Эликсир и камень - Майкл Бейджент

Тысячи студентов и специалистов с севера пожертвовали привычными рождественскими и летними каникулами ради того, чтобы зарегистрировать черных избирателей в южных штатах. А когда в штате Миссисипи трое борцов за гражданские права были убиты членами ку-клукс-клана, движение за гражданские права приобрело невиданный размах. К делу подключилось Министерство юстиции, которым в то время руководил Роберт Кеннеди. Под давлением общественного мнения определенные меры принимало и ФБР – несмотря на нежелание и враждебность директора. Дж. Эдгар Гувер ненавидел Мартина Лютера Кинга, но был вынужден послать своих агентов на юг.

В ноябре 1964 года Линдон Джонсон победил на президентских выборах с самым большим перевесом за всю историю американской политики. Вскоре выяснилось, что у Голдуотера и так не было шансов стать президентом, и он потерпел бы поражение – хотя и не такое сокрушительное – даже без движения за регистрацию избирателей. Но это уже не имело значения. Произошло нечто большее, чем избрание очередного президента. В результате движения за гражданские права трансформировались само американское общество и отношения между расами, и страна вступила в новую эру. Задним числом многие люди поняли, что стали жертвой манипуляции, другие же признались, что сами принимали участие в манипулировании общественным сознанием. Однако взаимных упреков почти не было слышно. Если в этом случае и были использованы элементы черной магии, то делалось это ради благой цели. Как в «Фаусте» Гете, коварство дьявола было использовано от имени ангелов.

Манипуляция в Северной Ирландии

В американском движении за гражданские права политическая манипуляция служила, в общем-то, для благой цели – чтобы устранить реальные конфликты, оказать поддержку достойному делу. Однако совершенно очевидно, что политическая манипуляция может использоваться и в деструктивных целях. Самым наглядным примером этого процесса может служить Северная Ирландия.

К концу 60-х годов двадцатого века движение за гражданские права, сформировавшееся в Северной Ирландии, почти точно копировало аналогичное движение в Соединенных Штатах. Поначалу использовались точно такие же стратегия и тактика – марши, сидячие забастовки, демонстрации, широкое освещение событий в средствах массовой информации. Люди даже пели те же песни: «We Shall Overcome», к примеру, или «We Shall Not Be Moved».

При своем зарождении движение за гражданские права в Северной Ирландии не ставило перед собой никаких конституционных целей. Статус Ольстера как части Соединенного Королевства считался общепризнанным фактом, закрепленным международными соглашениями, и никто не помышлял о его изменении. Не было никаких разговоров об «объединенной Ирландии». Единственная цель движения за гражданские права заключалась в том, чтобы устранить конкретные проблемы, похожие на те, что существовали на американском юге, хотя и менее острые. Требования, выдвигаемые участниками движения, были вполне обоснованными. До 1968 года к североирландским католикам – как и к чернокожим гражданам южных штатов США, хотя и не в такой степени, – действительно относились как к «гражданам второго сорта». Масштабные предвыборные махинации, связанные с неправильной разбивкой на округа, к примеру, лишили многих католиков Ольстера права голоса при решении внутриполитических вопросов. Широкое распространение также получила практика дискриминации католиков при покупке жилья и найме на работу, в сфере услуг и во многих других повседневных, но очень важных вопросах. Королевская ольстерская полиция того времени, а также приданные ей так называемые специальные подразделения по борьбе с экстремизмом, с особым рвением требовали исполнения законов. Парламент Северной Ирландии, базировавшийся в Стормонте, не мог считаться полноценным представительным органом из-за доминирования в нем протестантов.

Именно в этих областях требовало реформ движение за гражданские права. В разворачивавшихся в то время событиях Шинн Фейн и ИРА не играли никакой роли. Упоминание об Ирландской республиканской армии вызывало у ее противников усмешку – настолько слабой и незаметной была эта организация.

Когда участники маршей движения за гражданские права подвергались нападению толпы роялистов, Королевская ольстерская полиция предпочитала не вмешиваться. Она проявляла пассивность, и телевизионные экраны заполнились кадрами, напоминавшими события в Алабаме и Миссисипи за несколько лет до этого. Ища защиты от насильственных действий противника и от бездействия полиции, лидеры движения за гражданские права вновь обратились к опыту своих американских предшественников. Они вспомнили о марше Мартина Лютера Кинга из Сельмы в столицу Алабамы Монтгомери.

