Лучший частный детектив - Молчанова Ольга Павловна

— Трудно сказать… Возможно, совпадают частоты ваших колебаний, и поэтому он «слышит» только вас, может, что-то иное. Я не могу точно ответить на это.

Возвращаясь же к вашему первому вопросу, замечу, что официальная наука весьма скептически настроена по отношению к так называемым паранормальным явлениям. Их как бы не существует в понимании учёных, и говорить об этом считается дурным тоном. При этом имеется огромное количество литературы, где приводятся трудно оспоримые факты, свидетельствующие о том, что в природе и человеческом сознании объективно существуют явления, пока не поддающееся логическому объяснению.

Сам я всю свою практическую деятельность посвятил людям с изменённым, скажем так, сознанием или с полным его отсутствием. И за это время мне приходилось наблюдать странные вещи, которые невозможно объяснить, опираясь на постулаты материалистического восприятия действительности. Мир гораздо богаче в своих проявлениях, чем нам это представляется. Поэтому я думаю, что некоторые особенности больных, страдающих безумием, можно отнести к паранормальным.

— И что же за особенности вам приходилось наблюдать?

— Разные, знаете ли. Например, один из моих пациентов, в моменты обострения болезни писал прекрасные стихи. Эта способность полностью исчезала по мере того, как он приобретал душевное равновесие.

Другой человек точно, буквально до секунды, знал, когда к нему придёт его жена. Более того, он утверждал, что всегда знает, где она находится и чем занята. Впрочем, никто не воспринимал всерьёз его откровения.

Ещё один пациент, попавший в нашу клинику после операции на мозге, вдруг стал пророчествовать, и многое из того, что он говорил, сбывалось впоследствии. Я об этом узнал однажды совершенно случайно после того как произошла крупная авария на центральном мосту города. Он же говорил о ней за несколько дней до случившегося. Причём рассказывал с подробностями: сколько машин столкнулось, какие из них загорелись, количество погибших людей, и даже во что они были одеты. Позже я проверил: совпадение было полным. Каждое такое пророчество сопровождалось сильной головной болью, что, в конце концов, привело к инсульту и последующей смерти больного.

Я бы мог продолжить этот перечень. Как видите, есть повод прийти к выводу, что мы ещё совершенно не знаем возможностей нашего мозга. Весьма вероятно, что они безграничны, а среди них есть и такие, которые следует отнести к разряду паранормальных. Для того, чтобы их активировать, нужны определённые технологии, которые нам пока неизвестны. Могу предположить, что за ними будущее. Я ответил на ваш вопрос, Игорь Александрович?

— Да, пожалуй. Признаюсь, Орест Павлович, после бесед с вами я глубоко сожалею, что не стал в своё время медиком, а пошёл в журналистику. Мне бы точно понравилось заниматься психиатрией.

Бенедиктов улыбнулся:

— Полно, Игорь Александрович, никогда не стоит сожалеть о содеянном. Можно делать выводы из случившегося, но только не сожалеть. Это бессмысленное занятие. И кто знает, может, мне после того, что пришлось видеть, хотелось бы с большим энтузиазмом заниматься журналистикой, чем медициной.

Я усмехнулся на его замечание, и мы расстались.

4

Мой давний друг, Алексей Успенцев, как я уже упоминал ранее, работает в городском уголовном розыске заместителем начальника. К нему я и решил обратиться с несложной просьбой: добыть сведения о прошлом Бегущего Человека.

Успенцев к этому времени вернулся из командировки, был не занят и охотно откликнулся на моё предложение посидеть в кафе под незатейливым названием «Для друзей». Расположенное в старом парке на правом берегу, оно давало возможность полюбоваться на гладь реки, ширина которой составляла в этом месте около двух километров, на острова и яхты, на изящный изгиб центрального моста. Мы заказали пару бутылок красного вина, сковородку поджаренного мяса, овощи и принялись болтать ни о чём, как это бывает между людьми, которые видятся довольно часто.

Спустя непродолжительное время, когда содержимое первой бутылки подошло к концу, я решил, что пора начать разговор, ради которого, собственно, и была организована встреча.

