Джек Бестелесный - Джулиан Мэй

– Да? – Тон ее был таким же холодным, как ветер. – Несомненно, Магистрат с тобой согласится. Они ведь подвергли всех вас зондированию после убийства Бретта Макаллистера и были вынуждены снять с вас подозрения.

– И все-таки ты говоришь, что, по убеждению Дэвида, кто-то из Ремилардов убил Бретта, а потом и Маргарет. Магистрат принял во внимание это предположение?

– Дэвид никого не обвинил… официально. Как бы он ни мучился от горя, у него хватит здравого смысла не провоцировать скандал, который может расстроить прием в Консилиум. Но, согласись, если эти две смерти действительно связаны, Конфедерация Землян попадает в жуткое положение. Ремилардов называют Первой Метапсихологической Семьей не без основания: все вы занимаете высокие посты. И если кто-то из вас расчетливый убийца…

– Никто в моей семье на подобное не способен. Я же знаю!

– Мой дорогой Адриашка, твоя пристрастность естественна. – Ее тон смягчился. – И не исключено, что ты прав и подозрения Дэвида беспочвенны. Но если прав он, то, по моему взвешенному мнению, есть только один Ремилард, чья невиновность вне сомнений. Тот, который никак не мог убить Маргарет, а следовательно, логично рассуждая, не убивал и Бретта. Это ты.

(!!)

– Никто не мог бы принудить Маргарет Стрейхорн написать эту записку с расстояния в четыре тысячи световых лет и уж тем более – вынудить ее забраться в мусоросжигатель. В момент ее смерти ты был здесь, на Земле, – следовательно, ты не убийца. – Она улыбнулась ему. – К тому же я знаю тебя, мой милый маленький Адриашка, которого я нянчила у себя на коленях. Я знаю, ты добр, честен и бескорыстен… Я знаю, ты не следуешь слепо диктату Галактического Содружества – в отличие от Поля и Анн, и ты не заворожен бесспорной одаренностью своего младшего брата – в отличие от остальных членов вашей семьи.

Адриен только покачал головой. Некоторое время они шли в молчании. Потом он спросил:

– Почему ты настояла, чтобы я приехал сюда?

– Я должна сделать тебе одно очень серьезное предложение. Такое… Наш разговор я откладывала до более позднего времени, но обстоятельства изменились, и лучше сообщить тебе сейчас.

– В чем оно заключается?

– Во-первых, позволь сказать тебе, что в Кембридже сделано основополагающее открытие, о котором экзотики пока ничего не знают. Те, кто его сделал, сочли, что было бы плохой политикой объявлять о нем до того, как человечеству предоставят полное гражданство в Галактическом Содружестве и экзотики не будут больше контролировать правоохранительные органы. Я очень скоро расскажу тебе все подробно, и не надо меня принуждать.

Адриена такое недоверие больно укололо.

– Дотти Аннушка, неужели ты правда думаешь, что я способен на такое?

– Полной уверенности у меня не было, – ответила она невозмутимо. – Если ты предан Содружеству больше, чем своей человеческой расе, то мог бы пустить в ход принуждение.

Они продолжали идти, не разговаривая и не общаясь телепатически. Адриен никак не мог понять, с какой стати Анна обвиняет его братьев и сестер. И что это за эпохальное открытие? Не опубликовать немедленно результаты важных исследований?! Но это же серьезнейшее нарушение профессиональной этики. Если Анна, обычно такая щепетильная, участвует в подобном сокрытии, у нее должна быть чертовски веская причина. Что происходит?

Наконец, когда Адриена в его легкой штормовке проморозило почти до костей, они подошли к крылу огромной лаборатории исследований сигма-поля. Анна сдернула перчатку и прижала подушечку большого пальца к нагретому замку боковой двери. Она распахнулась. Внутри средневекового здания было тепло и тихо. В ярко освещенных коридорах – ни души.

– Сегодня тут никто не работает, – сказала Анна. – Я об этом позаботилась. Положение руководителя кроме ответственности имеет и свои преимущества.

Они подошли к двери с табличкой: «ИДЕТ ЭКСПЕРИМЕНТ. ВХОД СТРОЖАЙШЕ ЗАПРЕЩЕН!» Анна открыла ее таким же нажатием пальца. Они оказались в небольшом помещении без окон, загроможденном аппаратурой. Повсюду змеились кабели, пахло озоном, а пол, судя по его виду, не подметали уже очень давно. В центре, на небольшом пятачке перед консолью крайне делового вида, стояли два стареньких деревянных складных стульчика. С электрического подъемника над консолью свисал какой-то прибор.

Анна сбросила шубу на пол, и руки ее запорхали над кнопками и рычажками.

– Это и есть новый сигма-генератор, обеспечивающий непроницаемость для ультрамысли? – спросил Адриен, указывая на аппарат у себя над головой. Он сел рядом с ней и молниеносно сканировал схему. Какая компактность! Ну и, конечно, по сложности на несколько порядков выше механических экранирующих устройств, уже давно использовавшихся в Содружестве. Ни одно из них не обеспечивало безопасности от зондирования, если к нему прибегал человек класса Великого Магистра, или крондак, или наиболее мощные сознания среди симбиари. Адриен еще не кончил изучать новый генератор, как все лампы вдруг погасли: словно купол из темного прозрачного стекла накрыл их обоих.

– Поле полностью пропускает газы, – сказала Анна, – и опасность задохнуться нам не угрожает. – Она сняла руки с консоли и откинулась с внезапным облегчением. – Как видишь, в отличие от более ранних экранов он тоже пропускает свет. Так что клаустрофобических ощущений можно не опасаться. – Она протянула руку и постучала костяшкой пальца по поверхности. – Но ни жидкости, ни твердых тел не пропускает и отражает зондирование, даже если ведет Великий Магистр вроде тебя. Хочешь убедиться? Вот на столе, в углу, кофеварка. Проверь, сможешь ли ты телекинетически ее включить? Постарайся, милый. Я с удовольствием выпью чашечку.

Адриен послушно пустил в ход свою телекинетическую метафункцию, которую очень ценили дети, но интеллектуалы как Содружества, так и человечества не одобряли ее использование. Взрослого – особенно с мощными метаспособностями – вздумай он телекинезировать направо и налево, могли счесть впавшим в детство. Тем не менее этот метафокус иной раз оказывался очень полезным.

Но, бесспорно, не внутри новооткрытого сигма-поля Анны.

– Отлично! – признал Адриен. – Я попытался нажать на кнопочку госпожи Кофеварки всеми эргами, какие сумел собрать, – и все без толку. Этот экран и есть твое великое научное достижение?

– Господи, конечно нет! – Она смотрела на него со странным выражением, в котором смешались страх и надежда. – Существование новой сигма-техники хорошо известно всем, кто работает в этой области, хотя широкая публика о нем и не осведомлена. Нет, наше действительно кардинальное открытие – нечто совсем другое и официально с ИИДП не связано. Я тебе расскажу… покажу, после того, как мы обсудим причину, почему я вызвала тебя сюда, в Англию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});