В конце зимы и начале весны 1965 года американское движение за гражданские права, больше не сосредоточенное на конкретной задаче регистрации избирателей, стало слабеть. В отчаянной попытке сплотить его Мартин Лютер Кинг призвал провести широко разрекламированный марш из Сельмы в Монтгомери. Губернатор Алабамы Джордж Уоллес решительно – как будто он защищал Верден в 1916 году – заявил, что не допустит проведения марша. Ему оказали поддержку местные и федеральные силы правопорядка, от шерифов и муниципальной полиции до подразделений федеральной полиции и национальной гвардии Алабамы. Назревало открытое столкновение, и лидеры движения за гражданские права, опасаясь массового кровопролития, обратились за помощью в Вашингтон, к федеральному правительству. Подобные призывы звучали не только из уст лидеров движения за гражданские права. По всей стране перед зданиями федеральных учреждений и властей штатов прошли демонстрации. Цель этих демонстраций состояла в том, чтобы убедить Вашингтон в необходимости отправки в Алабаму подразделений регулярной армии, которые защитили бы участников марша.

Вашингтон уступил давлению общественного мнения. Национальную гвардию Алабамы вывели из подчинения губернатору и официально подчинили президенту Линдону Джонсону. Другими словами, национальная гвардия была, если можно так выразиться, «национализирована» и превращена в федеральное подразделение, подотчетное федеральному правительству. Одновременно в Алабаму был отправлен двухтысячный отряд регулярных войск с двумя подразделениями военной полиции, а также около сотни федеральных маршалов. Правительство привело в состояние повышенной готовности подразделения «Скорой помощи» и санитарные вертолеты, а также две больницы, одна из которых располагалась на базе ВВС США.

В результате принятых мер губернатор Уоллес вынужден был отступить, и марш из Сельмы в Монтгомери прошел беспрепятственно. Тем не менее он стал причиной двух смертей. Была убита женщина, отвозившая участников марша назад в Сельму, – на дороге с ее машиной поравнялся ку-клукс-клановец и выстрелил. Священник из Бостона был избит до смерти, когда он отклонился от основного маршрута марша. Однако эти трагические случаи произошли вне самого марша, и марш был объявлен величайшим – и, как выяснилось, последним – успехом движения за гражданские права на американском юге.

Именно это событие вдохновило ирландских лидеров движения за гражданские права в 1969 году. Северная Ирландия, говорили они, входит в состав Соединенного Королевства, точно также как Алабама является частью Соединенных Штатов.. Если Вашингтон смог при помощи армии обеспечить защиту демонстрантов в Алабаме, то Лондон способен сделать то же самое в Ольстере. Британское правительство реагировало в полном соответствии с американским прецедентом. В августе 1969 года на улицах Лондондерри и Белфаста появились первые подразделения британской армии, призванные защитить гражданские права демонстрантов, католическое население и католические анклавы, которым угрожал вандализм и поджоги.

Для тех, кто ухитрился не обратить внимания или забыть те события, или тех, особенно в Соединенных Штатах, кто ничего не знал о них, стоит напомнить, что писали газеты и какие кадры видели люди на экранах своих телевизоров. Вот типичные строки из «Таймс»: «Толпа на (католической) Фоллс-Роуд оказала солдатам радушный прием. Слышались приветственные крики. Совсем иначе вели себя люди на (протестантской) Шанкил-Роуд, где одна из женщин крикнула: «Грязные ублюдки!»[357] Когда войска вошли в католический район Белфаста Ардойн, их «тепло приветствовали» аплодисментами и рукопожатиями, угощали чаем и пивом. Один из репортеров сообщал о чувстве «глубокой благодарности». Далее он пишет: «Что касается предположений о попытке ИРА взять ситуацию под свой контроль, то эта организация в настоящее время чрезвычайно непопулярна в Ардойне»[358].

Короче говоря, когда британские войска впервые появились на улицах Лондондерри и Белфаста, их приветствовали как настоящих спасителей. Они сами упивались ролью благородных рыцарей, которые пришли освободить притесняемое население. Кинокадры и фотографии запечатлели английских солдат, прогуливающихся по тротуарам города с льнущими к ним девушками, в то время как пожилые матроны торопливо сбегали с террас своих домов, чтобы угостить их пирожными и чаем. Везде царила атмосфера влюбленности и эйфории. Британская армия, приглашенная в Северную Ирландию католической частью населения, была встречена с распростертыми объятиями.