Трудно жить в России без нагана (СИ 7.01.2012) - Your Name

И свершилось… Убогую самоделку, эрзац-продукт военного времени ППШ-41 начали, наконец-то (!), промышленно производить. Осенью 1941 года… В последний час… До конца первого военного года успели выпустить почти 92 тысячи (!) ППШ, а за 1942 год — полтора миллиона. По неизвестной науке причине эти числа военные мемуаристы приписывают в заслугу себе. Мы! Выплакали! У тирана Сталина! Герои, блин… Знаете, как это называется? Перевооружение армии в военное время. После двадцати лет жевания соплей… За подобные вещи, по справедливости, расстреливать надо… А если вспомнить, как клепали из трамвайных рельсов "Катюши"? Как под открытым небом в зимней Сибири, работали станки эвакуированных заводов? Инженерный гений и трудовой подвиг народа, опять, перевесили руководящую дурь… Могем, начальник!

Зачем это надо знать? Для понимания, что когда под руками не осталось ничего, а на кону стоит почти всё, оказалось безумно важным, наладить именно выпуск пистолетов-пулеметов. Оружия, сочетающего в себе легкий карабин (удобный для стрельбы с рук, на ходу) и штурмовой пулемет (плотность огня, вместе с приличной дальнобойностью). Советские пистолеты-пулеметы времен войны — это шедевр рациональности. Среди систем равного класса (немецких, американских, английских) — у них наименьший калибр, самые длинные стволы (прямо и относительно, в диаметрах канала), самый высокий темп огня и самый мощный патрон. По весу пороха патрон ТТ превосходил любые пистолетные патроны мира и был скорее слабым промежуточным, чем чисто пистолетным. Во всяком случае, на поле боя, один боец с ППШ или ППС был равен, по эффективности, десятку стрелков врага… На ранее упомянутой дистанции 100–150 метров и за её пределами. Даже без надлежащей выучки. Даже недавно мобилизованного ополченца… И фронт покатился вспять. И случилось чудо… А потом, неблагодарные потомки, это чудо постарались заболтать. Обидно…

"У каждого поколения должна быть своя война" — говорил председатель Мао… "Нам досталось, и вам тоже достанется" — любила повторять бабушка. Таки накаркала… И у меня теперь, за спиной — своя зимняя Сибирь и работающие под открытым небом (ладно, в палатках) станки… Потерянные возможности и обрыв хозяйственных связей… Свой мозговой штурм и свой маленький триумф. Бомбежек, правда, пока не было. Но, и ресурсов уже ёк. Особенно сырья… Металл! Без цветных металлов современная техника существовать не может. Добывающей промышленности у нас нет. И что? "Попала собака в колесо — пищи, но беги!" Старый багаж — не поможет. История с ППШ, — сказка времен "позднего индустриала". Здесь, пока — чистое натуральное хозяйство. Только от нас зависит, превратится ли оно в постиндустриальное. Во всех смыслах. Пытаемся…

Даже в химическом оружии, как и в любой гадости, есть положительные стороны. Если всё правильно рассчитать, дичь сама в руки бежит. От внезапного обладания приличной кучи свежего мяса (один медведь потянул за двести килограммов, когда только успел отожраться?) народ взбодрился. Тома, разумеется, была против. И боцман… Никакой охоты! "Забота о здоровье и работоспособности личного состава", понимаешь. Вдруг, от непривычной еды, у мальчиков животики заболят. С непривычки. На изобильную мясную диету, по мнению отцов командиров, нас следует переходить постепенно. Завидуют, что ли? Как же, хе! У наших мальчиков без того был здоровый аппетит, а после 12-ти часовой сборки-погрузки минералов — буквально волчий. А рядом, целая гора свежатины. Причем, медвежатины. Интересно же! Олени что? Оленина за зиму слегка приелась. Ободрали олешек, да уложили их на лед. Зато есть шанс отведать медвежьи отбивные. У-у! Воспетая самим Джеком Лондоном — еда настоящих мужчин. Какой случай её попробовать! И фиг вышло…

Настоящий мясной голод всегда бывает весной. Потому, что всё, что было свежее — давно съели. Трава — не пища не для здорового человека. А дичиной весной особо и не разжиться. Она или стельная, как наши олени, или тощая… или больная… Огородным культурам, до урожая, расти и расти. Картошечки бы… эх! Противно. Весна, всё зацвело, зазеленело, защебетало. А рацион как был зимним, так и остался. Сухое мясо (маловато), грибы (ешьте их сами) и сухарики, ага. Из смеси сочной мякоти кедровых орехов, гидролизного крахмала и столярного клея (как пишут в рекламе, есть соль и специи). Блин! Верю, что там содержится всё необходимое для здорового организма. Верю в тамошний белок, в жиры и микроэлементы. Верю, что эти орехи с грибами нам зимою жизнь спасли. Но, достали они, нет слов… цензурных. Вдобавок, во избежание порчи, без должного опыта, сухари наши вышли, гм… малость пересушенные. Каленые, как ещё говорят…

По твердости и внешнему виду — в натуре метлахская плитка. И не напоминайте про Робинзона Крузо, который солониной и сухарями в плавании питался (типа, берите пример с аборигенов эпохи). Скажу, как в анекдоте — "Не дай вам бог так проголодаться!" Спросите, размачивать не пробовали? Пробовали! А как же. Пока размокнет — устанешь ждать. Размокли — вкус теряется. Солома. Мокрый силос. Наловчились крутить из них вермишель. А тут, вдруг, рядом — мясо. Сотни килограммов отличного свежего мяса. Без всякой охоты. Халява, сэр!

