Рейтинговые книги
Читем онлайн Хасидские предания - Мартин Бубер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 89

себя, он не стал пить и отошел от колодца. И тут охватило его

чувство гордости за то, что он устоял перед таким искушением.

Но, обдумав все, затем решил: "Лучше пойду и напьюсь, чем дам

гордости завладеть моим сердцем". И пошел к колодцу. Но как

только зачерпнул воды, жажда прошла. С наступлением субботы

он пошел в дом учителя, и, как только переступил порог, равви

крикнул ему: "Лоскутное одеяло!"

ПОСТОРОННИЕ МЫСЛИ

Пришел к Люблинскому равви некий человек просить, чтобы

Ясновидец избавил его от посторонних мыслей, мешающих ему

молиться. Равви рассказал ему, что следует делать, но проситель

не отстал и продолжал задавать вопросы. Наконец равви сказал

ему: "Не знаю, почему ты жалуешься на какие-то посторонние

мысли. Тому, у кого все мысли святы, нечистые помыслы чужды,

хотя и приходят время от времени. Потому и называют их

"посторонними". Но для тебя это обычные мысли, которые

всегда с тобой. Так кому же ты хочешь их приписать?"

СЛУЖЕНИЕ

Равви Иаков Ицхак любил принимать у себя бедных стран-

ников и сам им служил. Однажды он принял одного такого

странника, подал ему еды, наполнил стакан и стоял рядом,

готовый удовлетворить любое пожелание гостя. После трапезы

равви собрал грязную посуду и отнес на кухню. Гость спросил

его: "Равви, скажи мне вот что. Я знаю, что, служа мне, ты

исполняешь заповедь Бога, желающего, чтобы странника прини-

мали как Его посланца. Но почему ты не погнушался отнести на

кухню посуду?"

Равви ответил: "А разве вынос на Йом-Кипур из Святая

Святых ложки и чаши не входит в обязанности первосвящен-

ника?"

ПОД НАВЕСОМ

Один ученик Люблинского равви рассказывал: "Как-то празд-

новал я в Люблине праздник Кущей. Перед началом хвалебных

песнопений равви вошел под навес, чтобы произнести там благо-

словение над "четырьмя произрастаниями". Почти час я наблю-

дал мощные сотрясения его существа, пронизанного, казалось,

непомерным страхом. Все люди, видевшие это, подумали, что

это главная часть всей церемонии. Их тоже охватил огромный

страх, и они затрепетали. Я же продолжал спокойно сидеть на

скамье, чувствуя, что главное еще впереди. Когда я поднялся,

чтобы лучше видеть равви, он уже дошел до заключительных

слов благословения. Я видел, как он - в высшем состоянии духа,

- произнося слова благословения, сделался недвижим, и слы-

шал, что ему вторят Небеса. Так же и в древности Моисей на горе

не убоялся грома и дыма, тогда как люди внизу стояли и трепета-

ли, но уверенно приблизился к облаку, из которого Бог говорил

с ним".

ОДЕЖДЫ

Говорил равви Бунам: "У Люблинского равви хасидим лучше,

чем у меня, но самого равви я знаю лучше их всех. Ибо однажды

когда я в отсутствии Ясновидца вошел в его комнату, то услышал

шепот: то одежды равви рассказывали друг другу о его величии".

АРФИСТ

Однажды во время молитвы Люблинский равви взял понюш-

ку табака и стал нюхать. Самый пунктуальный из верующих

заметил это и сказал равви: "Нехорошо прерывать молитву".

Равви ответил ему: "Один великий царь гулял как-то по своей

столице и услышал пение старого уличного певца, аккомпаниро-

вавшего себе на арфе. Музыка понравилась монарху. Он взял

певца к себе во дворец и каждый день его слушал. Музыкант не

захотел расставаться со своей старой ветхой арфой и поэтому во

время игры часто был вынужден останавливаться и настраивать

ее. Однажды во время концерта какой-то придворный заметил

ему: "Ты мог бы настроить свой инструмент заранее!" Арфист

ответил: "У нашего царя в его оркестрах и хорах есть музыканты

и получше меня. Но если они не смогли удовлетворить его и он

взял во дворец меня с моей арфой, то ему, должно быть, понра-

вились наши с ней странности".

БЛАГОДАРИТЬ ЗА ЗЛО

Спросил один хасид Ясновидца из Люблина: "К словам Миш-

ны "человек должен благодарить Бога за зло и восхвалять Его за

это" Гемара добавляет: "...должен принять с радостью и со

спокойным сердцем". Но как можно принимать зло с радостью?"

