Агнец - Александра Чацкая

Гай.

Я улыбнулась, вытерла слёзы и сказала:

– Во сто раз.

– Что?! – возмутился он. – Если бы ты так у меня спросила, то я бы ответил, что красивее тебя никого нет! Променяла меня на какого-то Ганри!

– Он Анри, – исправила я и засмеялась.

– Да какая разница. Плюнь на него и всё, – сказал Гай.

– Хорошо, красавчик, – улыбнулась я. – Ой, мне в магазин надо.

– Не распускай сопли, – сказал он на прощание. – И куртку не забудь. Там прохладно.

– Хорошо. Спасибо.

Моё настроение слегка улучшилось. Я схватила первую попавшуюся куртку и поспешила в магазин. Первым делом я купила себе сладкого, а потом уже всё остальное. Я посмотрела на часы. Обычно в такое время дядя возвращается домой, но сегодня я не знала, во сколько его ждать. Я заметила на белой куртке дяди жирное пятно. Он часто ходил в ней. Куртка уже потускнела и просилась на покой.

– И чем она ему нравиться? – задалась вопросом я, разглядывая поношенную вещь. – Она же старая.

Я вошла в подъезд. Вахтерша пыталась угомонить своего внука. Он кричал и топал ногами. В голову опять закрались мысли об Анри. Я медленно шагала по ступенькам. Вот уже и пятый этаж. Было темно. Я пощелкала выключателем, но свет не загорелся. Мне показалось, что в конце коридора кто-то стоит. Я приблизилась к квартире, всматриваясь в темноту, как вдруг сзади меня послышался шум. Кто-то бил чем-то металлическим об стену. Я развернулась. Это был мужчина в кепке. Он стоял в углу. В темноте было трудно различить его лицо.

– Стой! – вдруг крикнул он.

Я замерла от неожиданности, как почувствовала удар и сильную боль в макушке. Казалось, что моя голова раскололась на две части. Перед глазами засверкали белые пятна. Я рухнула на пол.

Голова болела. Во рту был неприятный привкус. Веки отяжелели. Я сглотнула слюну и приоткрыла глаза. Свет ударил по глазам. Я зажмурилась. Голова заболела ещё сильнее. Меня кружило. К горлу подступила тошнота. Я не могла разобрать, где нахожусь. Я не видела ничего, кроме света.

– Я всё равно найду их, – послышался голос Джека. – Переломаю каждый их палец и… – он недоговорил. – Мика, я тебе позже перезвоню.

Глаза постепенно привыкли к свету. Всё белое. Я заморгала. Белый потолок и капельница. Я повернула голову. От боли свело каждую мышцу лица. Я сморщилась.

– Не шевелись, – сказал дядя.

Он сидел на стуле рядом с кроватью. Я услышала, как что-то шуршит в другом конце комнаты. Я повернула голову в другую сторону и снова сморщилась от боли. Тошнота усилилась. На другой кровати лежал худощавый дедок. Он шелестел оберткой от конфеты. Остальные кровати были пусты.

– Тебе сказано было не шевелиться! – раздраженно сказал Джек.

Дедок взглянул на дядю. Джек извинился. Он был в своей рабочей форме, и, наверное, поэтому дед подозрительно поглядывал на дядю

– Ты зачем мою куртку надела? – спросил Джек.

Я молчала, вспоминая все события до потери сознания.

– Там было двое. Один в кепке, другого я не видела. Первый застучал по стене чем-то. Я повернулась к нему. Он крикнул: Стой. Второй ударил мне по башке, – медленно сказала я, каждое слово давалось мне с трудом.

Джек задумался. Зашёл врач. Он сказал нам, что у меня гематома головного мозга. Радовало то, что не требовалось хирургического вмешательства. Врач заверил, что лечение не продлиться больше месяца. От списка процедур и лекарств моя голова, кажется, заболела ещё сильнее. Я ощупала повязку на своей голове. Мои руки тяжело поднимались и казались совсем непослушными. Медсестра вколола мне какой-то препарат и дала таблетку. Мне не нравилось лежать в больнице, но выбирать не приходилось. Постепенно тошнота стала проходить. Мне становилось легче. Когда медицинский персонал осмотрел дедулю и покинул палату, я спросила:

– Джек, они перепутали меня с тобой. Но как? Мы с тобой совершенно не похожи не по фигуре, не по росту. Первый явно понял, что я это не ты. Но второй, что слепой? У него, что с глазами проблема?

Дядя не ответил. По его лицу я поняла, что он о чем-то рьяно думает. Видимо он догадался о ком идёт речь. Джек написал кому-то сообщение и довольно посмотрел на меня.

– Тебе принести чего-нибудь? – поинтересовался он.

– Сока. Любого, но не томатного, – ответила я.

В палату заглянула медсестра и позвала дедулю на процедуры. Дед засеменил к двери. Он выкинул в мусорный бак конфетные обертки. Вдруг у деда из кармана вылетел серебряный крест и упал на пол. Я приподняла голову и удивленно посмотрела на христианский предмет. Джек быстро поднял крестик и всунул дедуле в руку.

– Дед, прячь такие вещи лучше, – сказал он. – Ты ведь знаешь, какой у нас закон.

Дедуля кивнул и спрятал крест в карман.

– Не прячь его в одежду, – добавил Джек.

– Спасибо, сынок, – сказал дед.

Дядя вышел из палаты, ничего не ответив. Дедуля вышел следом за ним. Я проводила их удивленным взглядом. Я прекрасно знала, что бывает за хранение предметов христианской символики. Я аккуратно положила голову обратно на подушку. Меня начало тянуть в сон. Вскоре дядя вернулся с соком. Я ничего не спросила, а он ничего не сказал. Дверь открылась, и в палату вошёл дедок. Он стоял и смотрел на нас. У него была родинка на носу, блеклые старческие глаза и густые седые волосы. Дед подошёл ближе. Дядя вопросительно посмотрел на него.

– Сынок, ты крещеный? – спросил дед.

– Да, дед, мы крещеные. Если не хочешь в тюрьму, то замолчи, – раздраженно ответил Джек.

Я чуть не подавилась соком и с удивлением глянула на дядю.

– Фомой, звать меня, – продолжил дед.

– Джек, – представился дядя.

– Мэй, – сказала я.

Дедуля посмотрел на меня и улыбнулся.

– Дед, иди, полежи. Старикам надо отдыхать, – сказал дядя.

Дедуля кивнул головой и засеменил к своей кровати, что-то бормоча про старость. Я перевела взгляд на Джека, но он ничего не собирался мне объяснять. Я подозвала дядю поближе. Джек наклонился.

– Это правда, что мы крещеные? – спросила я.

Дядя кивнул, а я ещё больше удивилась.

– Но почему меня крестили? – прошептала я.

– Твои родители были крещенные и тебя крестили в православной церкви, – ответил Джек.

– Но это, же незаконно! – прохрипела я.

– Поговорим о православие в другом месте, – спокойно ответил дядя.

– Но