Боцман, ещё в пути, извертелся… С одной стороны — строжайший приказ 'Не допустить предпосылок к эпидемии желудочно-кишечных заболеваний!'. Или, в переводе на русский разговорный — "Не ешьте с полу!". Пусть диета противная, но привычная. Все здоровы. Стоит дать слабину, отведать свежатинки — жди беды. Эх! Знаете, каково это, стоять у борта и разглядывать, в 10 метрах буквально, упитанного кабанчика? Полный рот слюней! Словно он уже готов к употреблению. Выдержали! А началось грехопадение с рыбы. Я начал… Типа, раз курортник, вот и побалуй коллектив. Побаловал! Голомянка — она даже на пустой крючок, дуриком идет… Нажарили… Съели… Ух! Полосатые домики по носу и на корме пережили суточный аншлаг. Отец командир тоже не уберегся. Да-с! Ругательные словесные конструкции висели в воздухе так густо, что их можно было щупать… С непривычки-то, все перепугались… Активированный уголь — горстями… Строго кипяченая вода. Утихло. Но, первый шаг был сделан. Спустя сутки, справа по борту потянулись в распадках поля дикой черемши. Вроде бы — здоровая приправа… Черемши мы надрали. Впрок. Вроде бы к дичине. А нельзя. Обидно — до соплей. Тома, как только туша косолапого перестала источать зловоние, её проверила. Лично напялила резиновые перчатки, вскрыла и исследовала пробы разных участков туши. Трихинеллез…

Короче, отбивные нам не светят. Основа профилактики трихинеллеза — санитарный контроль за убоем животных и продажей мясных продуктов, стойловым содержанием зверья в помещениях, недоступных домовым и диким грызунам, очищение территории от трупов павших животных. Если контроль невозможен (геологоразведочные партии, строители дорог, лесозаготовители и др.), то необходимо варить (кипятить) мясо не менее 2,5–3 ч, при толщине куска, не превышающей 2,5 сантиметра. Представляете, что выйдет? Не представляете… Нет бастионов здравого смысла, которые б не сумела преодолеть голодная морская пехота.

— Всё равно съедим! — ответил Варнаков на пламенный Томин призыв выбросить "каку" за борт… И? После трех часов варки в автоклаве от медвежатины осталось очень мало. Холодец. Но, к макаронам пошла.

Деталировка револьвера Наган и технологическое развитие человечества.

Откуда взялся автоклав? Из комплекта горно-добывающей станции. А так, нет на 'Матрасе' ни кухни, ни столовой. Он — единственный объемистый бак с подогревом. В жилых отсеках лишь самодельные титаны с кипятком, гамаки да скамейки. Как в плацкартном вагоне поезда… На сухом пайке, по первоначальному плану, нам полагалось сидеть до самого окончания похода. Без излишеств, но и без риска… Хе! Разве на нем усидишь! Особенно, проплывая мимо девственной природы. Ни кухонной плиты на судне, ни варочного котла, ни холодильника? Плавучий сортир… Хе… Какие пустяки вас беспокоят… Надо смотреть на мир позитивно. Тем более, что по прямому назначению, для гидрометаллургической обработки сырья, прямо на месте, применить автоклав не вышло. Запретили. Зато, в замену кухонного оборудования — вполне сгодился.

"По одежке протягивай ножки" Этот девиз всех технологов мира, будь моя воля, я бы высек на входе каждого учебного заведения технического профиля. Что бы не мечтали о несбыточном. Скромнее надо себя вести, господа бывшие товарищи. Чай тут пока не рыночная экономика, а голимое натуральное хозяйство. И каждый удар молотком, каждая лопата породы, каждый поворот сверла — расход драгоценного ресурса. Это трудно понять, но легко запомнить, на самом деле. Каждый! Когда проникнетесь, тоже будете как я, во сне и наяву бегать словно ошпаренные. Фантазия, она расчетом проверяется. Без расчета — пустая блажь.

Вот пример. Добыча полезных ископаемых, по идее — страшно дорогое и трудоемкое производство. А почему? Так очень хлопотное дело — отделить от пустой породы нужный компонент. Особенно, если решать проблему "в лоб". Это надо, а остальное по фиг. В отвал! Мусор и грязь, отходы и отбросы — недопустимая роскошь для нищих вроде нас. И вообще, любая грязь — всего-навсего, нужная вещь в неподходящем месте. Если подумать головой, грязи не остается совсем. А если остается, то тем меньше, чем экономнее запросы.