Том 2. Стихотворения 1850-1873 - Федор Тютчев

Ю. И. Айхенвальд считал, что Тютчев, «видя смерть и ее неуклонное приближение», «часто говоря о скоротечности жизни», «благословляет новых, молодых «гостей», садящихся «за уготованный им пир» (Айхенвальд Ю. И. Тютчев // Айхенвальд Ю. И. Силуэты русских писателей. М., 1994. С. 122) (Ю. Р., А. М., А. Ш.).

«НЕБО БЛЕДНО-ГОЛУБОЕ…»

Автографы (4) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 6–7 об., 8–8 об., 9, 10–12; РГБ. Ф. 308. Оп. 1. Ед. хр. 4. Л. 6–7 об.

Первая публикация — ж. «Литературная библиотека», 1866, окт., кн. 1, с. 1–2. Вошло в Изд. 1868. С. 228–229; Изд. СПб., 1886. С. 284–285; Изд. 1900. С. 292–293.

Печатается по автографу РГБ и совпадающему с ним автографу РГАЛИ (л. 6–7 об.). См. «Другие редакции и варианты». С. 301*.

В основном автографе РГАЛИ (л. 6–7 об.) сделан ряд помет синим карандашом, вероятно, исследовательской рукой. Они представляют собой отчеркивания на полях тех мест, которые имеют варианты в других, более ранних автографах (РГАЛИ. Л. 8–9; 10, 11, 12), и сопровождающие их в нескольких местах комментирующие слова «иначе в Изд. 1900 и в Изд. 1868» или просто «иначе». В конце синим карандашом поставлена дата «17 сент. 1866 г.».

Датируется 17 сентября 1866 г. на основании пометы в одном из автографов РГАЛИ (л. 9).

Поводом к написанию стал приезд в Петербург в сентябре 1866 г. датской принцессы Дагмары.

Урожденная принцесса датская Дагмара (Мария София Фредерика Дагмара, 1847–1928) — четвертый ребенок датского короля Христиана IX и королевы Луизы. С 28 октября 1866 г. — жена наследника русского престола Александра Александровича, будущего императора Александра III. Ее новое имя — Мария Федоровна. С 1881 г. — императрица. Умерла в Дании и похоронена в королевской усыпальнице в Роскилле.

1 сентября 1866 г. в Копенгаген отбыла представительная русская делегация, которая должна была сопровождать в Россию датскую принцессу. 14 сентября Дагмару встречали в Кронштадте царь и царица с детьми. Первый раз на русскую землю Дагмара сошла в Петергофе. 17 сентября состоялся торжественный въезд невесты цесаревича в столицу. В Петербурге было по-летнему тепло (более 20 градусов). На всех дорогах скапливалась многочисленная публика. Невесте кричали «ура», махали руками и шляпами. В центре Петербурга у Казанского собора была сделана остановка — прикладывались к образу Казанской Божией Матери. Затем тронулись к Зимнему дворцу — главной императорской резиденции, где был отслужен молебен. Вечером в окружении царя, царицы, цесаревича и почти всех членов фамилии Дагмара присутствовала на иллюминации. Министр внутренних дел П. А. Валуев записал в дневнике: «Торжественный въезд состоялся при великолепной погоде с большим великолепием земного свойства. Да будет это согласие неба и земли счастливым предзнаменованием. Видел принцессу, впечатление приятное. Есть ум и характер в выражении лица» (Валуев П. А. Дневник. В 2-х т. М., 1961. Т. 2. С. 149). Брак с принцессой Дагмарой был счастливым.

В стихотворении соединены значительные в творчестве поэта мотивы, причем противоположности оказываются совмещенными: Петербург (Север) и Юг, явь и сон, природность и одушевленность, одухотворенность. Нарушением «строгого чина природы» создается картина проступившего в земном порядке райского состояния. Одновременно это показательная модификация русской темы, которая уже не противопоставлена мотивам «родимого края» солнца и зноя, а само «южное» начало перестает быть бурным и страстным (Ф. Т.).

«УМОМ — РОССИЮ НЕ ПОНЯТЬ…»

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 32. Л. 2.

Список в Альбоме Тютч. — Бирилевой. С. 51, ее рукой.

Первая публикация — Изд. 1868. С. 230. Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 288; Изд. 1900. С. 296.

Печатается по автографу.

В автографе своеобразная расстановка знаков препинания. Обращает на себя внимание тире в первой строке: «Умом — Россию не понять» (оно сохраняется как обозначающее паузу в ритме стиха). Отсутствует какой-либо знак в конце всего четверостишия, во 2-й строке вместо точки тире, а в 3-й поставлена запятая после «У ней».

Датируется 28 ноября 1866 г. согласно помете в списке Альбома Тютч. — Бирилевой (и датировки первой публикации).

