Сильная кровь - Ольга Климова

Так, шатаясь из одного конца запущенного сада в другой, давая указания слугам и отмечая что-то на бумаге, она заметила кучку служанок, забором стоящих вокруг еще одной «пташки» короля. Это была та самая тринадцатилетняя девочка, одна из трех магов, найденных даром.

Дэя никогда ей особо не интересовалась. Узнав, что сила девочки даже рядом не стояла с ее мощью, девушка быстро успокоилась на ее счет и почти забыла о ее существовании, вспоминая лишь, когда она не находила короля и ей говорили, что он у этой худосочной девчонки с вечно наполненными от страха слезами глазами.

Она и сейчас не особенно заинтересовалась, лишь мельком увидев осунувшееся лицо с синяками под вечно заплаканными глазами. Служанки окружали ее плотным кольцом, чуть ли не за ручку ведя по дорожкам, оберегая то от солнца, то от тени, то от дуновения ветра, то еще от какой напасти.

С Дэей обращались бы точно так же, не преподнеси она себя сама королю.

После того, как одна из подающих надежд женщин с «сильной кровью» перерезала себе горло, король тщательно оберегал оставшихся магов.

Но что-то во взгляде девочки заставило ее обернуться и посмотреть еще раз, пропуская мимо ушей слова садовника о погибших деревьях.

Раньше это был взгляд испуганного существа, готового вот-вот разрыдаться. Попав к королю в свои одиннадцать лет, она так и не поняла что к чему, и не привыкла. Дэя подозревала, что отчасти, в этом вина самого дара. Но она никогда не задумывалась над этим. Она знала, что со своими «пташками» дар обращается хорошо. У них есть все, что нужно. Но теперь…

Теперь взгляд тринадатилетней девочки выражал тоску загнанного зверя. Не просто страх, а безысходность. Потерю, которую никак нельзя возместить или заполнить. И руки… О, как она хорошо знала это положение рук! Три вечно беременные тетки хорошо отпечатались в мозгу. Дэя всегда презрительно смотрела на их животы со сложенными наверху руками. Они все время находились там, словно их хозяйки боялись, что без поддержки содержимое их утроб вывалится наружу.

Платье болталось на девочке как на вешалке, явно доставшись по наследству от какой-то невезучей прежней владелицы, и живота под ним не было видно и в помине. Но ее руки неосознанно уже поддерживали растущий внутри плод, подтягивая его вверх, пытаясь вернуть прежнее состояние изменившимся чреслам.

Слишком юная, в одиннадцать лет проявившая в себе свой дар, она не успела стать ничьей женой. Король черпал силу откуда мог. И своих «пташек» воспитал как мог.

Она заставила себя улыбнуться, когда подошла к цветнику из служанок с увядшим чертополохом внутри и не оглядываться, когда прошла мимо, все так же отвлеченно слушая болтовню садовника. Затем она отпустила всех слуг и только потом ее вырвало. Прямо на великолепный, чудом сохранившийся нежный куст атерий. Дэя опустилась рядом и смотрела, как капли рвотной массы сбегали по листьям, покрывая их отвратительным смердящим слоем.

«Хорошая новость для короля.»

Дэя поднялась и пошла в свои покои, путаясь в ставшей вдруг слишком длинной юбке. Илты там не было.

Она вошла к ней в комнату, как приведение, заставив тут же отложить шитье.

— Дэя…

— Что ты видишь? — взгляд девушки буравил насквозь. — Скажи мне, что ты видишь? Он же не просто так держит тебя рядом. Что ты ему говоришь? Что у него все получится? Он достигнет своей цели? У него все будет так, как он хочет? Скажи мне!

— Дэя, девочка…

Но она не дала договорить.

— Если ты еще рядом с ним, значит, ты говоришь, то, что ему нравится. Так? — Дэя подскочила к ней и сжала ее руки, заглядывая в лицо. — Ты столько раз была рядом с ним, почему ты ни разу даже не попробовала? Он убил твоего мужа, твоих детей, разорил твою страну. Почему ты ни разу не попробовала?

— Успокойся, — Илта высвободила руки и обняла дрожащую девушку, — хочешь, я попрошу сделать тебе травяного чая?

— Чая!? Моя мать отказалась от меня! Она не вынесла моего позора и перерезала себе горло, лишь бы не видеть меня рядом! Просто скажи мне, что ты видишь? У него получится?

Девушка смотрела ей прямо в глаза. Илта провела рукой по волнам золотых волос.

— Получится.

— Тогда сделай это, — Дэя вложила в ее руку тонкий кинжал, направляя острие себе в шею, — пусть это будет без меня!

Женщина сжала рукоять, подняла руку и осмотрела тонкое острие. Перевела взгляд на красную от боли и ярости девушку, снова на острие…

Мысли дернулись и побежали быстрым табуном, взметая по дороге ворох воспоминаний.

* * *

Вот она стоит у окна. Напротив нее блестящий кусок серебра. Зеркало отражает красивую статную женщину с тонким кинжалом в руке. Длинные темные волосы струятся по обнаженным плечам, падая на мягкую ткань темно-зеленого платья. Другая рука сжимает маленький пузырек, купленный у жрецов пару месяцев назад.

За окном слышатся крики и звон разбитого стекла. Скар еще сопротивляется, огрызаясь мелкими отрядами стражи, но это уже не война. Город взят. То тут то там пробегают испуганные жители. Они не знают, чего ждать. Она не знает, чего ждать. Но у нее есть спасение: маленький пузырек с темной жидкостью. Этого хватит, чтобы не боятся за свое будущее.

Илта смотрит на свое отражение и на склянку в ладони.

За окном слышится мерное цоконье копыт: даур неспешно, хозяином едет по своим новым владениям.

«Они совсем не боятся. Он едет один, не страшась осколков королевской стражи.»

«Забрать с собой хотя бы одну жизнь! Отомстить за мужа и детей!»

Она сбегает вниз по лестнице и останавливается в дверях, крича высокому воину.

— Помогите! Скорее, сюда!

Затем залпом выпивает горькую жижу в склянке и прячется за дверью, сжимая кинжал.

Глава 15

Дирок неспеша ехал по опустевшему городу, высматривая за каждым углом врага.

Война для него не удалась. Ни доблести, ни славы, ни удовлетворения от победы. Получив в самом начале удар тренировочным копьем, он свалился на весь период завоеваний. Копье прошло под ребро, чуть не задев легкое. Выкарабкавшись, спустя многие месяцы из смертельных объятий, Дирок оказался накрепко привязан к дому. А когда, наконец, смог сесть на коня и добраться до своих — вновь оказался связанным, но уже собственным отцом, посчитавшим, что на долю единственного наследника выпало достаточно, чтобы сложить голову в первом же бою и оставить земли многочисленным дочерям.

Ускользнуть от пристального ока родителя он смог только теперь, когда вся слава давно уже поделена. Город взят и завоеватели празднуют победу, добивая остатки армии талоров.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});