Вселенная русского балета - Илзе Лиепа

поколениям танцовщиков и зрителей.

Выдающийся английский балетмейстер, драматург, ученик Леонида Мясина, Мари Рамбер, Брониславы Нижинской, основатель английского Королевского балета сэр Фредерик Аштон умер так, как мечтали умереть все рыцари, – после танца с королевой. Он получил приглашение на день рождения королевы-матери, когда ему было 84 года, и сказал: «Если мне придется танцевать с королевой – после этого можно умереть». Так и случилось: они танцевали под гениальный аккомпанемент Мстислава Ростроповича, а через две недели Фредерик Аштон скончался во сне в своем доме. Так романтично ушел из жизни этот замечательный балетный романтик.

Морис Бежар

(1927–2007)

Выдающийся французский хореограф Морис Бежар – титан балетного театра. Трудно найти слова, чтобы охарактеризовать эту гигантскую, непостижимую личность. За долгую жизнь Бежар прожил несколько разных судеб, и на каждом этапе он был другим – новым человеком. Он постоянно искал источники вдохновения и с легкостью находил их – новые страны, новые люди, новые танцовщики, солнце, весна… Казалось, сама жизнь была для него неисчерпаемым источником вдохновения.

Морис Бежар был юн душой. Невозможно забыть его лицо: черные, как смоль, волосы, маленькая бородка, яркие голубые глаза, цепкий взгляд – очень артистичная внешность. Всю жизнь он фонтанировал идеями, и его, безусловно, можно назвать революционером от искусства. Балеты Бежара потрясали сознание тех, кто видел их впервые. Он стал создателем новой эстетики, создателем новой школы танца – его собственной школы, – и в этой школе он четко проводил линию популяризации балета. Хореограф стремился к тому, чтобы его аудитория не ограничивалась академическими театрами – его влекли совсем другие пространства. Он устраивал длинные турне, пропагандируя не только свой стиль танца, но и искусство балета как таковое. Новый балет Бежара был понятен любому зрителю, даже тому, кто впервые пришел на балетный спектакль. В этом и есть потрясающее достижение хореографа: он находил путь к сердцу зрителя. Человек, влюбившийся в его спектакли, потом с легкостью открывал для себя классику и мог сказать: «Балет – это то, что мне нравится. Балет – это то, что современно, интересно и постоянно развивается».

Популярность Мориса Бежара зашкаливала. Наверное, не было ни одного танцовщика в мире, который не захотел бы работать с ним, не захотел бы прикоснуться к его хореографии. Майя Михайловна Плисецкая, увидев «Болеро» Бежара, сказала: «Это мой спектакль. Я хочу и буду его танцевать». И станцевала гениально. Постановки Бежара танцевали Владимир Васильев и Екатерина Максимова, и в их карьере это был один из самых потрясающих периодов.

Мой брат Андрис Лиепа, работавший в труппе Бежара, вспоминал, насколько интересно было существовать в пространстве этого великого человека. Когда Андрис в самом начале по привычке стал разогреваться в одиночестве, к нему подошел управляющий компанией и сказал:

– Месье Бежар настоятельно просит вас заниматься в общем классе.

– Почему? – поинтересовался Андрис.

– Месье Бежар очень хотел бы, чтобы танцовщики наблюдали, как вы занимаетесь. Это очень важно для компании – видеть, как занимается новая звезда.

Именно в тот период Андрис посмотрел балет Бежара «Гамлет», в котором Клавдия танцевал Патрик де Бана. Кто бы мог представить, что спустя много лет Патрик де Бана станет хореографом, с которым мы будем работать! Он поставит для проекта Андриса «Русские сезоны XXI века» балет «Клеопатра – Ида Рубинштейн», и я буду в нем танцевать. В этом мне видится некая преемственность от Бежара к нашим дням.

Помню, как во время гастролей в Москве Морис Бежар приходил к нам домой со своими артистами, звездами труппы, и родители угощали гостей блинами с икрой, чудесным мясом с жареной картошкой… Отец сам подавал блюда на стол. Еда, может, и не подходящая для балетных, но зато было очень артистично.

Бежар – это целый космос, в свою орбиту он вовлекал не только танцовщиков, но и целые страны и культуры. У него было очень много последователей, а творчество рождалось из его фантастической, ничем не ограниченной индивидуальности. Кажется, он даже самого себя не переставал удивлять.

Этот удивительный человек появился на свет 1 января 1927 года в Марселе. Марсель, южный французский город, можно назвать балетным городом. Именно здесь в XIX веке родился другой гений танца – Мариус Петипа, которого мы вполне можем назвать своим, потому что все свои шедевры Петипа создал в России. Здесь же, в Марселе, в XX веке основал свою труппу еще один великий француз – Ролан Пети. Вот такой необыкновенный город.

Морис родился в семье известного философа Франца Гастона Берже. В нем смешалась не одна кровь, и он гордился этим всю жизнь. Это и турецкая кровь, потому что отец был родом из турецкого Курдистана, и каталонская, потому что мама хореографа родилась в Испании, а среди дальних родственников были даже выходцы из Сенегала. Такое невероятное сочетание, наверное, во многом определило неистовый темперамент Бежара.

В своей автобиографической книге «Мгновенья в жизни другого» Бежар писал: «Мое детство – со мной, оно никогда меня не покидало. Я опираюсь на него, когда мне приходится туго. Я протягиваю ему руку, и нередко в моих балетах персонажи протягивают к чему-то руку. Возможно, они протягивают руку к собственному детству». Морис, которого домашние ласково называли Бим, рос в чудесном южном городе. Он играл с другими мальчишками, мог вскочить на подножку трамвая и проехать несколько остановок, ему нравился аромат свежего сыра, рыбы, улиток, но буквально за углом его уже ждала первая большая драма, наложившая отпечаток на всю дальнейшую жизнь: «Моя мама умерла, когда мне было семь лет. Я так и не смирился с ее смертью, она возвращается в моих балетах». Жизненный опыт, потери и приобретения – все, что волновало его самого, – позже воплотится в его творчестве.

Вторая жена отца постаралась стать для Мориса матерью, и у них действительно сложились теплые отношения. Полетт много занималась с Бимом, «с выражением» читала ему пьесы и просто книги, и к тринадцати годам он уже самостоятельно проглотил почти всю классическую французскую литературу. Но самое главное – он бесконечно полюбил театр. Когда его спрашивали, кем бы он хотел стать, он отвечал: «Режиссером». Наверное, в этом было его призвание, потому что во всех своих постановках Бежар выступал не только как хореограф, но и как гениальный режиссер. Он был мастером мизансцены. В том, как он распределял танцовщиков по сцене, как объединял и разделял группы, была мощная драматургия. А в искусстве выстраивания кордебалета Бежара можно назвать вторым Мариусом Петипа.

Дома Бим ставил спектакли со своими кузинами и