Рейтинговые книги
Читем онлайн Философия символических форм. Том 1. Язык - Эрнст Кассирер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 100

Однако и в этом пункте подтверждается положение, согласно которому выделение класса лиц и вещей, а также отнесение отдельных предметов к одному из них происходит не только на основании «объективных» критериев, но предполагает и то, что понятийно — логическая ткань бытия, представленная в языке, еще оказывается совершенно пронизанной и наполненной чисто субъективными, улавливаемыми лишь непосредственным чувством различиями. Это отнесение к какому‑либо классу никогда не происходит только через акты восприятия и суждения, но всегда вместе с тем определяется актами аффекта и воли, актами внутренней оценки. В связи с этим нередко случается, что имя вещи, очевидным образом принадлежащей к классу вещей, переходит в класс лиц — тем самым вещь выделяется из своего класса как предмет особой значимости[37]. Даже в тех языках, что в известном нам их современном виде проводят различение существительных по естественному роду, в том, как они этот род используют, еще часто угадывается, что данное противопоставление основано на более древнем различии классов лиц и вещей, воспринимавшихся ранее как обладающие разной ценностной характеристикой[38]. Сколь бы своеобразными ни показались подобные феномены на первый взгляд, в них проявляется всего лишь основной принцип языкового образования понятий вообще. Язык никогда не следует просто потоку впечатлений и представлений, но противостоит ему своим собственным действием: он разделяет, выбирает и судит и, собственно, и создает через эту оценку конкретные центры, определенные опорные точки самого объективного созерцания. Это проникновение в мир чувственных впечатлений внутренних масштабов суждений и оценок приводит к тому, что теоретические нюансы значения и аффективные ценностные нюансы в языке поначалу постоянно переходят друг в друга. Однако внутренняя логика языка тем не менее проявляется в том, что создаваемые им различения не растворяются тут же, а обладают тенденцией к устойчивости, своеобразной логической последовательностью и необходимостью, благодаря чему они не только утверждаются сами, но и все больше расширяются, вовлекая в круг своего влияния не только отдельные моменты образования языка, но и язык в целом. Благодаря правилам согласования (распространяющимся на весь строй языка и получающим наиболее четкое выражение именно в языках, где существуют обозначаемые префиксами именные классы), понятийные различия, проводимые среди существительных, распространяются на все языковые формы. В языках банту каждое слово, вступающее в атрибутивные или предикативные отношения с существительным, каждое уточняющее его числительное, каждое прилагательное или местоимение должны принимать характерный классовый префикс этого существительного. Точно так же глагол в этих языках с помощью специальных префиксов соотносится с существительным — подлежащим в именительном падеже и с существительным — дополнением в винительном падеже[39]. Таким образом, принцип разделения на классы, однажды найденный, не только определяет структурирование имен, но и распространяется на весь синтаксис языка, становясь непосредственным выражением его связности, его духовной «артикуляции». То есть результаты действия языковой фантазии оказываются при этом постоянно самым тесным образом связанными с определенной методикой языкового мышления. Язык вновь проявляет — несмотря на всю свою привязанность к миру чувственности и воображения — склонность и способность к логически — универсальному, благодаря которой он последовательно освобождается от зависимости от чувственного мира и движется ко все более чистой и самостоятельной духовности своей формы.

Примечания

1 Ср. выше, с. 68–69.

2 Sigwart. Logik. 2. Aufl., Bd. I, S. 320.

3 Lotze. Logik. 2. Aufl., Leipzig, 1880, S. 14, 29.

4 Humboldt. Einleitung zum Kawi‑Werk (Werke, VII, l, S. 47), ср. в связи с этим замечание Дельбрюка: В. Delbrück. Vergleichende Syntax der indogermanischen Sprachen. Straßburg, 1893, I, S. 42.

5 Cp. Einleitung zum Kawi‑Werk (Werke, VII, l, S. 59–60, 89–90, 190–191 и др.), см. выше, с. 86 и далее.

6 Особо интересная и поучительная попытка разрешить эту задачу была предпринята на основе чрезвычайно богатого эмпирического материала Бирном: Byrne. General principles of the structure of language. Vol. 1–2. London, 1885.

7 Cp. Lazarus Geiger. Ursprung und Entwicklung der menschlichen Sprache und Vernunft. Bd. 1–2. Frankfurt a. M., 1868–1872; Ludwig Noire. Der Ursprung der Sprache. Mainz, 1877 (особенно S. 323); Logos— Ursprung und Wesen der Begriffe. Leipzig, 1885, особенно S. 296.

8 Ср. в особенности статью Майнхофа: Über die Einwirkung der Beschäftigung auf die Sprache bei den Bantustämmen Afrikas. // Globus, Bd. 75 (1899), S. 361.

