Постороннее лицо - Николай Иванович Леонов

городскому телефону? – словно не желая упускать последний шанс, все же спросил Стас.

– Телефон стоит в нашей с сыном комнате. Если нужно, то Владимир, конечно, может позвонить, хотя у него есть мобильник. Вы все вопросы задаете, а до сих пор так и не сообщили мне цель своего визита.

– Позвольте еще один небольшой вопрос, и мы сразу все объясним вам. Скажите, вы знакомы с Галиной Родионовой, в девичестве Николаевой?

– Нет, а кто это?

– Адвокат. Припомните, пожалуйста, может быть, вы с ней пересекались в связи в каким-то иском?

– Чтобы судиться, да еще и адвокатов нанимать, нужно время и деньги, – заявила женщина. – А у меня нет ни того, ни другого. Муж как узнал, что наш сынок больной родился, у него обнаружили ДЦП, и он будет всю жизнь к инвалидной коляске прикован, сразу испарился, исчез в неизвестном направлении. Мы вдвоем остались. Тяну, как уж могу, комнату одну сдаю совершенно официально, по договору. Работаю посуточно на заводе и в магазине полы мою. Вы сами видите, что живем мы более чем скромно. Сыну практически постоянно нужны дорогие лекарства. Периодически ему требуется курс массажа, чтобы мышцы совсем не атрофировались, и он мог хоть немного двигаться самостоятельно. А знаете, мальчик ведь у меня такой умничка, рассудительный, толковый, надежный и самостоятельный. Когда я на сутках, сам проснется, сядет в коляску, умоется, разогреет еду, потом поест и читает или на компьютере что-то смотрит, занимается самообразованием. Играть только не может, как и тарелку за собой помыть. С мелкой моторикой рук беда у нас постоянная, ничего не помогает. Зато он фильмы любит смотреть, отечественные и зарубежные, очень увлекается этой темой. Мне-то с домом и работой все некогда, так сынок посмотрит что-то новое и пересказывает. Это мы с ним упражнение такое придумали. Тут и польза, и развлечение.

– А сына как зовут?

– Сашенька.

– Скажите, Наталья Валерьевна, а Саша пользуется городским телефоном?

– Звонить я его давно, еще в детстве научила. Телефон у нас старый, дисковый. Докторша посоветовала, сказала, что это вроде как и упражнение для пальцев, и общение. Но Саша разговаривает очень плохо. Понять-то его можно, нужно только приноровиться немного. Но он этого очень стесняется и все больше молчит. Поэтому и друзей у него нет.

Сыщики молча переглянулись.

– Тогда кому же он звонит? – спросил Гуров.

– В справку кино и театров разных. Я в газетах номера беру, Сашенька их наизусть учит и набирает. Там всегда автоответчики стоят и говорить ничего не нужно. Можно просто послушать и положить трубку.

– Скажите, а мы могли бы побеседовать с Сашей?

– Он чужих людей очень стесняется, так что говорить с вами точно не станет. Если что нужно, я могу сама у него спросить. Только вот до сих пор никак в толк не возьму, что от нас потребовалось полиции? Саша ничего не мог натворить, он инвалид детства, из дома совсем не выходит.

– Видите ли, некоторое время назад Саша стал звонить Галине Родионовой. Вернее, мы думаем, что это он, поскольку звонки всегда совершаются с вашего телефона.

– Господи! Она написала-таки заявление в полицию! – испуганно проговорила женщина и стремительно побледнела. – Что же теперь будет? Я ведь его просила, говорила, ругала даже. Все без толку. Дескать, я ничего плохого не делаю, просто слушаю. У нее голос очень красивый, даже когда она ругается. Понимаете, я об этом сама узнала недавно и совершенно случайно. Расспросила Сашу. Он сказал, что когда-то давно набирал номера просто так, наобум. Эта женщина была очень веселая, счастливая даже. Она взяла трубку, разговаривала с кем-то в комнате, смеялась, пока ждала, что он ей что-то скажет, потом заявила, что ничего не слышно, и попросила перезвонить. Сашка запомнил номер и стал иногда набирать его. Он сказал мне, что мысленно разговаривал с ней, представлял, как она выглядит. Сын понимал, что эта женщина старше его и живет своей жизнью. Я думаю, он и сейчас считает ее чем-то вроде друга, в какой-то степени придуманного. Саша просто не понимал, как сильно могут нервировать и злить человека его звонки. Со временем это однобокое общение стало ему просто необходимо. Он продолжал беспокоить эту женщину. Как узнала обо всем, хотела сама набрать номер, поговорить, извинить, объяснить все, может быть, даже попросить ее изредка говорить Саше хоть пару фраз. – На глаза Натальи наворачивались слезы, она вытерла их краем фартука и продолжала монолог: – Если эта женщина добрая, то она обязательно согласилась бы хоть иногда с ним общаться. Мальчик мой очень страдает, мучается без общения с другими людьми. Понимаете, эти звонки и выдуманная дружба для моего сына единственный свет в окошке. Что же вы молчите? Она хочет подать на нас в суд за хулиганство? Понимаете, он не виноват, просто не понимал, что так делать нельзя. Это я не уследила, ведь все время на работе или дома занята, верчусь волчком, вот и не заметила вовремя. Но мы компенсируем все. Если она захочет денег за моральный ущерб, то я найду, заработаю. Пусть только заберет заявление и вообще по возможности не злится на нас с сыном.

– Даже не знаю, что тут и говорить, Наталья Валерьевна, поэтому скажу так, как оно есть. Только вы успокойтесь и не нервничайте, пожалуйста. На вас в суд никто не подавал и заявление не писал. Хотя не скрою, что у Галины были претензии к вам. Она ведь не знала, кто и почему постоянно звонит ей и молчит. Думала, что это чья-то нелепая шутка, предполагала, что это делает какой-то взрослый мужчина, не совсем здоровый психически. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Да, кажется, понимаю. Господи, какой кошмар! Я ведь набирала номер и хотела все объяснить, когда узнала о звонках. Но никто не снимал трубку.

– Это потому, что хозяева квартиры переехали на время ремонта.

– Понятно. Переехали.

– Но и это еще не все. Женщину, которой звонил Саша, недавно убили. Ее родственники подумали, что человек, звонивший ей и все время молчавший, может быть причастен к ее убийству. Поэтому, собственно, мы занялись этим, выяснили номер, с которого делались вызовы, и пришли сюда для проверки.

– Господи, нет! Этого просто не может быть! Дело даже не в том, что мой мальчик ничего подобного никогда не сделал бы! Саша попросту физически не способен совершить убийство. Он не покидает квартиру буквально месяцами, дышит свежим воздухом, отворив дверь балкона. Понимаете, очень сложно вывести колясочника на улицу. Если бы он гулял, то постоянно находился бы под моим