Отпрыск рода Орловых - D. Wismurt

class="p1">Конечно, в словах парня имелась большая доля истины, за исключением одной маленькой детали. Если бы вместо меня оказался кто-то другой — все обстояло бы так, как и говорил Антоха, но ему подвернулся именно я. Не повезло. Одно дело принять участие в драке, совсем другое пуститься в бега со мной. Его же теперь за соучастника примут, в итоге приписав укрывательство особо опасного преступника, а в том, что мою личность скоро выяснят и поймут, что младший отпрыск Орловых имитировал свою смерть, не оставалось сомнений.

Сплюнул сквозь зубы.

Не надо было тащить парня с собой. Пускай бы драпал в другую сторону, а там — глядишь и полиция подоспела. Помурыжили бы их с теткой немного, да и отпустили, а теперь...

Но что сейчас говорить...

Не подумал, сглупил, втянул пацана в неприятности.

— Не ерничай, — пробурчал Антон, — Хотелось бы понять, от какого места плясать начинать, а-то ведь при незнании можно и споткнуться, полетев на землю, причем так, что подняться уже не получится.

— Хех, как заговорил. Какого хрена ты вообще за мной побежал, да еще и тетку за собой потянул?

— А у меня разве был выбор?

— Выбор есть всегда, но теперь поздно переигрывать, да моя вина здесь тоже присутствует. Доберемся до места, про которое дед говорил — объясню, что смогу.

— Не все... — понимающе протянул парень.

— Не все, — согласился с ним.

Мне самому хотелось задать кучу вопросов, но не Антону Ивлееву, а шустро снующему между деревьями старику. Он так ловко обтекал препятствия, что я даже засмотрелся. Каждое движение Николая Петровича говорило о том, что передо мной искусный воин, настоящий мастер, до которого мне расти и расти. Да и бой старика с «бессмертным» мог рассказать о многом, но одновременно ни о чем, вызывая еще больше недоумения, а уж то, что дед понял, кто я такой — и подавно не укладывалось ни в какие рамки.

Вновь вернул тетку Антону. Бежать стало намного легче. Впереди послышался звук текучей воды.

Отлично, а то после драки и длительной пробежки по пересеченной местности, пить хотелось так, словно я слопал килограмм соли.

— Стойте, ребята, — скомандовал дед, — у вас десять минут отдохнуть и оправиться, затем переходим на ту сторону и продолжаем маршрут.

— Уф, Николай Петрович, — проворчал Антоха, — Вы случайно в военном училище не преподавали? Больно сильно у вас нотки командирские проскальзывают.

— Может и преподавал, — загадочно ответил старик, — так с вами, молодыми, по-другому нельзя. Не поймете.

— Почему это?

— А ну-ка, цыц! Без разговоров. Лучше бедную женщину в себя приведите, а то она наверняка пить хочет и это... того... по-маленькому.

— А-ха-ха, действительно.

Я сам почувствовал, что еще немного и мой мочевой пузырь лопнет, поэтому отошел в сторонку и с облегчением вздохнул.

— Как ты посмел поднять руку на меня руку! Применить на мне заклинание! — долетел до моих ушей визг Надежды Ивлеевой, — Я тебя растила! Я тебя кормила!

— Тетушка, заткнись! — огрызнулся уставший и раздраженный Антон, — Иначе опять плетение на тебя кину. Будешь бревном лежать, пока ума не наберешься.

Как ни странно — это сработало. Женщина замолчала. Видать не понравилось ей находиться в состоянии овоща. Надежда злобно зыркнула на племянника и стиснув зубы, гордо вскинула голову.

А я подумал, что проще было бы тащить ее на плече. Теперь же, скорее всего, она потопает за нами на своих двоих, заметно замедляя передвижение.

Главное, чтобы не верещала и не ныла. С остальным, пожалуй, можно было справиться.

Вернулся к ручью и посмотрел на журчащую воду. На вид довольно чистая, только вот кто его знает... Вдруг выпьешь, а потом в козленочка превратишься. Хотя — это не самое страшное, в вот если в говнодавилку — тогда радости на ближайшие сутки точно мало будет.

— Можно пить, — хмыкнул дед, видя мои сомнения, и зачерпнул полные ладони, тут же присосавшись к живительной влаге.

М-да, у нас на Земле я бы под страхом смерти не стал бы пить из незнакомого источника. Лучше загнуться от жажды, чем от шиггелеза или диареи.

Смотря на то, как Николай Петрович жадно прихлебывает из ручья, тоже решился, да и Антон не стал отставать. Все-таки пить хотелось зверски.

Надежда Ивлеева, вернувшись из кустиков, скривилась так, что я подумал — ее перекосит навечно, но женщина взяла себя в руки и даже не стала кочевряжиться, прежде чем сделать глоток воды.

Когда мы все справились с первостепенными потребностями, похлопал себя по бокам и с радостью обнаружил во внутреннем кармане куртки паспорт.

Жаль, конечно, что все остальные вещи остались в поезде, правда не у меня одного. В связи со случившейся суматохой, мы все оказались без багажа. Ладно еще у меня — один рюкзак, в котором почти ничего не имелось, а вот у деда и Илеевых сумищи и чемоданы выглядели внушительно. Если Николай Петрович и сожалел о пропаже, точно не сказал бы ни слова, но я боялся того момента, когда сей прискорбный факт дойдет до нашей «мадам» и с содроганием думал о той истерике, которую она может закатить.

От невеселых мыслей спас дед, давший указание продолжать движение.

Я скептически посмотрел на свои ботинки. Мочить обувь, а потом неизвестно сколько топать с мокрыми ногами удовольствие очень сомнительное, но поняв, что выбора у нас все равно нет, смело шагнул вперед вслед за Николаем Петровичем, который уже преодолел больше половины пути, почти выбравшись на другой берег.

Нога соскользнула в воду, и я чертыхнулся про себя. Ботинки моментально промокли, создавая жуткий дискомфорт, но я упрямо выбирал нужные камни в прозрачной воде, стараясь не вступать на песок и продвигаясь дальше. Ручей оказался широким, а в середине еще и довольно глубоким. Вода достигала почти до бедра. Джинсы прилипли к коже, заставляя ляжки покрыться мурашками. Сейчас не июнь месяц. Такими темпами и заболеть можно.

Надеюсь, дед или Антон знают заклинание сушки.

А оно вообще бывает? По идее, должно было быть, ведь в академии даже факультет бытовой магии существовал, значит какое-нибудь плетение в любом случае имелось.

— Да уж, полный спектр ощущений, — поморщился я и вылез на берег, чувствуя, как от холода сводит конечности.

Оглянулся назад и чуть не заржал.

Антон, пыхтя и чертыхаясь сквозь зубы, тащил на руках свою родственницу. В этот раз Надежда Ивлеева сидела смирно,