Тигр, Тигр - Керстен Хэмилтон

―…если только это не чрезвычайная ситуация, ― договорил Ленни.

― Именно, ― слезы уже текли по ее щекам, пока она поднималась по лестнице. Она заперла дверь своей спальни, чтобы никто не мог войти за ней. Если Эйдену что-нибудь понадобится, он постучит в дверь и разбудит Эбби, которая свернулась калачиком на кровати, хмурясь во сне. Тиган на цыпочках прокралась мимо нее, стараясь не дать вырваться ни единому всхлипу, вылезла в окно и закрыла его за собой.

Она добралась до середины крыши, прежде чем уселась на пятую точку, обхватив клейкую ленту. Казалось, прошло миллион лет с того дня, как Финн сказал Эйдену, что клейкая лента может исправить все. Ну, ее проблему ничто не исправит.

Тиган подтянула колени, опустила на них голову и позволила себе шмыгнуть носом. Это переросло в икоту, как вдруг что-то коснулось ее плеча.

― Тиа? С тобой все в порядке?

― Финн! ― она обернулась и посмотрела на окно. Оно все еще было закрыто. ― Как ты сюда попал?

― Поднялся по водосточной трубе, ― сказал он. ― Услышал, как кто-то плачет здесь, наверху, и удивился, кто это может быть.

― Ты забрался по водосточной трубе с такой рукой? ― его ладонь все еще была завернута в марлю и ленту, чтобы ожоги заживали.

― Я могу использовать два пальца, ― он помахал ими перед ней в качестве доказательства.

― Вот, ― она вытерла нос рукавом, икнула и протянула ему клейкую ленту.

Финн взял ее и покрутил в руке.

― Ты забралась на крышу, чтобы поплакать над клейкой лентой?

― Нет, ― ответила Тиган. ― Я забралась на крышу, чтобы побыть одной.

Финн сел рядом с ней.

― Хочешь побыть одна ― ладно. Но сначала скажи мне, если ты плачешь не из-за клейкой ленты, то из-за чего?

― Я не хочу об этом говорить.

― Если ты не хочешь, малышка, то придется мне. То, что рассказала Ройзин…

Тиган снова положила подбородок на колени.

― Это правда.

― Я же сказал тебе, я понял, что это правда, как только слова слетели с ее губ. Это многое меняет, не так ли?

Тиган кивнула.

― Я тоже так думаю. Есть молитва путешественников, которую я выучил, когда был маленьким: «Я не прошу о пути без проблем или сожалений…»

― «Вместо этого я прошу друга, который пойдет со мной по любому пути», ― закончила за него Тиган.

― Так ты ее знаешь? ― удивился Финн. ― Это все упрощает. Значит, ты понимаешь, что я имею в виду, малышка?

― Нет.

Он не мог иметь в виду то, что ей показалось. Она не могла ему этого позволить.

― Нет? ― Финн провел здоровой рукой по волосам. ― Я думал, это очевидно. Я МакКамхейл, я не умею говорить так же хорошо, как твой отец.

― А я ― Высокородная, ― решительно заявила Тиган. ― Возвращайся к Мамио и ее молитвам Путешественников и оставь меня одну с моей кровью гоблинов.

― Как можн быть такой твердолобой? ― спросил Финн. ― Я знаю твою кровь и сердце, которое ее качает. Я говорю, что пойду с тобой по любому пути, пока могу. Я говорил тебе об этом тем утром в Маг-Мелл, но ты, видимо, подумала, что это мое обещание Эйдену, не так ли?

― Может быть.

― Не магия заставляет меня держать свои обещания.

― Знаю, ― прошептала Тиган.

― Я люблю тебя.

― Ты не можешь.

― Почему нет? ― спросил Финн.

― Хочешь знать, из-за чего я плакала?

― Я же сказал, что хочу.

― Это потому, что я не такая хорошая, как ты, Финн. Я ― гоблин. Я скормила Джинни адским псам. Ужасная, противная Зеленозубая Джинни сдержала свое обещание, и я использовала это, чтобы спасти свою собственную шкуру. Она умоляла меня не делать этого. Но я сделала именно то, чего хотел бы от меня Дорхэ, не так ли? Убить ее было удобно, как сказал мой кузен Кайл. Ты пойдешь со мной по этой тропе, охотник на гоблинов?

Финн сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

― Ты поэтому избегаешь меня?

― Да.

Тиган смотрела на свои ноги, ожидая, когда он уйдет.

― Посмотри на меня, девочка.

Она подняла глаза.

― Я сказал, что люблю тебя. Это не изменится, что бы ты ни сделала. Но мне нужно знать одну вещь. Это тот путь, по которому ты собираешься идти?

― Нет, ― призналась Тиган. ― Я ненавижу себя за это. Я ненавижу то, что сделала. Но я уже пошла по этому пути, не так ли? Это у меня в крови.

― У тебя есть выбор, как и у любого другого существа, ― возразил Финн. ― Ты можешь пойти по наклонной, притворяясь, что ничего не можешь с этим поделать. Можешь свернуться калачиком и умереть от сожаления и печали о том, что ты сделала. Или можешь встать и сражаться, даже если успех в этой битве никто не гарантирует.

― Мамио научила тебя этому?

― Бойскауты, ― ответил Финн. ― Ничто не могло отнять этот выбор у тех двух стариков: ни улицы, ни голод, ни лохмотья, ни проклятия. Они сами выбрали свою жизнь. Они научили меня выбирать свою. Если ты вновь собьешься с пути, я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебя на правильный путь, девочка.

― Именно этого я и боюсь, ― сказала Тиган. ― Моя семья ― гоблины, Финн. Я не хочу втягивать тебя в это. Я могу стать кем-то вроде Кайла. Томас, убивший ангела, вероятно, мой двоюродный брат. Я не могу позволить тебе любить меня.

Финн почесал затылок, словно раздумывая.

― Пускай мне нужно твое разрешение, чтобы поцеловать тебя,