Цадик услышал, что вопрос этот исходит из сердца, трепещу-

щего перед злом. Он сказал: "Как ты не понимаешь слов Гемары,

так я не понимаю слов Мишны. Разве существует зло?"

БРАЧНЫЙ ДАР

Это случилось на свадьбе внучки Ясновидца Хинды. Когда

подносились дары, равви Иаков Ицхак положил голову на сло-

женные руки и, казалось, заснул. Бадхан* несколько раз кричал

ему: "Брачные дары от семьи невесты", - и ждал, пока равви

встанет, но тот лежал неподвижно. Все остальные стояли в мол-

чании и ждали, покуда равви проснется. Когда прошло полчаса,

сын Ясновидца зашептал отцу на ухо: "Отец, крикнули, что пора

преподносить дары от семьи невесты". Старый равви очнулся

и произнес: "Я преподношу самого себя. Через тринадцать лет

молодые получат этот дар".

Через тринадцать лет Хинда родила сына, которого в честь

деда* назвали Иаковом Ицхаком. Когда он вырос, то каждой

чертой напоминал Люблинского равви, например правый его

глаз, как и у деда, был немного больше левого".

МЕСТО ХАСИДИЗМА

В ИСТОРИИ РЕЛИГИИ

Задачей выяснения места, которое хасидизм занимает в ис-

тории религий, не является исследование его исторических взаи-

мосвязей, влияний, испытываемых им, и влияний, которые он сам

оказывал. Данная задача состоит в том, чтобы показать, какой

особый вид религии обрел здесь свою историческую форму. Мы

говорим об исторической форме какой-нибудь религии, когда

речь идет не об одном только личном размышлении и личном

опыте, а об общественном движении, выходящем за рамки нес-

кольких поколений и условий их жизни. Чтобы понять особый

вид религии в ее историческом проявлении, нам следует выяс-

нить, к какому типу последнее принадлежит. Затем необходимо

втиснуть его в рамки типологии и установить свойственное ему

видовое отличие.

Наш метод, следовательно, будет неизбежно сравнительным,

но не в том смысле, в каком он известен нам по сравнительной

истории религий. Конечно, мы также можем начать с выяснения

основополагающих идей, скрытых в определенных текстах и об-

рядах, общих для них и для текстов и обрядов других религиоз-

ных течений исторического или этнолого-фольклорного харак-

тера. Однако для нас выявление этих основополагающих идей не

является задачей и предметом исследования, а только его отправ-

ным пунктом. Что нам следует сделать, так это показать, сколь

многообразными путями в истории религий одна и та же осново-

полагающая идея формируется различными типами и, в добавле-

ние к этому, сколь многообразными способами внутри одного

и того же типа одна и та же основополагающая идея формирует-

ся различными проявлениями, какое значение она получает здесь,

а какое там. Таким способом мы должны достичь прежде всего

четкого определения типа религии, а затем ее индивидуальных

исторических проявлений. Для нас несущественна основополага-

ющая идея сама по себе, но мы хотим знать, почему она была

включена в определенный контекст и какое благодаря этому

изменение затронуло ее.

Для критического осмысления этой задачи я начну с рассказа,

который поможет совершенно отчетливо показать, каким об-

разом определенная тема является общей для различных религи-

озных течений. В то же время мы должны, однако, признать, что

одна констатация наличия этой общности не означает большого

продвижения вперед.

О равви Аароне из Карлина, рано умершем любимом ученике

маггида* из Межрича, рассказывают следующее. Его товарищ по

ученичеству заехал около полуночи в Карлин по пути домой из

Межрича и захотел заглянуть к своему другу. Подойдя к дому, он

постучал в освещенное окно. "Кто там?" - послышалось из

комнаты. Полагая, что Аарон узнает его по голосу, он сказал:

"Это я". Никакого ответа не последовало, и дверь не открылась,

хотя он стучал снова и снова. В конце концов он закричал:

"Аарон, почему ты не открываешь?" Тогда изнутри раздалось:

"Кто это осмеливается говорить о себе "Я", когда это подобает

только Богу!" Услышав это, посетитель сказал себе: "Вижу, что

я еще не доучился", - и немедленно отправился обратно к маг-

гиду.

Эта история известна нам, и даже в более полной версии, по

литературе одной из суфийских сект* в исламе, а именно по

первой части собрания мистических притч "Маснави" персидско-

го поэта Джалал ад-дина Руми. В этом рассказе не упоминается

ни один великий суфий, все остаются безымянными. Человек

стучит в дверь дома своего друга. Тот спрашивает: "Кто там?"

1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 89
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Хасидские предания - Мартин Бубер бесплатно.

Оставить комментарий