И. С. Аксаков писал, что «любовь к России, вера в ее будущее, убеждение в ее верховном историческом призвании владели Тютчевым могущественно, упорно, безраздельно, с самых ранних лет и до последнего издыхания. Они жили в нем на степени какой-то стихийной силы, более властительной, чем всякое иное, личное чувство. Россия была для него высшим интересом жизни: к ней устремлялись его мысли на смертном одре…». Тютчев ранее других постиг революцию как «нравственный факт общественной совести, обличающий внутреннее настроение человеческого духа и оскудение веры в Западной Европе». Мысль об антихристианском начале, вдохновлявшем революцию и доставившем ей «такое грозное господство над миром», обусловливала взгляды Тютчева на историческую роль России, «прежде всего державы христианской», которые были высказаны им еще в статье «Россия и революция», написанной в 1848 г. Видя в «Западных царствах» цивилизацию, «убивающую себя собственными руками», Тютчев сравнивал Россию с всплывающим над «громадным крушением» «святым ковчегом» (Биогр. С. 76, 135–138, 148). Уподобление библейскому Ноеву ковчегу очевидно.

Стихотворение часто цитировалось в конце XIX — начале XX в., т. е. в период серьезных в истории России перемен, среди прочих и такими деятелями русской словесной культуры, как В. Г. Короленко (см., напр., «Волжский вестник». 1890, 13/25 дек.) и М. Горький (Заметки о мещанстве // Новая жизнь. 1905. № 1, 4, 12). Кроме того, М. Горький, как впоследствии и многие другие, пародировал тютчевское четверостишие (Беглые заметки // Нижегородский листок. 1896. № 229, 20 августа; то же — Горький М. Собр. соч.: В 30 т. М., 1953. Т. 23. С. 177) (Ф. Т.).

«ВЕЛИКИЙ ДЕНЬ КАРАМЗИНА…»

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 41. Л. 3–3 об., 4, 5–5 об.

Списки — Альбом Тютч. — Бирилевой (с. 52–53); под текстом дата «1-го декабря 1866 года» и приписка «На юбилей Карамзина. Читано на литературном вечере 3-го декабря Стасюлевичем»; два: Муран. альбом, один, без 4-й и 5-й строф, с пометой внизу «Et d’après la censure»: «…И до конца служить России». В бумагах П. В. Анненкова есть список с датой «30 ноября 1866 г.».

Первая публикация — Вестник Европы. Т. IV. 1866, декабрь. С.LXII, без двух строф. Вошло в Изд. 1868. С. 231–232 (заглавие: «На юбилей Н. М. Карамзина»); Изд. СПб., 1886. С. 289–290; Изд. 1900. С. 297–298.

Печатается по автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 302*.

В автографе 4-я и 5-я строфы — на отдельном листе почтовой бумаги, на оборотной стороне имеется вариант 21-го стиха. Внизу дата «1-го Дек. 1866» — по-видимому, рукой М. Ф. Бирилевой.

На основании датировки автографа и списков можно сделать предположение, что стихотворение было создано в своем первоначальном виде 30 ноября, а те две строфы, которые находятся в автографе на отдельном листе, были добавлены 1 декабря 1866 г.

Написано для прочтения на вечере памяти Н. М. Карамзина в Общ. для пособия нуждающимся литераторам и ученым. Вечер состоялся 3 декабря 1866 г. А дня за два до этого (т. е. как раз в день столетней годовщины рождения Карамзина — 1 декабря) Тютчев писал Анненкову: «Вы просили у меня стихов для вашего вечера <…> посылаю вам несколько беглых незатейливых вирш, предоставляя их в совершенное ваше распоряжение» (ЛН. Т. 19–21. 1935. С. 586).

С Карамзиным (1766–1826) Тютчев вряд ли был лично знаком: когда Карамзин скончался, 23-летний Тютчев служил за границей. Однако впоследствии поэт был довольно близок с детьми Карамзина, о чем свидетельствует переписка Тютчева с женой.

Михаил Матвеевич Стасюлевич (1826–1911), читавший на литературном вечере стихи Тютчева, — историк, публицист, издававший с 1866 г. журнал «Вестник Европы», названный им так в память Карамзина, основавшего в свое время одноименный журнал. В одной из книг журнала за 1866 г. есть отдел, посвященный юбилею Карамзина. Там после статей напечатан отчет о заседании 3 декабря Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым, на котором присутствовали внуки и другие родственники Карамзина. Вступительная речь заканчивалась следующими словами: «М. П. Погодин третьего дня (1 декабря было заседание Академии) красноречиво начертал образ Карамзина как гражданина. Наш именитый поэт Ф. И. Тютчев вдохновился тем же высоким гражданским значением Карамзина, и его поэтическим обращением к нашему достославному юбиляру мы имеем честь открыть наш литературный вечер. Вот привет поэта историку-гражданину…» (Вестник Европы. 1866. № 12. С. LXI–LXII).

В опубликованном в «Вестнике Европы» без 4-й и 5-й строф стихотворении последний стих был изменен по условиям цензуры (впрочем, тютчевское слово «верноподданный» могло не нравиться и либеральной редакции журнала).