— Скажи-ка, брат Лёха, — начал я, пополняя наши бокалы продуктом коблевского разлива, — а не мог бы ты собрать для меня информацию об одном не совсем обычном человеке?

— И что опер будет иметь в итоге за свою черную работу?

— Как что? Во-первых, мою вечную благодарность, что уже немало, а, во-вторых, в мемуарах, которые я непременно издам ближе к старости, твоё имя будет упомянуто в положительном смысле и таким образом навечно останется в памяти благодарных потомков, как аналог доктора Ватсона нашего беспокойного времени и активного члена Клуба частных расследований. Ты считаешь, что этого недостаточно?

— Избави тебя Создатель от такой мысли! Как ты мог подумать? Я уже сейчас вижу, как на нашем доме появляется мемориальная дощечка, на которой написано, что здесь с такого-то по такое-то время жили две пародии на великих людей: одна — на Шерлока Холмса, другая — на доктора Ватсона. Жаль, Даша нас не слышит.

— Ну, вот и прекрасно! Эта мысль должна согревать твою одинокую душу, когда в далёком будущем холодными зимними вечерами ты, закутавшись в плед, будешь сидеть перед электрокамином, наблюдая за эфемерной пляской псевдоогня.

— Прекрати, я сейчас уроню в бокал скупую мужскую слезу и безнадёжно испорчу букет этого вина. Давай лучше выпьем за вечность и наше место в ней!

— Хорошая мысль! За вечность и наше место в ней: классно сказано, брат Лёха.

Мы чокнулись и выпили по глотку терпкого вина.

— Ну, хорошо… Кто этот человек? Где обитает, чем занимается? — перешёл к делу мой друг, сосредоточенно выбирая очередной кусочек мяса.

Я рассказал ему укороченную историю моего знакомства с Бегущим Человеком, опустив соображения о степени и особенностях его безумия.

— Игорёша, скажи на милость, зачем тебе этот псих? Что, мало вокруг тебя вменяемых людей?

— Да ты понимаешь, я чувствую, что этот несчастный может послужить интересной темой для моей очередной работы.

— Поступил заказ?

— Да, — слукавил я, — есть такое дело.

— Ну, хорошо. Я попытаюсь разузнать подробности в отношении этого человека. Но не обещаю, что это будет быстро. Сам понимаешь, одного описания внешности, примерного возраста и места проживания в Промышленном районе маловато для поиска. Разливай, что-то холодает.

Пока майор Успенцев занимался добычей нужной мне информации, я решил продолжить слежку за Бегущим Человеком. Прежде всего, я сменил машину на мотоцикл. У меня был неплохой «Кавасаки», а неизбежный в этом случае шлем имел металлическую основу. Её по замыслу должно было хватить для экранирования тех волн, которые бесконтрольно излучал мой мозг в окружающее пространство. И действительно, подопечный прошёл мимо, не обратив внимания на человека в шлеме, стоящего у мотоцикла рядом с газетным киоском.

Я осторожно последовал за ним вглубь жилого массива. Безумец миновал несколько многоэтажек и вскоре скрылся в одной из тех, что примыкали к парку. Я долго стоял в зарослях деревьев напротив, но человек так и не вышел из подъезда. На улице вскоре стемнело. В лёгком тумане зажглись фонари, и лишь силуэты редких прохожих оживляли порой окрестности. Было ещё совсем не поздно. За окнами на фасаде дома ощущалась жизнь, но одно окно на четвёртом этаже того самого подъезда оставалось неосвещённым. «Скорее всего, он живёт здесь», — решил я, вычислил номер квартиры и отправился домой.

На следующий день с утра я занял наблюдательный пункт в беседке напротив заинтересовавшего меня подъезда. Спустя пару часов металлическая дверь отворилась, и Бегущий Человек появился метрах в тридцати от меня. Как обычно, в левой его руке была раздвоенная на конце палка, в другой — пластиковый пакет. Глядя себе под ноги и бормоча что-то под нос, он прошёл неподалёку и направился в сторону проспекта.