9 Usener. Götternamen. Bonn, 1896, особенно S. 317.

10 В качестве примера этого процесса можно, например, сослаться на то, что Бругш (Brugsch. Religion und Mythologie der alten Ägypter, S. 53) сообщает о древнеегипетском языке: «В древнеегипетском языке слово kod обозначает целый ряд самых различных понятий: лепить горшки, быть горшечником, создавать, творить, строить, работать, рисовать, плыть на корабле, путешествовать, спать, и, кроме того, в субстантивном смысле: подобие, картина, сравнение, сходство, круг, кольцо. В основе всех этих сходных производных значений лежит первоначальное представление: "крутиться, вращаться". Вращение гончарного круга вызвало представление о творческой деятельности горшечника, откуда возник общий смысл "создавать, творить, строить, работать"».

11 Наиболее ясно этот двойной путь можно наблюдать, пожалуй, в том облике, что приняло само языковое выражение деятельности, глагол, во флективных языках. В нем объединяются и пересекаются на первый взгляд совершенно разные функции, поскольку в глаголе наиболее ясно проявляется, с одной стороны, сила объективации, а с другой стороны — сила персонификации. На первый момент указал уже Гумбольдт, который видел в глаголе непосредственное языковое выражение духовного «акта синтетического полагания». «В одном и том же синтетическом акте он посредством полагания бытия скрепляет воедино предикат с субъектом, при этом так, что бытие с каким‑либо энергичным предикатом, переходящим в действие, прилагается к самому субъекту. Таким образом, то, что лишь мыслится как соединимое, становится действительным состоянием или событием. Существует уже не просто мысль об ударяющей молнии, но ударяет сама молния… Мысль, образно выражаясь, посредством глагола покидает свою внутреннюю обитель и переходит в действительность» (Einleitung zum Kawi‑Werk, Werke, VII, l, S. 214 [Пит. по: Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. С. 199]). Кроме того, Герман Пауль подчеркивает, что уже языковая форма глагола как таковая включает в себя момент одухотворения природы, родственный мифологическому «одушевлению» универсума: в употреблении глагола вообще присутствует «определенная степень персонификации субъекта» (Prinzipien der Sprachgeschichte. 3. Aufl., S. 89).

12 См. выше, с. 134 и далее.

13 Sayce. Introduction to the science of language, I, 120.

14 Trumbull. Transactions of the American Philological Association, 1869–1870; ср.: Powell. Introduction to the study of Indian languages. Washington, 1880, p. 61. Многочисленные примеры из алгонкинских языков и языков сиу см.: Boas. Handbook, I, p. 807, 902.

15 Ср. Sayce, op. cit., II, p. 5.

16 K. von der Steinen. Unter den Naturvölkern Zentral‑Brasiliens. Berlin, 1897, S. 84.

17 См. Hammer‑Purgatell. Das Kamel. Denkschriften der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu Wien. Pilosoph. — histor. Klasse, Bd. VI‑VII (1855–1856).

18 Curtius. Grundzüge der griechischen Etymologie. 5. Aufl., S. 98–99; в целом по проблеме см. Osthoff. Vom Suppletivwesen der indogermanischen Sprachen. Akademische Rede. Heidelberg, 1899.

19 Подробнее об этом см. в моей работе «Substanzbegriff und Funktionsbegriff», особенно гл. 1 и 4.

20 Wundt. Völkerpsychologie. 2. Aufl., II, S. 15–16.

21 Между прочим не вызывает сомнения, что многие из этих «классификационных суффиксов» восходят к конкретным понятийным и субстанциальным словам (ср. в связи с этим гл. 5). Однако в индоевропейской языковой семье подобная связь по большей части не поддается детальному доказательству; см. относительно этого замечания Бругмана в его компендиуме (Grundriß. 2. Aufl., II, S. 184, 582 идр.).

22 См. выше, с. 56–57.

23 Codrington. Melanesien languages, p. 146–147. Что касается языков американских аборигенов, то, например, язык хайда распределяет имена по различным группам, характеризующимся чувственно — пространственными признаками, т. е. различает «длинные» и «тонкие», «круглые», «плоские», «угловатые», «нитевидные» предметы. См. Swanton. Haida. In: Boas. Handbook, I, p. 216, 227.

24 Ср., например, описание префиксов именных классов в сравнительной грамматике языков банту Майнхофа, с. 8, 16.

25 Ср. Powell. Introduction to the study of Indian languages, p. 48. В языке понка, различающем одушевленные и неодушевленные предметы, в первом классе особые префиксы служит для того, чтобы обозначать покоящиеся и движущиеся объекты, специальные префиксы существуют для стоящего и сидящего существа и т. д., ср. Boas, Swanton. Siouan. // Boas. Handbook, I, p. 940.

1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 100
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Философия символических форм. Том 1. Язык - Эрнст Кассирер бесплатно.
Похожие на Философия символических форм. Том 1. Язык - Эрнст Кассирер книги

Оставить комментарий