получив только смазанный удар в плечо, откинувший его к стене, что не дало ему грохнуться на пол. Но не спасло от сильнейшего ушиба спины.

Итальянцы успели увернуться от первых ударов, но никак не ожидали, что незваный гость, утвердившись на ногах на столе и зафиксировав цели, мгновенно произведёт удар правой ногой с разворота над поверхностью стола в падении.

— Бам, бам, — стопа врезалась в скулу Пабло, чья голова от сильного удара глухо врезалась в голову его подручного, стоявшего слишком близко.

— Кучно пошло! — шлем качнулся.

— Сука! — подручный Оси бросился на лежавшую фигуру на столе и вцепился в плечи, намереваясь сдернуть тело на пол и прижать его, а потом забить руками и ногами.

— Тум! — у Креста почти получилось, но тут он получил удар правой ногой в голову от схваченного им. Руки сорвались, бандит откачнулся назад.

Смазанное движение — ноги с выносом немного за голову, толчок плечами от стола, прыжок с прогибом вперёд на ноги — готов к бою дальше. При хорошей физической форме — это занимает не более пары секунд…

— Ту-уп! — звук затвора и оседающее на пол тело с дыркой в голове, а также забрызганный кровью и мозгами Ося, с ужасом глядевший на упавший на пол труп Креста.

— Ну да, некрасиво получилось, — быстрый взгляд в сторону ещё двух тел, лежавших на полу и пока ещё не пришедших в себя от полученных ударов. — А что делать… — шлем уставился в лицо Оси.

— Ты кто, тварь? — выдавил из себя Ося, бравируя смелостью, но с внутренним страхом глядевший на севшего на стол убийцу и болтающего ногами, положившего руку с пистолетом на правое колено.

— Здравствуй, Ося. Здравствуй, «дорогой» ты мой бандит. Хотя бы в последний раз на тебя живьем посмотрю, — живьем его Герман действительно никогда не видел, но вот по телевизору — десятки, если не сотни раз, так что легко опознал.

— Да ты знаешь, кто я?

— Какие вы все скучные… Одно и тоже… — вздохнул сидящий на столе. — Я ведь могу и по-другому, — глушитель приподнялся, уставившись прямо в живот главаря.

Ося злобно резанул его взглядом, но благоразумно заткнулся, не желая