Sindroma unicuma. Книга1. - Блэки Хол

— Расписывайся, — девица сунула ведомость и перо. — Не бойся, не украду твои медные грошики. Больно надо. Егорчик, а ты будешь сдавать? — И оттолкнув меня, она ринулась выше, а подружка пристроилась хвостиком.

Что ответил Мелёшин, я не расслышала. Не до того было. Меня ждали конспекты по нематериальным заклинаниям.

Мэла, вообще, будто не существовало. Посиживал себе тихонечко и воспитанием больше не занимался, знания на мне не оттачивал. Видимо, тоже пропитался духом предстоящей сессии.

Перед началом второй лекции я сбегала к библиотеке и, стараясь не вызывать подозрений, оглядела замок на входной двери, заодно изучив расписание работы.

Преподаватели точно сговорились. На занятии по матмоделированию преподаватель бодренько напомнил о приближающейся сессии, вызвав многострадальный стон, пронесшийся по рядам. После чего зачитал длиннющий список задач и теорем, которые следовало предоставить решенными и доказанными к моменту экзамена.

Осталось схватиться за голову и завыть с горя. Аут приближался, дышал в затылок и пищал на ухо противным тоненьким голоском: «Погоришь в эту сессию, деточка!». Я показала ему фигу, и, стиснув зубы, ринулась в дебри знаний.

После второй лекции, в холле, наступил следующий этап операции. Следовало действовать стремительно и расчетливо. Покружив под тусклым плафоном, я приблизилась к вахтерской. В последнее время Монтеморт повадился растворяться на фоне темной стены, становясь незаметным. О присутствии пса сообщили похрапывающие и причмокивающие звуки. Значит, жив монстрятина, и его коллега на месте. Тоненький голосок доносился из сторожки, где бабулька отчитывала кого-то по телефону.

Как заставить вахтершу покинуть помещение? «А-а, в холле разбили плафон!» Нет, второго прецедента ее бедное сердце не выдержит. «А-а, украли Списуила!» Не поверит.

Я маялась, а время неумолимо текло. Мелёшин не дождется меня в столовой и снова накажет. Вытащив из сумки утренний оладушек, пожевала и поняла, что зря сунула в рот — аппетит пропал. А вкуснятинку жалко, не выбрасывать же. Пусть Монтеморт попробует столовский деликатес, может, подобреет.

Остаток оладушка полетел в сторону темного пятна. Поначалу ничего не происходило. Потом глыба зашевелилась, заходила ходуном; послышалось громкое фырканье, жуткое клацанье и чавканье.

Кушай, собачка, тебе вечером выпускать меня с книжечкой, и потом неоднократно! — возликовала я, радуясь молчаливой сговорчивости пса. Внезапно гора закряхтела, задрожала и начала вибрировать, издавая жуткие хрюкающие звуки, и чем дальше, тем громче и страшнее. Народ начал испуганно утягиваться из холла в коридоры. Я, струхнув, тоже отбежала подальше, поглядывая от зеркала.

Туша содрогалась и хрипела, и к хрипам добавились свист и взвизги. Дверь вахтерской распахнулась.

— Монька, проглот этакий! Чего опять нажрался? — закричала грозно вахтерша.

Гору сотрясало, и ответа от нее не поступило.

— Монька? — переспросила неуверенно бабуся и тоненько вскрикнула: — Мо-онька! Родименький!

Как истинная самаритянка, она бросилась на помощь псу. Мои же ноги понесли тело в распахнутую настежь вахтерскую. Пока с причитаниями и уговорами Монтеморту делали искусственное дыхание, стимуляцию сердца и массаж голеностопных суставов, я трясущимися руками сняла с крючка связку ключей на огромном кольце, обмотанном лазоревой изолентой. Ну, что за маньяки в этом институте — сплошь любители оттенков синего.

Вслушивалась в вопли и стенания у погибающего Монтеморта, я перебирала дрожащими руками ключи с номерами кабинетов, лабораторий, аудиторий, спортивных залов… Наконец, в ворохе промелькнула бирка: «библиотека». Искомый ключик выдрался из связки с мясом, а брелок погнулся. Раздумывать некогда! Кольцо с ключами швырнулось с расстояния двух метров и — неожиданная меткость! — ловко наделось на крючок. А теперь бегом с места преступления, бочком мимо вахтерши, реанимирующей страдальца-пса.

Хрипы поредели, дрыганья почти прекратились.

— Ох, Монька, бедолага ты мой, — гладила бабуля лапу животного. — Зачем всякую гадость с пола поднимаешь? Зубки-то на лучшем шлифовальном станке заточены, а ты их тупишь. Непрофессионал!

Туша вздрогнула и виновато хрюкнула.

— Ладно, отлеживайся. Но вечером вкусненького не дам. В целях воспитания, — сказала наставительно вахтерша.

Я не ожидала, что псине поплохеет от обычного оладушка. Чем его кормят? Гвоздями, что ли, или шурупами?

Обрадовавшись, что Монтеморт жив, пусть и не совсем здоров, кинулась в столовую, преодолев расстояние за несколько секунд, и удивилась своей скорости. Посмотрела, а Мелёшин с новой подружкой посиживали в полупустом зале.

Подбежав и сев за соседним столом, как велели, я принялась отбивать нервную дробь пальцами. Не до Мелёшина мне сейчас. Вспоминала, на какой из схем видела нужную дверцу. Раздался звук отодвигаемых стульев, и наевшаяся парочка двинулась к выходу. Будто специально дожидались меня. Совсем обленились, не могут холеными ручками унести подносы к мойке!

Обернувшись, я поймала хмурый взгляд Мелёшина. Тебе-то какое дело, питаюсь или нет? Главное, приберу, так что топай поскорее, мне еще нужно изучить планы.

От нетерпения пуще забарабанила по столу. Едва Мелёшин с девушкой скрылись в дверях, я отнесла подносы и метнулась из столовой. Чуть не сбила парочку, бредущую прогулочным шагом, и побежала в юго-западный коридор на третий этаж. Там малолюдно и окна большие и светлые — хорошо разглядывать копии схем.

Устроившись на подоконнике, вытащила листы из сумки и принялась с дотошностью их изучать. Где-то что-то я видела, но на каком из планов и разрезов — не могла вспомнить. Время тикало, лекция приближалась.

Вот она, дверца из банка! Точнее, запасной выход со второго этажа на случай пожара. В северном коридоре, на тупиковой лестнице, по которой отродясь никто не ходил. Законопаченная дверь с лестницей. Пробегу мимо на лекцию и посмотрю.

Ох, и намотала же я километров! Наверное, раскраснелась как помидор от бесконечной беготни.

Схемы не обманули, дверь и правда имелась. Обыкновенная, двухстворчатая. Запиралась на узенький брус, уложенный в металлические пазы, и иных замков не наблюдалось. Засов снимался легко, видимо, после пожара в столовой в здании провели масштабную проверку запасных выходов.

Очень и очень неплохо. Преступный замысел начал обретать реальные контуры. Пути отступления на случай неудачи нашлись.

Отбежав, я принялась разглядывать лестницу со стороны соседнего окна: крутая ли она, сколько ступеней, достает ли до земли или придется спрыгивать. Так усердно считала ступеньки, что приклеилась носом к стеклу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});